На двадцать пятом году жизни Эния Лоу стала свидетельницей невероятного события, всколыхнувшего весь мир. Небеса разверзлись. Магические барьеры пали. Из Занебесья спустились верховные боги, чтобы объявить огненно-звёздного дракона Эдриана Дайлу бессменным богом-императором Пятицарствия. Хранителей системы мироздания было видно из любого уголка мира ― стоило лишь поднять голову и посмотреть вверх. Их слова звучали не громом с небес, но в разуме тех, кто был способен услышать и осознать эту новость. Отныне воля бога-императора ― закон для всех живых существ. Его главная задача ― сохранять гармонию доверенного мира не только в том, что касается магии, но и в отношениях между разными народами.
После грандиозного появления и донесения важной информации до каждого из разумных созданий боги призвали всех владык на огромную небесную платформу ― для поклона дракону-императору и принесения торжественных клятв. Никто не видел, как это происходило, зато все слышали. Небесный император Грэлем Су, владыка царства духов Динтин Хуо, владыка демонов Лерой Нитаэн, правитель смертных Саймон Вэй и король морского народа Линь Юэ ― все пятеро поклялись хранить мир в своих владениях и строго следовать воле единого повелителя.
― Ну сколько же шума и пафоса! ― сердито проворчала Лиин после того, как обитатели Занебесья убрались восвояси, а небеса вновь обрели нормальное для летнего дня облачно-голубое состояние. ― Теперь такой переполох начнётся, что устанешь ждать, пока всё успокоится.
― Зато господин Лун, наверное, наконец-то сможет вернуться домой, ― предположила Юалин, вычёсывая из пушистого меха Афу колючки, которые непоседливый дух успел насобирать за время непродолжительной прогулки с Эни по горным склонам.
Эния, которую явление богов застало за сортировкой только что собранных целебных трав, предпочла промолчать. Все эти последние пять лет Лун провёл в Заповедных Землях и Эсмаре ― метался туда-сюда между двумя царствами, помогая духам и демонам возводить собственные магические барьеры взамен тех, которые были созданы божественной силой его отца и теперь исчезли. Понятно, что рано или поздно новые законы дракона-императора призовут народы к порядку и положат конец притеснениям, но это случится не сразу. До появления преград процветала незаконная торговля духовными созданиями ― охотники за лёгкой наживой найдутся и сейчас. А демонам барьер нужен не столько для собственной защиты, сколько для того, чтобы нечисть, которую владыка Нитаэн забирает из Шаэна, не расползалась опять по всему миру. Эдриан Дайлу запретит использование духовной силы зверей, но это, опять же, не гарантирует полное прекращение производства магических снадобий. Да и перерождаются в злых духов изувеченные человеческие души не сразу. На всё требуется время. Изменить мир к лучшему просто только на словах, а на деле это колоссальный труд. Нужно иметь очень вескую причину, чтобы взвалить подобное на свои плечи. У Эдриана Дайлу имелась такая причина ― его дети.
Бьяри иногда наведывалась к Эни в гости и по-дружески делилась с ней новостями. Её магических возможностей было недостаточно для того, чтобы правильно оценить состояние ауры Луна, но внешние признаки того, что он вернул свои чувства, до сих пор так и не проявились. «Говорящее собрание трактатов», ― такими словами охарактеризовала Бьяри друга в свой последний визит на северные острова. Это было два месяца назад. То, что оставалось неизменным на протяжении нескольких лет, вряд ли могло измениться в одночасье.
За эти годы Эния научилась многому. Хоть и не достигла в самосовершенствовании особых вершин, зато теперь отчётливо понимала, что именно может сделать для Наи. Практиковалась на низших духовных созданиях вроде Афу ― аккуратно и всегда с сожалениями о том, что приходится ставить опыты на живых существах. Но если всё-таки придётся работать с драконьей аурой, будет гораздо сложнее ― там божественные силы, а не просто магические. Малейшая ошибка может обернуться непоправимой бедой. Эни несколько раз навещала госпожу Адели ― посоветоваться и подробнее изучить те свойства наследия Наи, с которыми предстояло иметь дело. Неуверенность в себе не располагает к великим свершениям. Девушка прекрасно понимала причины недоверия матери близнецов, поэтому и не давала пустых обещаний. Без опыта браться за такое очень опасно, а шанс навредить в разы превышает надежды на успех. Но Эни пообещала Луну, что сделает всё возможное для его сестры ― только это и заставляло её продолжать расти над собой.
