— Почему ты меня не поздравил с Восьмым марта? — спросила жена с обидой в голосе.
— А ты что, женщина, чтобы этот праздник отмечать? ― удивился Петр. ― Ты уже давно растеряла и нежность, и красоту. Какая из тебя женщина? Живем уже как соседи. Ты — так... Кореш, с которым можно футбол обсудить. Но не больше.
Ольга от этих слов чуть не поперхнулась. Как это «какая из тебя женщина?» Конечно, их отношения давно уже не идеальны. Но чтобы такое?
***
Ольга всегда была серой мышкой. Даже родная тетя говорила матери, глядя на подрастающую племянницу: «Будет счастье, если хоть кто-то Ольку твою замуж заберет. Замухрышку такую...»
Мама в ответ сильно с тетей ругалась. А самой Оле было все равно. Тетя приходила в гости слишком часто и так же часто говорила обидные вещи. Ей и правда было с чем сравнить — она рано и удачно вышла замуж за обеспеченного мужчину. Не сказать, что прямо-таки богача, но для простой девочки из деревни даже такой муж — небывалый успех. Но время шло. Мама говорила, что тетя Аня вечно такая недовольная, потому что у нее своих детей нет. Вот и не знает, как бы Олю посильнее задеть, побольнее укусить. Как будто если она отыграется на племяннице, жизнь станет немного легче… Поэтому Оля быстро привыкла. Да и характер у нее с рождения был тихий и покладистый. Даже в юные годы не обзавелась привычкой возмущаться и тем более — протестовать.
Да и когда Оля рассматривала себя в зеркало, то объективно подмечала недостатки внешности: слишком массивный, почти мужской, подбородок, курносый нос и бесцветные глаза. Если тусклые волосы еще можно перекрасить, чтобы стать ярче, то с глазами... Хотя даже попыток поменять прическу Оля не делала: к чему стараться? Если родилась уже серой мышкой ― от судьбы не уйдешь.
Время шло. Очень долго Оле не удавалось встретить любовь. Мешала уже не внешность, а скромность. Была она, простыми словами, никакая. Училась хорошо, но не отлично — хоть и корпела над учебниками, но не хватало природной смекалки. Спортом не занималась. Талантов никаких не проявляла. Из школы придет — и сразу домой уроки делать. Даже подружек у Оли не было. В общем, с юности жила самую серенькую жизнь.
Благодаря стараниям, кое-как поступила в университет, да и то — в «заборостроительный», как говорили в то время, и на специальность, где был недобор. Ничего в учебе хорошего бы не было, если бы не Петя — она с ним познакомилась только благодаря университету.
Точнее, благодаря выпускному. Оля никуда особо не ходила. И только когда приближалось вручение диплома, одногруппницы уговорили пойти на выпускной: «Ну ты чего, Олька! Пять лет вместе отучились, и даже диплом не отметить? Пошли! Не пожалеешь! Хоть будет, что вспомнить!»
Оля сначала все отнекивалась и говорила, что ей пора домой, а потом подумала: а чего спешить-то домой? Мама у нее молодая еще, в помощи не нуждается. А кроме мамы и нет никого: отец ушел, когда Оле было пять, братьев и сестер не было, дедушка с бабушкой и тетя с дядей жили в деревне за пару часов езды от города. Что произойдет такого плохого, если она пойдет повеселиться хотя бы один день?
Оля решилась. И на выпускном познакомилась с Петей. Он был соседом по комнате одного из ее одногруппников и тоже праздновал вручение диплома. Петя забавно шутил, пел, играл на гитаре и почти мгновенно очаровал робкую Олю. А когда они встретились взглядами, и Петя широко ей улыбнулся, у Оли сердце в пятки ушло.
— Он только со своей прошлой расстался, — шепнула на ухо одногруппница. — Не обращай внимания, что глазки строит. Ему вообще все равно с кем.
Но все оказалось не так плохо, как сплетничали девочки. Очень быстро Оля устала от шума студенческого общежития — в честь выпускного там устроили проходной двор и пускали даже тех, кто в этом общежитии и не жил.
