Холодильник на кухне тихо гудел. Шумел закипающий чайник. Матвей заглянул в дверной проём и встретился взглядом с Анфисой.
- Мама опять поднимает за столом эту тему.
- Надеюсь, ты не станешь вступать с ней в диалог при всех родственниках? – взмолилась девушка.
- Фиса, ну как ты себе это представляешь? Мне попросить её замолчать на собственном дне рождения?
- Можно сделать это как-то помягче. Просто мне нужно чувствовать, что ты меня защищаешь, понимаешь?
- Да она ведь не нападает. Просто переживает за нас.
- Угу, - буркнула девушка.
Чайник вскипел, щёлкнув кнопкой. Она перелила кипяток в заварник.
- Отнесёшь? Что-то мне не хочется идти.
- Фиса, это некрасиво. Давай возьми себя в руки и пойдём.
В гостиной раздался громкий смех.
- Мы собираемся резать торт! Анфиса, Матвей, где вы там?
Матвей посмотрел на девушку с осуждением во взгляде.
- Не заставляй маму Нину ждать.
- Хорошо! Хорошо! – согласилась она. – Идём.
Раскладной стол был накрыт белой скатертью. Полупустые салатницы сдвинуты. Небольшой тортик ручной работы, украшенный красными масляными розами, стоял прямо посередине.
Младший брат Матвея вскочил с места и быстро начал втыкать цветные свечки по кругу.
- Мам, сколько тебе исполняется?
- Нельзя такое у женщины спрашивать, даже если она твоя мать, - рассмеялась тётя Наташа. – Ставь восемнадцать.
Серёжа пересчитал свечи - вышло семнадцать. Последнюю он подпалил и ею зажёг остальные.
- Божественно! – воскликнула Нина, достала телефон и сделала несколько снимков. – Коллегам похвастаюсь. Спасибо, Матюша!
Мачеха задула свечи, и Матвей, разрезав торт, разложил его по тарелкам.
- Это всё Анфиса, - напомнил он.
- Да-да, - отмахнулась Нина. – Так, дорогие мои. Спасибо за поздравления и подарки. У меня тоже есть маленькое объявление.
Она подняла чашку с чаем и постучала по краешку ложечкой, переглянувшись с мужем заговорщически.
Анфисе показалось, что младшая сестра Нины со своим мужем украдкой бросили на неё стыдливые взгляды. Чтобы не думать о плохом, она решила сделать то, что всегда помогало избавиться от негативных мыслей – съесть этот красивый, украшенный алыми розами, кусочек торта.
- Итак, вы знаете, что в последнее время мы сдавали квартиру, оставшуюся от бабушки, чтобы оплачивать учёбу Серёжи. Но в прошлом году он закончил обучение и, мне кажется, ему пора начать жить отдельно от родителей!
- Да ладно?! – обрадовался Сергей.
- Мы официально переоформим эту квартиру на Серёжу!
Анфиса так и не донесла торт до рта. Красный бутон упал с вилки на белую скатерть.
Матвей этого даже не заметил. Он переводил взгляды то на мачеху, то на брата, то на отца.
- Да ладно! Спасибо, мам!
Серёжа выскочил из-за стола, подбежал к матери и обнял её.
- Ну всё, всё, - рассмеялась Нина.
- Пап? – позвал Матвей.
- Не сейчас.
Пётр сделал вид, что занят и не хочет отвлекаться. Совсем как в детстве, когда Матвей приносил показывать свои первые рисунки с кривыми машинками и человечками. «Не до твоих каракуль сейчас. Видишь братик плачет», - прозвучало в голове.
Матвей привычно посмотрел на Анфису, ища поддержки.
- Подождите, Петр Сергеевич. Разве Антонина Васильевна не хотела завещать квартиру Матвею? Помнится, вы обсуждали, что она будет оформлена на вас, пока учится Серёжа…
- Анфиса, ну что ты встреваешь, - возмутилась Нина. – Это ведь не твоя квартира! И в любом случае твоей бы не стала. То, что получено в наследство или по дарению, не делится при разводе.
- Стоп! Нет! Мы не собираемся разводиться! А эта квартира должна была принадлежать Матвею. Бабушка говорила... Она просто не успела переписать завещание.
- Послушай, Анфиса, давай не будем устраивать сцен. Если бы хотела переписать, сделала бы это давно. А поскольку по завещанию квартира досталась Пете, он может делать с ней всё, что хочет. Хоть продать и деньги из окна по ветру пустить.
Масляная роза таяла на белой скатерти, всё больше расплываясь.
Родственники замерли, следя за развитием событий.
- Но это несправедливо.
- Послушай, вам ведь есть где жить, - вмешался отец.
- Это квартира моей тёти. Она не обязана содержать меня и Матвея. Могла бы сдавать её и получать доход…
- Ну, не выгоняет же, - вступила Нина. – Значит, не так уж эти деньги и нужны. К тому же Серёжа взрослый парень. Ему тоже нужно налаживать личную жизнь. Скоро встретит девушку, заведет семью.
- У Матвея уже есть семья!
- Без обид, Анфиса, но вы два года пытаетесь завести ребёнка. Обычно такие браки долго не живут.
Девушка так и застыла с открытым ртом, как рыба на берегу. Внутри всё сжалось. Подруги одна за другой беременели. «Случайно вышло. Мы совсем не готовы сейчас становиться родителями», - говорили они. А у Анфисы внутри перегорала очередная лампочка. Она стала ненавидеть этих девчонок. Тех, кому счастье материнства доставалось так просто. Тех, кто не ценил это божественное чудо. «Как они могут такое говорить?», - мысленно возмущалась она. Они с Матвеем, и правда, давно старались. Обошли всех врачей, сдали все анализы, пропили витамины. Ребёнок как будто просто не хотел приходить в её жизнь. Чудо не случалось.