Она скучала по своему несносному супругу. Пусть они и не были достаточно близки, чтобы по праву называться мужем и женой, но это, наверное, даже к лучшему. То, чего никогда имел, не вызывает сожалений об утраченном. Один поцелуй ― бесценное воспоминание, заставляющее верить в лучшее и мечтать о большем. Этого достаточно, если любишь по-настоящему. И всё же разлука с любимым становится тяжким бременем, когда видишь счастье других. Нанни и Паола вышли замуж в один и тот же день два года назад ― за старших братьев Юалин. Эни как-то упустила из виду эти отношения, а потом влюблённые парочки просто сообщили ей о своём желании создать семьи. У сестёр Пин нет родни, а у клана змей много традиций, поэтому свадьба состоялась на острове Яй. Младшая сестрёнка даже опередила старшую в продолжении рода ― сын Паолы Бай недавно научился ходить, а Нанни уверенно заявляет, что пока не готова стать матерью. Бай, конечно же, родился полукровкой, но его родители настолько доверяют Эни, что постоянно спорят о том, должна она сделать их ребёнка полноценным змеем-оборотнем или чистокровным человеком без магии. Она уже не раз объясняла им, что такое решение должно быть личным и осознанным. Только сам Бай, когда вырастет, сможет решить, кем он хочет быть. Супруги всё равно продолжают спорить, а Эни слушает их и часто размышляет о том, что если согласия между мужем и женой нет уже сейчас, то этот брачный союз заведомо обречён.
А Юалин чахнет по близнецу своей госпожи Дину. Это любовь с первого взгляда, такую ничем не заменишь. Они и виделись-то всего один раз ― когда Тао Джу заявился на северные острова в обществе братьев Эни и потребовал, чтобы Лун запечатал свои чувства. «У него такие красивые глаза… А ушки остренькие, как у тебя», ― от этих мечтательных вздохов глаза Энии порой сами обречённо закатывались под лоб, но чаще ей хотелось, чтобы Юалин и Дин встретились ещё раз и объяснились. Если им суждено быть вместе, никто возражать не станет. Змейка уже достаточно взрослая, чтобы не спрашивать мнения родителей. Если так будет продолжаться и дальше, то первой её просьбой после возвращения Луна Дайлу будет путешествие в Заповедные Земли.
Так много всего произошло за эти годы, но в целом ничего не изменилось. Через Бьяри Лун передал несколько редких саженцев для оранжереи, но для Эни ― ни весточки. Она ухаживала за бессмертными растениями в его маленьком саду и отдавала им всю нерастраченную любовь. Её магия жизни питала растения, с благодарностью отвечающие необходимой для совершенствования силой. Взаимовыгодный обмен без вреда друг для друга ― так это выглядело. Обретённая Энией Лоу божественная магия росла по мере роста трав и кустарников в оранжерее. Это место уже давно стало личными покоями новой полубогини, где она могла не только улучшать свои навыки, но и делиться с безмолвными собеседниками печалью души. Порой Эни казалось, что травы отзываются на её слова, покачивая листочками и шурша соцветиями. Им она доверяла даже такие тайны, о которых не рассказала бы никому другому.
― Госпожа? Госпожа, вы поранились!
Взволнованный голос Лиин вывел её из состояния глубокой задумчивости и заставил взглянуть на пальцы, действительно поцарапанные шипами особенно колючих, зато крайне полезных растений. Обычно Эни не обращала внимания на такие ранки, потому что они мгновенно затягивались, но теперь кровь по какой-то причине не останавливалась.
― Это странно, ― нахмурилась девушка и на всякий случай прислушалась к своей духовной силе, но не почувствовала никаких изменений.
― Юалин, помоги госпоже обработать ранки, а я закончу с травами, ― распорядилась демоница.
― Конечно, ― охотно кивнула змейка и подала Энии руку, чтоб помочь подняться на ноги.
