Когда Надя была маленькой, бабушка часто рассказывала ей одну историю. Бабшука жила с ее будущим мужем, Надиным дедушкой, в одной деревне. Родители молодых уже сговорились о свадьбе, и тут началась война. Когда немцы уже подступали к селу, появились наши танки. Фашистское наступление остановилось, но не прекратилось, поэтому всех жителей отправили в эвакуацию.
― Как сейчас помню, делят нас, по кузовам рассаживают, а я плачу, кричу ― «Там муж мой», ― рассказывала бабушка, ― А офицер говорит: «Какой муж? Вот твои родители, вот документы», ― а я плачу, говорю: «Будущий». А он отвечает: «Ну раз будущий, то это не в счет, езжай, девка, с родными, а жених твой Родине послужит».
Она всегда рассказывал эту историю улыбаясь, но глаза начинали блестеть.
― Сижу я в кузове, мамка меня обняла, папка рядом. Он без руки был, потому его с нами, в эвакуацию. А на другой стороне дороги ― суженый мой, рукой мне машет. И тут пыль столбом и колонна танков между нами… ― бабушка смахивала слезу со щеки, ― Так вот в памяти и отпечаталось, как танки нас разделили.
Вся соль была в том, что танки разделили их на всю жизнь. Иносказательно, конечно. Надин дедушка был трактористом и хорошо разбирался в технике.
― Была у него чуйка какая-то на поломки, ― говорила бабушка. ― Порой мужики всем гаражом голову уже сломают, мучаясь с очередной починкой. Сразу его звать не хотят, неловко им. Они все тертые калачи, а он супротив них сопляк. Вот так и крутятся день, а то и два, пока председатель нагоняй не даст. Тогда за ним посылают, а он в два счета неисправность находит, а мужики краснеют потом.
К чему это все? Со слов дедушки, когда колонна с женщинами, стариками и детьми отправилась, стали всех оставшихся распределять ― кого в части, кого чуть ли не сразу в бой. Тут шум, гам: оказалось, что одна из бронемашин встала колом и ни с места. Солдаты вокруг нее носятся как угорелые, а толку никакого. Тут дед на свой страх и риск выкрикнул, что может починить. Все сперва посмеялись, но офицер, который руководил, дал приказ, и его подпустили к танку. В общем, определил он поломку, правда, называл все по-простому, на свой манер, но факт остается фактом. Танк запустили, а офицеру дед приглянулся, и приказал он отправить его в танковое училище. А оттуда дедушка вышел уже механиком-водителем.
Куда увезли бабушку, он нашел, и стал писать письма. Так всю войну и переписывались. Бой пройдет, а он уже тут как тут, еще на неостывшей броне строчит. Потом заветный треугольничек и карандаш в карман спрячет, прыг в люк ― и снова фашиста бить. До Берлина дед дошел капитаном.
Поженились они с бабушкой, да только полюбились ему танки, жизни он без них уже не видел. А ей что делать? Пришлось смириться. Проскитались они по гарнизонам… только когда третий родился, Надин папа, тогда уж осели. На пенсию дед уходил в звании полковника, гордился своим прошлым, но еще больше гордился своей женой и всегда был ей благодарен за то, что она поддержала его.
― А куда мне было деваться? ― усмехалась бабушка. ― Любила его, стервеца. Какие он письма писал! Ой, зачитаешься! Вот и пришлось смириться. Так и вышло, что сначала танки нас разделили, а остаток жизни пришлось мне мужа с ними делить. Но зато прожили не разлей вода.
Это семейная легенда давно стала притчей во языцех в Надиной семье. Дедушки и бабушки давно не было в живых, а историю их жизни помнили. А Надя частенько прокручивала в голове слова бабушки о танках и о том, как они украли деда из ее жизни. Но Надя даже представить не могла, что подобная история может произойти и с ней. Она жила под мирным небом, а ее муж Саша работал электриком и вряд ли мог оказаться танкистом под прикрытием. Но это произошло.
* * *
Все началось обычным вечером, когда Надя пришла с работы. День выдался сложный, начальница как с цепи сорвалась: сперва завалила весь отдел работой, потом стала лютовать, что они медленно ее выполняют, закончилось все заявлением, что делают они вообще не то. Девчонки перешептывались между собой, что руководительница разругалась с любовником, с которым собиралась полететь в отпуск, но тот неожиданно улетел с женой. Ситуация была грустной и комичной одновременно, но сотрудницы пытались проявить женскую солидарность и покорно терпели самодурство фурии. Тем более что в остальное время руководительницей она была вполне сносной.
