Кто такая Татьяна Москвина:
Писательница и публицистка, театральный критик и кинокритик, член Союза писателей Санкт-Петербурга и Союза кинематографистов России, почти пятнадцать лет проработавшая научным сотрудником в ЛГИТМиКе (сейчас это Российский институт истории искусств), одна из создателей объединения журналистов «Петербургская линия», главный редактор журнала «Время культуры. Петербург», заведующая отделом культуры газеты «Аргументы недели», и даже немножко актриса. Правда, всего двух ролей, но в хороших фильмах авторства Алексея Учителя– «Мания Жизели» - о трагедии великой русской балерины XX века Ольги Спесивцевой и «Дневник его жены» о Бунине и его дамах.
Татьяны Владимировны не стало в 2022 году, писать она начала поздно, тем не менее, её библиография насчитывает около двадцати произведений. И биороман «Жизнь советской девушки», изданный в 2014 году, становится одним из последних.
«Я не воспеваю бедность, умеренный достаток кажется мне куда привлекательней. Однако никакой обиды на советское государство из-за этого не держу. Хотя бы потому, что бесплатно получила хорошее образование и океаническую дозу культуры – почти бесплатно...»
«Пусть советский бред. Не возражаю. Я выросла в этом бреду, я люблю этот бред. Благодаря ему я прожила чистое детство, детство как оно есть, в радости и мечтах. Не спорю, что детство это подзатянулось и созревание вышло поздним, ну и что? Так ли это страшно - может, куда страшней растление детства?»
Татьяна Москвина
📚Татьяна Москвина «Жизнь советской девушки. Биороман»
Москвина родилась в 1958 году и описывает свою жизнь прямо с рождения (очень непростого, надо сказать). В этой жизни, помимо родителей, есть оригинальная бабушка. Есть детский сад, подружки, лето в деревне, занятия в театральном кружке, мечты об актерской карьере, проблемы со здоровьем, первая любовь… Есть школа с французским уклоном. Правда, потом оказалось, что детям преподавали французский литературный язык XIXвека, и современные французы их, конечно понимали, но смотрели как-то странно.
«Атмосфера склоки и скандала жила не в квартире, она зарождалась каждый день внутри нашей большой комнаты с мирным мещанским растением фикус возле чисто вымытого окна».
«Папа и мама усиленно сплетают себе кокон из плодов человеческой культуры, они читали Шекспира, Брехта и Александра Грина, они знают наизусть стихи, а папа и сам умеет сочинять, но сочинить какую-то другую жизнь у них не выйдет».
«Мама была любопытна и отзывчива на мужской напор, она рано вышла замуж и явно не созрела для постоянной температуры горения в мире чувств».
Татьяна Москвина
Вообще неожиданно оказалось, что мне все описываемое очень близко, несмотря на то, что в эпохах мы вообще не совпадаем.
Очень близко и по характеру, и по внутреннему ощущению жизни, и по уровню эмпатии, и по ранимости, и по тонкости душевной организации. По внезапному желанию разрыдаться, вспомнив события тридцатилетней давности. Да даже по выбранному досугу – чтение всегда, везде и вместо всего, или этих летних «собирательствах» - грибных и ягодных, коими было заполнено всё мое детство и юность. А пенка от варенья? Да я до сих пор считаю, что в варенье самое вкусное не варенье, а пенка.
«Я могу вспомнить сегодня, сейчас любое чувство, испытанное когда угодно, – и горько заплакать, если дам себе волю к погружению. Правда, могу и заулыбаться счастливо... Это так называемая аффективная память, память испытанных чувств, обязательная для актёров. Для жизни это обременение значительное, хотя в таком переживании жизни есть своя прелесть».
Татьяна Москвина
И в отношение к пионерии, ленинизму, идеологии и так далее (тут у Москвиной довольно оригинальное, хорошо расписанное и, возможно, для кого-то кощунственное сравнение есть, точнее, пародия - советская идеология на христианство. И, если честно, не в бровь, а в глаз. Когда одного Бога вдруг просто подменили другим, как и остальные понятия).
Отличница Москвина совершила невозможное – отказалась в течение целой четверти изучать Фадеевскую «Молодую гвардию», как произведение откровенно плохо написанное и не стоящее столь пристального внимания. Как и Москвина, я не понимаю, почему пионеры всегда должны быть к чему-то готовы. К ежедневному свершению подвигов. День прошел зря, коли в нем не было места подвигу. В пионеры она вступала нехотя, потому что так надо.
«"Будь готов", "всегда готов". К чему? Что придут враги, будут пытать? Что полетишь в космос? Что воскреснет великий Ленин? На самом деле следовало бы добавить будь готов! к тому, что вся эта петрушка в один прекрасный день ёкнется к праотцу и праматери. Но к этому никто оказался не готов!»
______________________
«Мама в шутку спросила меня, читая мне сказку Катаева "Цветик-семицветик", а какие бы я выразила желания, если бы они могли исполниться волшебным образом, то среди первых я назвала:
1.Чтобы был жив дедушка Ленин.
2. Чтобы наступил мир во всём мире и запретили атомную бомбу.
3. Чтобы не убивали Мартина Лютера Кинга...
В семь лет!»
Татьяна Москвина
И всё это напомнило мне мой личный «бунт», когда я просто не пришла на линейку по случаю посвящения в пионеры. Скромная дочь двух педагогов (!), которая вообще нигде не выделялась и внимания к себе не привлекала. До такой степени чужда была эта система, что случилось то, что случилось. Пионэркой я стала всё равно, за мной домой пришли ребята и сказали, что, надо, Федя, надо.
Нет, это не антисоветская книга, чего так страшится сейчас большинство.
Татьяне Москвиной не нравилось многое, в том числе та самая идеология. Но с какой любовью и теплотой она отзывается о своем детстве! Как о самой счастливой поре. Описывает еду, страшненькую одежду, отдых, бытовые условия, игрушки, культурные пристрастия, где в числе лидирующих - Достоевский, Тарковский и Алиса Фрейндлих. И бесконечная любовь к театру!
«Много лет спустя я встретила подобную жалобу в записках Юрия Олеши, он утверждал, что у фруктов "до войны", особенно у слив, был абсолютно другой, "настоящий" вкус. Что это - аберрация личного восприятия или непостижимая действительность? Как исследовать мир вкуса, это ведь так индивидуально. И если деградировало, то что именно - продукт или его ощущение».
Татьяна Москвина
Писательница заканчивает свой рассказ на моменте рождения первого сына и почти одновременно - смерти бабушки. Это 1981 год. Время, когда все очень сильно начало меняться. Наступала другая эпоха. Не менее интересная, но другая.
Кому могу рекомендовать?
По идее, самый пристальный интерес биороман должен вызвать у непосредственных очевидцев событий. Но я к таким не отношусь, а мне всё равно очень понравилось. Это не автобиография в полном смысле. Это мемуары о конкретном отрезке, с комментариями из современности. Книга структурно состоит из глав, с названиями. Хронологическая достоверность присутствует, но иногда, заговорившись, Москвина перескакивает на несколько лет вперед или назад, словно вспомнив что-то очень важное, что нужно сказать здесь и сейчас.
«…в моей трудовой книжке образуется потрясающая надпись. После окончания Театрального института и благодарности от ректора за победу на Всесоюзной олимпиаде по истории искусств 1981 года, перед записью о зачислении в аспирантуру -"уборщица в Военно-морском музее"».
Татьяна Москвина