Девушка встала без её помощи, но в следующий миг снова села на широкую лавку, почувствовав сильное головокружение. Такого с ней не случалось уже очень и очень давно. Внутренняя магия жизни позволяла избегать любых хворей и быстро заживляла раны, но теперь она будто отказалась действовать во благо владелицы.
― Вы поранились о стебель тигриного уса! ― взволнованно воскликнула Лиин, высвободив из кучки свежесобранных трав упомянутое растение. ― Боги, он же ужасно ядовит!
― Тигриный ус? ― вяло пробормотала Эни, изо всех сил стараясь не скатиться в объятия беспамятства. ― Должно быть, я сорвала его случайно вместе с каким-то другим растением.
― Я принесу воды, ― сообразила змейка и исчезла из поля зрения хозяйки.
― Вода не поможет, ― еле слышно произнесла девушка ей вслед. ― Лиин, я сейчас, кажется, потеряю сознание. Не волнуйтесь, моя магия нейтрализует яд. Просто какое-то время…
Не успела договорить ― кровь слишком быстро разогнала яд по телу. Тигриный ус тоже можно использовать в лечебных целях, но его применения стараются избегать даже самые опытные травники. Малейшая неточность в пропорциях или неосторожность в обращении гарантируют мучительную смерть. Эта опасная трава вызывает сильную лихорадку и видения. Кому-нибудь другому подобная царапина стоила бы жизни, но Эни была уверена в том, что такая ерунда её не убьёт. Да даже если и убьёт… Даже с расчётом на неминуемое перерождение было бы в высшей степени несправедливо умереть теперь, когда наконец-то появилась робкая надежда на скорую встречу с любимым.
* * *
― Лун, ты просил не беспокоить тебя, но дело срочное, ― хмуро сообщил Лерой Нитаэн загостившемуся в царстве демонов дракону.
Работа над барьерами в Эсмаре и Заповедных Землях была завершена ещё месяц назад, но Лун за эти годы истощил себя настолько, что опасался напугать своим состоянием жену и других обитателей дворца на северных островах. Он воспользовался гостеприимством владыки демонов для того, чтобы восстановить силы перед возвращением. Эни не должна видеть его слабым и неспособным устоять на ногах дольше пяти минут. Она будет волноваться. Бьяри сказала, что маленькая лисичка за эти годы стала очень грустной ― не нужно печалить её ещё сильнее. Весь этот месяц Лун хорошо ел, достаточно спал и много медитировал, чтобы вернуть форму. Он уже решил, что после завершения всех важных дел воспользуется заклинаниями отца и снимет чары бессердечия. Раньше было нельзя ― чувства отвлекали бы его и задерживали ход работ, и без того растянувшихся на долгих пять лет. Теперь же он отложил снятие чар на неопределённый срок ― ждал полного восстановления, чтобы не сорваться домой в пугающе плачевном виде.
― Что случилось? ― равнодушно осведомился дракон, прервав погружение в очередной сеанс медитации.
― Эни больна.
― Дядя, если я надоел вам своим присутствием, так и скажите. У моей жены божественная сила жизни. Вы сами были полубогом, поэтому должны знать, что наследники этой династии никогда не болели.
― Сам прочти, ― сердито рыкнул владыка демонов и сунул ему под нос короткое послание, написанное рукой Лиин.
Лун прошёлся ленивым взглядом по неровным строкам и надолго задумался, а потом решительно поднялся на ноги и заявил:
― Надеюсь, что это просто глупая шутка необразованных слуг. У тигриного уса очень нежный корень. Он не выносит даже слабые заморозки, поэтому не растёт на северных островах.
― А если правда? ― спросил Лерой Нитаэн.
― Если правда… В таком случае одному морскому духу, который любит совать свой мокрый нос в чужие дела и без приглашения шастать по моим владениям, придётся отвечать за содеянное.
― Ты говоришь о Тао Джу? Думаешь, он стал бы вредить тем, о ком так печётся?
― Больше некому. Ладно, забудь. Мне действительно пора возвращаться. Спасибо за кров и заботу.
― Не за что, ― ответил владыка уже пустой комнате, поскольку дракон дожидаться взаимных любезностей не стал.