Глаза начало печь.
- Мама! – всё, что смог высказать Матвей.
Анфиса вскочила из-за стола опрокинув стул и выбежала из комнаты.
- Я же говорила, что её только квартира интересует, - сказала Нина достаточно громко, чтобы Анфиса услышала её даже из прихожей.
Девушка не стала дожидаться, когда свекровь выскажет ещё что-нибудь, схватила рюкзачок и выскочила за дверь.
Сбегая по ступенькам нашарила ключи от машины на самом дне. «Матвей останется без колёс. Ничего, доберётся».
Она запрыгнула в свою крошечную машинку. Завела и выжала педаль газа.
Анфиса летела, успевая на все зелёные светофоры, словно кто-то намеренно зажигал их.
Мысли то и дело возвращались к неприятному разговору. Фраза, брошенная мачехой Матвея: «Если бы хотела переписать, сделала бы это давно», поднимала гнев в душе. Ведь когда бабушка вдруг слегла и заговорила о завещании, никто и не подумал пригласить нотариуса.
- Мама, не выдумывай, ты ещё сто лет проживёшь. Вот, выпей лекарства.
- Нужно квартиру на Матвея переписать, Петя… Я ему обещала.
- Вот поправишься и перепишешь.
Но у судьбы были свои планы.
Теперь Анфиса жалела, что не вмешалась ещё тогда. Или ещё раньше. Но она не могла себе представить, как можно начать такой разговор с бабушкой. «Вы хотели переписать квартиру», «Не хотите сходить к нотариусу, а то мало ли что»?
Ей безумно хотелось развернуть авто, вернуться в квартиру и высказать всё, что она думает об этой семейке.
Даже бабушка братьев однажды не выдержала, узнав, что старший внук живёт, как подобрыш, при живом отце, возмутилась. Тогда ему было уже шестнадцать. Она одела его на свою пенсию и пообещала, что позже обсудит этот вопрос с родителями. Но спустя неделю не стало дедушки. И разговоры о несправедливости к детям отошли на второй план. Сам Матвей никогда бы не поднял этот разговор заново. В конце концов, он был уже совсем взрослым. А вскоре и вовсе уехал учиться. Там они и познакомились с Анфисой. Оба из одного города. Чужие в своей семье. Её родители развелись и разъехались в разные концы страны. Только тётка приезжала навещать племянницу, подкармливая и её и Матвея. А когда учёба подходила к концу и вовсе предложила переехать в её пустующую квартиру – подарок бывшего мужа.
Всё завертелось так быстро. Свадьба, совместная жизнь, новая работа…
Анфиса поморщилась. Потянулась за бутылочкой с водой. Та выскользнула из рук прямо под педали.
Новая порция адреналина разбежалась по венам. Стараясь не терять дорогу из виду, она нажала на аварийку, нагнулась и подхватила бутылку.
- Фа-фа! – просигналил кто-то.
Мимо пронесся мужик с искривлённым злобой лицом. Она могла поклясться, что прочитала по губам гремучее нецензурное выражение в свой адрес.
- Да чтоб тебя! Пропустила поворот!
Она встала на светофоре, включив поворотник.
«И что я буду делать дома? Скулить в подушку?»
Шкала показывала полный бак. На улице люди гуляли в курточках нараспашку.
Анфиса бросила взгляд на циферблат светофора. Двадцать четыре… Двадцать три… Открутила крышку. Двадцать… Девятнадцать… Сделала четыре больших глотка. Четырнадцать… Заглянула в телефон. Она поставила его на беззвучный режим ещё там, у родителей Матвея, чтобы звонки не мешали празднику. Три пропущенных от мужа. Несколько непрочитанных сообщений. Она не стала читать. «Покатаюсь по городу. Буду позже» - напечатала коротко. Семь… Шесть…
Щелчок - и сигнал поворота перестал моргать. Анфиса поёрзала на сиденье, устраиваясь поудобнее.
Зелёный – и её автомобиль стартанул с места.
Город быстро остался позади. Хотелось ехать, не думая ни о чём. Вперёд, пока на шкале стрелка не покажет половину бака. Потом можно будет развернуться и ехать назад.
Анфиса не собиралась останавливаться. Она снизила скорость, только чтобы насладиться полётом ястреба, нарезающего круги над дорогой в поисках добычи.
Шины шуршали по асфальту, воздух из приоткрытого окна наполнял салон запахами леса. Дорога была пуста.
Но вдруг на обочине показался женский силуэт. Незнакомка подняла руку в просьбе остановиться.
Анфиса притормозила, не задумываясь.
Женщина в белом платке наклонилась к окну.
- Подвезёте? Километров пять в ту сторону.
- Садитесь.
Незнакомка открыла пассажирскую дверцу, опустилась на переднее сиденье.
- Живёте здесь?
- Да, там в лесу есть домик.
- Я бы сейчас тоже с удовольствием переехала в лес.
- Сложно жить вдали от цивилизации. А вот прогуляться и очистить голову – места лучше не найдёте. Я вас проведу по тропкам, если не торопитесь.
Анфиса пожала плечами.
- Почему бы и нет.
Солнечные лучи ложились на дорогу, разлиновывая её длинными тенями от сосен.
Почему-то в присутствии этой милой улыбчивой женщины девушке стало легко на душе, словно ангел крылом коснулся.
- