Первого апреля от пневмонии скончался Вэл Килмер, актер не самой простой судьбы, известный большинству зрителей лучшей и худшей ролями: Джима Моррисона и Бэтмена. Режиссеры же наверняка запомнили его трудный характер. Но фильмография Килмера насчитывает порядка сотни картин, а его конфликтность на съемках была следствием перфекционизма и глубокого проживания ролей, даже самых вроде бы незначительных. Лучшие из них вспоминает Павел Пугачёв.
Он чертовски любил кино. Настолько, что превратил свою жизнь в один огромный фильм. Лучший способ сейчас почтить память актера — посмотреть выпущенный студией A24 док «Вэл», собранный из десятков тысяч часов архивных видеозаписей актера, купившего видеокамеру еще в первой половине 80-х и запечатлевшего чуть ли не каждый прожитый после этого день. Вот он прорывается в гримерку к совсем еще молоденьким Кевину Бейкону и Шону Пенну — поочередно сместившим Килмера сначала с главной, а затем со «второй по главности» роли в одной бродвейской постановке. «Я, конечно, жутко тогда расстроился, но смирился, ведь плохих ролей не бывает — есть плохие актеры», — резюмирует годы спустя актер. На обросших мифами и легендами съемках «Острова доктора Моро» он терроризирует видеосъемкой режиссера Джона Франкенхаймера («Убери уже свою чертову камеру!»), а сразу после качает в гамаке закемарившего Марлона Брандо. А вот уже пожилой, изможденный борьбой с раком горла Килмер посещает ретроспективный показ «Тумстоуна» под открытым техасским небом, искренне всему радуется и недоумевает, почему он сам все еще кому-то интересен.
У Вэла Килмера не было ни «Оскара», ни «Золотого глобуса», ни даже наград MTV Movie Awards. Даже с «Золотой малиной» прокатили, хоть и номинировали трижды. Он был популярен, узнаваем, его любила и ненавидела пресса, было за что: работал остервенело, скандалил с режиссерами, не боялся критиковать собственные фильмы и резать правду-матку об индустрии. Но никогда не считался суперзвездой и серьезным актером. Взгляните на некрологи: «исполнитель роли Бэтмена», «помните его в „Схватке“?», «человек, сыгравший Джима Моррисона».
При этом он был и настоящей кинозвездой, и первоклассным актером. Звезда — это не только лицо на постере блокбастера, это прежде всего обладатель магнетизма, одушевленный образ, ваш близкий и родной человек с киноэкрана. Вэл Килмер был именно таким. Достаточно нескольких, причем любых, фильмов с его участием, чтобы навсегда запомнить это странное лицо с высокими скулами, полными губами, грубо вылепленной челюстью и гипнотическими, то хитрыми, то завороженными глазами (мало кому из мужчин-актеров действительно идет подводка, а Килмеру она шла безумно — пересмотрите «Совершенно секретно!»). Похожий то на довольного кота, то на декаденствующего актера немого кино, он всегда был интересен, приковывал взгляд, даже в самых невзрачных лентах. Его всегда приятно и радостно видеть.
И он был блистательным актером. Его дебют в кино, пародийная комедия «Совершенно секретно!», запомнилась тем, как Килмер легко и расслабленно дает такой рок-н-ролл, как будто он уже давно состоявшаяся кинозвезда. Или роль, сделавшая его знаменитым, — «Лучший стрелок», где как будто совсем нечего играть, но в экранном соперничестве Килмера с Томом Крузом, над которым он подтрунивал и на съемках, драйва не меньше, чем во всех экшен-сценах фильма. Что касается роли, за которую он мог и должен был получить (хотя бы номинацию на) «Оскар», «Дорз» Оливера Стоуна, то самое в ней поразительное не документальная точность воспроизведения голоса и пластики Джима Моррисона и кажущаяся фотографическая схожесть исполнителей (на самом деле не похожи вообще, но после фильма кажутся двойниками), а то, что за этой мимикрией видна индивидуальность самого Килмера, его, лично его мощнейшая энергия.
Как и его кумир Марлон Брандо, Вэл Килмер был ярым приверженцем Метода и свято верил в то, что надо погружаться в героя как можно глубже. На практике это часто выливалось в предложения переписать сценарий, ссоры, а то и драки с режиссерами. Он мог изводить всех, но чаще всего это было не зря и вполне оправданно: каждый крупный план с ним того стоил. Что касается того же «Бэтмена навсегда», то годы спустя жалеешь и понимаешь всех участников этого предприятия: режиссеру нужно было учесть все противоречащие друг другу пожелания продюсеров, артисту же — понять, что здесь вообще можно сыграть, когда требуется только ставить руки в боки, морщить губы и драматически поворачивать голову, мучаясь в тесном костюме.
Килмер всегда серьезно относился к работе, но мог и умел смеяться над собой: комическое дарование раскрывается у него не только в «Совершенно секретно!» и «Поцелуе навылет», но и в недооцененном «Между» Фрэнсиса Форда Копполы, где он играет, на минуточку, альтер эго самого режиссера, ведущего беседы с Эдгаром Алланом По и Эль Фаннинг, и выглядит при этом бесконечно уязвимым и трогательным. Он всегда чувствовал жанр и понимал возможности и особенности режиссера, оттого одинаково здорово смотрелся и в вестерне («Тумстоун»), и в фэнтези («Виллоу»), и в неонуаре («Убей меня снова») и был любим авторами в диапазоне от Тони Скотта и Оливера Стоуна до Терренса Малика и Томаса Альфредсона.
Уйдя после нескольких больших голливудских кассовых провалов в «фильмы непонятной категории» (хотя и среди его работ последних десятилетий можно отыскать свои жемчужины), он готовил большое возвращение и проект мечты: моноспектакль по собственной пьесе о Марке Твене. С этим представлением он собирался колесить по Америке три года, а в случае успеха — взяться за фильм. Но выявленный во время гастролей рак гортани разрушил эти планы. Последние годы он много рисовал, проводил время с семьей (Килмер — редкий в Голливуде пример однолюба и хорошего отца), вел поразительно жизнерадостные соцсети, подробно рассказывал о своей борьбе с недугом, изредка появлялся в кино. Он практически лишился голоса, но поборол рак. Появился в сиквеле «Лучшего стрелка».
Ни о чем не жалел.
Яркая жизнь, как отличное кино.
Автор: Павел Пугачёв
Фото: Michael Tighe / Donaldson Collection / Getty Images