Оля нашла себе укромное местечко на пустом балконе и просто стояла, смотря на звездное небо. Голова заболела от шума.
— Почему ты тут одна? — спросили из-за спины. Оля обернулась и увидела Петю.
— Не люблю шумные компании. Девочки уговорили отпраздновать.
— Понимаю, подруги бывают настойчивыми, — улыбнулся Петя.
— А ты почему не веселишься с друзьями?
— Здесь тоже красиво, — тихо ответил он. А потом поднял голову и показал рукой на звезды: — А вот кстати, пояс Ориона. Видишь вон те яркие три звезды?
Все было как в сказке или в романтическом фильме — всю оставшуюся ночь они с Петей мило беседовали и смотрели на звезды.
А потом общение продолжилось. Петя красиво ухаживал и, что самое главное, никуда не торопил, не настаивал на более тесном знакомстве. Оле это очень нравилось — она хотела только серьезных отношений. И вот через полгода Петя сделал ей предложение — пришел и стал петь под окнами с огромным букетом роз. На следующее утро они пошли подавать заявление в ЗАГС.
— Наконец хоть кто-то подобрал нашу мышку, — язвила тетя и спесиво приподнимала подбородок повыше, как будто в очередной раз хотела намекнуть, насколько крепок и безоблачен ее брак. — Я уж думала, до конца жизни в девках останется.
Но Оле уже было все равно на злые языки — она так сильно влюбилась, что была на седьмом небе от счастья. Стала Пете примерной женой: готовила вкусные ужины, берегла уют в доме и не давала даже крошечных поводов для ревности.
А через полтора года на свет появился их старший сын Саша. Олю поглотило материнство. Она пылинки сдувала с первенца. Так она и нашла себя — в тихом семейном счастье. Долго сидела в декрете, и только когда Саша пошел в школу, стала подыскивать работу. Петя в это время успел подняться по карьерной лестнице и устроил жену работать к своим друзьям в канцелярию. Опыта у нее не было, но все-таки хоть какая-то работенка... Сначала Оля была просто девчонкой на подхвате, потом набралась опыта и перешла работать в другую контору — там и платили больше, и не сквозило ощущением, что она обязана Петиным друзьям.
Так Оля потихоньку и жила: работа-дом, дом-работа. Через год родился младший сын — Миша. И опять декрет, правда, теперь Оля просидела всего три года. И снова вышла на работу.
Оля беспрестанно заботилась о детях и муже. Времени на себя не оставалось — и постепенно Оля стала полнеть, пропала гибкость, легкость походки, а лицо стало постоянно уставшим. Так шли годы. И вот она оглянуться не успела, как ей уже под пятьдесят. Дети вылетели из гнезда — старший жил отдельно и собирался жениться, а младший уехал учиться. Оля с мужем потихоньку жили: она трудилась в канцелярии за небольшую зарплату, а все благополучие семьи держалось на муже — он стал начальником отдела в своей конторе. Ему прочили очередное повышение — до начальника подразделения.
И вот чем выше взлетала карьера мужа ― тем больше он проявлял недовольства. Жаловался, что Оля располнела — та честно села на диету и даже сбросила за полгода почти десять килограмм. Но и этого ему было мало.
— Ты совсем серенькая стала. Может, перекрасишься?
Ольга ходила со своим натуральным цветом волос — хоть уже появились первые ниточки седины. Но, по настоянию мужа, перекрасилась в каштановый. Понимала: Петя все-таки уже начальник, большой человек. Ему нужна рядом представительная жена.
Но чем больше Ольга старалась ― тем быстрее росло количество претензий.
— С тобой неинтересно стало. Совсем не о чем говорить!
Ольгу эти слова очень обижали. Ведь Петр тоже перестал быть тем молодым весельчаком с гитарой, в которого она влюбилась. Располнел, начать лысеть. Уже очень много лет не брал в руки гитару... Ну и что с того? Это жизнь. Все течет, меняется. Никто не будет вечно молодым... Только Петр почему-то признавать этот факт отказывался. То и дело намекал жене на возраст, например.
— Мы вообще-то с тобой одногодки, если ты забыл! — говорила Ольга якобы в шутку, с натянутой улыбкой, а внутри все ныло от обиды.
С таким отношением все реже хотелось делить с мужем ночи. Да и зачем — если она для него уже старая? Ольга ничего не хотела делать через силу. А Петя на ее холодность только сильнее злился. Она и рада была бы себя пересилить, чтобы Петр не начал засматриваться на других — но не могла.
Вот и закончилось все так — что он сказал, что она не женщина и даже подарка на восьмое марта не заслужила, даже одного тюльпанчика.
* * *
— Что мне нужно, чтобы опять стать женщиной? — с обидой спросила Оля. — Чтобы мне опять стало двадцать два? Этого, увы, не будет, как бы я ни хотела.
Петя ничего не ответил, только дверью хлопнул. Вот так праздник получился…
С тех пор он постепенно стал задерживаться на работе. Уезжал с друзьями каждую неделю «на рыбалку». Пока однажды Оля не заметила на его рубашке след ярко-розовой помады.
— Что это такое? — нахмурилась она и показала рубашку Пете. Очевидно, что это — просто хотелось услышать от мужа, который когда-то был родным человеком, горькую правду.
— На метро надо было проехаться. Там такая толпа была, час пик... Видимо, кто-то в меня впечатался своей штукатуркой.
— Не ври мне! — обычно тихая Ольга и сама не заметила, что сорвалась на крик.
— Что ты хочешь узнать? — с презрением в голосе спросил Петя. — Я мужчина успешный. Мне нужна рядом представительная женщина, яркая, красивая. Вот я и нашел такую — моя подчиненная. Умная и молодая, еще даже тридцати нет. Думал, что будет просто развлечение — а оно как-то закрутилось... Поэтому и не прятался — ждал, когда ты заметишь.
— И что дальше? — поинтересовалась Ольга сквозь слезы.
— А дальше — терпи. Я никого выбирать не собираюсь. Буду на две семьи жить. Ты бы может и ушла, да куда тебе... Ты без меня никто. Ни жилья, ни зарплаты нормальной...
Ольга не нашлась, что ответить и на онемевших ногах вышла на улицу отдышаться. По лицу катились слезы. И правда, кто ей виноват? Сама всю жизнь жила для кого-то ― для Пети, для сыновей. Карьеры не сделала, денег не заработала. Даже красоту не сохранила, чтобы муж не нашел себе молодую... Значит, ей и плоды пожинать. И идти правда некуда, разве что в квартиру к престарелой маме.
Хотелось услышать слова поддержи, да некому даже пожаловаться, обсудить, поплакаться и пожаловаться на судьбу. Подруг нет. На работе… пара хороших знакомых, с ними обсуждать личную жизнь — не вариант. Маму не хотелось разочаровывать, что у дочки в личной жизни все наперекосяк. Остались только сыновья… Но и с ними Ольга не была готова ничего обсуждать. В особенности — что у их отца появилась другая.
Поэтому ничего не оставалось, как просто плакать и молча переживать боль. Ольга бродила по городунесколько часов подряд, пока не начали ныть колени. Просто бесцельно ходила по ближайшим паркам. Потом прошлась по магазинам, хотя даже не слышала гула толпы, потому что в ушах монотонно шумело. А яркие вывески слились в один гигантский калейдоскоп.
Иногда, когда мимо мелькала особенно красивая юная девушка, Ольга украдкой смахивала слезы: стало быть, Петя променял ее именно на такую — смазливую хохотушку с густыми бровями и наманикюренными пальчиками. Так запросто перечеркнул прожитые вместе десятилетия, все преодоленные вместе препятствия ― ради смазливой мордашки и точеной фигурки.
Когда силы совсем закончились, Ольга пришла домой и легла спать на диван в гостиной — от мысли даже одним глазом посмотреть на мужа ее тошнило.
И как им жить дальше?
Всю ночь Оля почти не спала, лежала в пелене тяжелых мыслей, только иногда бесшумно плакала и надеялась, что никто не услышит даже едва различимые всхлипы.