Надя совершенно вымоталась. Радость от выходных впереди омрачалась тем, что Саше, напротив, завтра на работу. Он работал посменно, два через два, и совместный уикенд выпадал у них нечасто. Но, с другой стороны, сегодня муж был дома, и они могли провести вечер вместе. Детьми молодые пока не обзавелись, быт себе старались не отягощать излишние хлопотами, такими как заведение домашних животных или, упаси Бог, дачи.
― Саш?! ― крикнула Надя вглубь квартиры. Обычно муж встречал ее в дверях.
― Да, привет! Я чуть занят, проходи.
Хмыкнув, Надя разулась, сняла куртку и прошла в гостиную. Или в зал, или в спальню… Как в той песенке: «А может быть вороне, а может быть собаке…». Комната в квартире была всего одна, а потому называть ее можно было как угодно. Вероятнее всего в обозримом будущем она же станет детской.
Войдя в это универсальное помещение, Надя обнаружила мужа, сидящего за столом перед ноутбуком, на голове наушники, под рукой мышка, а в глазах неподдельное напряжение.
― Привет, извини, я тут занят немного. Там на кухне пельмени, только что пожарил, и чайник горячий. Ешь, я скоро подойду, ― проговорил Саша, не открываясь от экрана.
Надя в недоумении прошла на кухню. Все было так, как сказал муж, за исключением одного: температура и пельменей, и чайника свидетельствовала: словосочетание «только что» употреблено Сашей явно необдуманно. С момента приготовления пельменей прошло не менее часа. То же самое касалось воды в чайнике.
― Сколько же он так сидит? ― спросила Надя вслух, но сама у себя.
Надя искренне не понимала, что происходит. Назвать Сашу гаджетозависимым язык бы не повернулся ни у кого. Даже пресловутые мессенджеры появились в его смартфоне недавно, а активно пользоваться ими он так и не стал. Ноутбук семья использовала, исключительно для Надиной работы и просмотра фильмов.
― Да!!! Ура!!! Получил?! ― раздался крик из комнаты.
Надя чуть не подпрыгнула на месте. Саша влетел в кухню, обнял ее, оторвал от пола и закружил.
― Саша… ― только открыла рот Надя, но муж закрыл его поцелуем.
― Ты чего? Покушала уже? ― оторвавшись от жены и поставив ее на пол, спросил Саша.
― Да нет, только греть собралась.
― Как греть? Все же горячее, ― муж подержал ладонь над сковородкой. ― Черт, прости. Я не заметил, сколько времени прошло.
― А что происходит? Ты чем так увлечен?
― Да Серега все, блин. Про игру рассказал.
― Игру? Ты же никогда не играл.
― Да знаю. Мужики все на работе давно в ней сидят. Бои на танках. Ну я, короче, тоже, чисто за компанию. Так, после работы вечерок скоротать.
― Сегодня тоже так коротать собираешься?
― А? ― как-то неловко отозвался Саша.
― Сегодня, говорю, весь вечер будешь играть?
― Да нет, так, может, пару боев с парнями, ― замялся Саша.
― Ясно…
Внутри Нади крепло негодование. Но она была мудрой девушкой и решила не показывать недовольство, чтобы не устраивать скандал. Мама и бабушка всегда учили не рубить с плеча. Надя решила подождать ― ну, может, поиграется вечерок и все.
― Ладно, играйся, танкист, ― она чмокнула мужа в щеку и отпустила с миром.
Весь вечер Надя провела в телефоне и не заметила, как уснула. В это время Саша все так же шел в бравую атаку, прерываемую криками, которые он, видимо, обращал к своим боевым товарищам.
Но, как говорили в мультфильме ― «Они посидели еще немного, потом еще немного…» Так произошло и в жизни Нади и Саши.
Прошел один вечер, потом еще один и еще. Новое увлечение мужа переросло, как казалось Наде, в зависимость. Он прилетал с работы, наскоро закидывал в себя ужин и тут же садился за компьютер. Когда Надя, в свою очередь, приходила домой, муж все так же нес боевую вахту. Все его разговоры так или иначе переводились на тему танков, а общение с друзьями и коллегами по телефону посвящалось исключительно теме боев.
Так прошла неделя. В течение которой Надя регулярно слышала раздающееся из наушников мужа «Точка захвачена» и при этом искренне расстраивалась, что сама уже давно не подвергалась захвату.
Надя искренне хотела быть хорошей женой и не превращаться в деспотичную мегеру, а потому стоически терпела новое увлечение мужа. Но всему приходит конец. Почувствовав, что ее терпению он скоро настанет, Надя решила, чтобы не наломать дров, обратиться за советом к старшему поколению.
― Мам, я уже правда не знаю, что делать. Я думал, ну поиграется вечерок и успокоится, а он, как ребёнок, сидит каждый день. Сил уже никаких нет, честное слово, ― сетовала Надя, сидя на кухне родителей.
― Ну а что ж ты хотела дочка? Мужчины ― они такие. Ну не то что как дети, но сильно подвержены новым увлечениям, ― говоря это, мама Нади ― Светлана Павловна ― как-то заговорщицки улыбнулась.
― Мам, ты издеваешься? Ну я понимаю у мужиков увлечения ― рыбалка, охота, машины, в конце концов, а тут игрушка! ― говоря это, Надя вытянула губы трубочкой. ― Что делать-то мам?
― Подождать, само как-то… ― но не успела Светлана Павловна закончить фразу, как на кухню вошел отец Нади ― Игорь Семёнович.
― Чего сплетничаете, девчонки?
― Привет, пап.
― Да вот проблемы у молодежи, дорогой.
― Чего такое?
― Папа, ну вот ты мне скажи, разве нормально, что взрослый мужик играет в компьютерные игрушки, как мальчишка какой-то?
― В игрушки, значит, играет, ― хмыкнул отец, затем как-то мечтательно улыбнулся и произнес: ― Ну ничего, пройдет, у всех бывает.
― Ага, как же у всех! У тебя было? ― спросила Надя.
― Было, было, ― снова хмыкнул Игорь Семенович.
― Чего?
― Да ничего, ― сказала мама. ― Ты еще совсем кроха была, только родилась. А Витьке тогда приставку подарили. Ну ты своего брата знаешь, он до сих пор-то к технике не очень. Спортсмен, по сборам да по тренировкам. А вот папа ваш, мягко говоря, пристрастился, ― Светлана Павловна косо посмотрела на мужа. ― Сидел ночи напролет. У Витьки уроки, ты маленькая спать не даешь, а папка ваш, как дите малое, сядет с пультом ― и до утра.
Надя переводила взгляд с отца на маму.
― Ну в общем, прошли мы этот этап. Я тоже поначалу терпела, потому говорить стала, но все без толку.
― А как же все прошло, пап?
― Да само как-то, ― Игорь Семенович пожал плечами.
― Ну да само. Почти, ― Светлана Павловна усмехнулась.
― Ну да, взял себя в руки, ― прокомментировал отец Нади и вышел.
― Мам, что-то тут не так. Во-первых, вы никогда про это не рассказывали, а во-вторых, как все-таки папа перестал играть?
― Да никак. Барсик― кот тогда у нас был ― свалил лейку для полива цветов прямо на тумбу, где приставка стояла. Ну и все. А когда ее починили, папа уже как-то и забыл о ней. Тут главное вырвать из увлечения, ― мама улыбнулась, ― и все, жить дальше не разлей вода.
Идя домой, Надя прокручивала в голове разговор с родителями. И вдруг ее как иглой пронзила мысль. Цветы, лейка, приставка. Светлана Павловна, человек с маниакальным вниманием к деталям. Собирая ее в школу, она по несколько раз перепроверяла портфель на наличие всех учебников и тетрадей. Постоянно контролировала выключение воды и газа в квартире. А оставленные на углу стола кружка или тарелка для нее были угрозой номер один. «Главное вырвать из увлечения».
Вечером Надя в очередной раз попыталась отвлечь мужа от игры, но безуспешно. Он не то чтобы не обращал внимания на нее, просто сыпал отговорками: «Сейчас, сейчас, а то Серега потом не сможет, а у нас с ним и Витькой бой», ― и все в этом роде. Надя ничего не сказала, полила цветы и легла спать.
На следующий день, когда муж был на работе, девушка убралась, приготовила ужин и развесила стирку. Подходя к столу, Надя держала в руках лейку для полива цветов.
― Может и поможет, ― девушка улыбнулась, ― И заживем не разлей вода, ― произнесла она и занесла руку. Вода маленькой струйкой полилась на клавиатуру.
Автор: Филипп Варков