Наутро Ольга встала рано и наспех собралась на работу, даже не позавтракав. Уклонялась от вопросов коллег, когда пытались спросить, что случилось, и почему она такая грустная. Когда пришла домой ― ни слова не сказала мужу, а тот и вовсе выглядел спокойно, будто ничего не случилось.
Так незаметно проходили дни. Ольге казалось, что она падает в пропасть.
— Так и будешь молчать и корчить из себя обиженную? — спросил как-то Петя с ухмылкой, когда они случайно столкнулись на кухне после ужина. Ольга, как порядочная жена, продолжала готовить мужу. Только сама старалась перекусить быстро, чтобы даже не пересекаться с ним. — Тобой и так детей можно пугать, а теперь еще и хмуришься постоянно. Улыбнись хоть! Я у себя в квартире унылую рожу терпеть не буду.
Ольге стало так горько от этих слов, что она выбежала из кухни. Как быстро они дошли до такого… А казалось, у них идеальная семья! Едва слышно всхлипнув, Ольга закрылась на балконе и набрала мамин номер. Она не знала, готова ли рассказать о проблемах с мужем — просто нужно было услышать хоть чей-то родной голос. Гудки шли так долго, что на секунду Ольга подумала, что мама потеряла телефон. Или что-то случилось…
Но мама взяла трубку и тут же затараторила извинения:
— Привет, доченька. Прости, тут просто тетя Аня чудит… Позвонила сейчас вся в слезах. Сказала, что у нее что-то там с мужем. Разводиться собрались, короче. Ни копейки ей не оставит. Тем более у них и детей нет. А он-то у нее при деньгах.
— Какой развод? — удивилась Ольга. Конечно, маме было всего семьдесят, а тетя вообще на пять лет младше… Никаких стереотипов, но все же в таком возрасте обычно не разводятся. — Они же всю жизнь вместе. А сейчас-то что случилось?
— Не знаю. Ее благоверный сказал, что хоть на старости хочет пожить спокойно. «Чтобы плешь не проедали», как Аня его процитировала. Отлично…
— Грустно все это… — машинально посочувствовала Ольга, мысленно непроизвольно находя параллели со всей ситуацией с мужем.
— Не знаю, что ей теперь делать… Неужели вернется в родительский дом в деревню… Он такой ветхий. Да и живет там наш брат двоюродный, непутевый… Как они будут ту будку делить ― не представляю.
— Главное, чтобы к тебе жить не пришла, — сказала Ольга. — Она же всегда завидовала, что папа мой нам квартиру эту оставил.
— Это точно, только этого не хватало, — фыркнула мама. — А знаешь, я даже рада. Хоть и нельзя так говорить… Нечего было такой злой быть, всю жизнь на всех бочку катить. Она даже тебя обижала, когда ты маленькой совсем была… Язвила вечно! И вот, как оно все закончилось: у тебя хороший муж, а ее выгнали на улицу под старость лет! Да и детки у тебя чудесные, а она пустоцвет. И угла своего не нажила до седых волос. Сидела у муженька на шее, надеялась, что так вечно будет. Ни дня после свадьбы не работала…
У Ольги закружилась голова. Да уж… Хороший у нее Петька муж, ничего не скажешь. Мама-то не в курсе, что ее брак треснул по швам. И теперь говорила с такой гордостью. И в открытую злорадствовала над тетей… Перехотелось не то что рассказывать подробно, а даже вскользь намекать про свои проблемы в браке. Поэтому Оля быстро перевела разговор в другое русло, а потом попрощалась.
А мысленно возмущалась: да что не так с этими мужиками? То разводиться решили, то с другой девкой спутаться и «на две семьи» в открытую жить. Хоть пятьдесят им, хоть семьдесят…
Опять медленно потянулись дни. Муж не прекращал одаривать обидными комментариями каждый раз, когда они случайно пересекались. От боли, что копилась в душе, Ольге казалось, что она потихоньку сходит с ума.
А потом произошло нечто максимально неожиданное и неприятное.
Автор: Виктор Ляшко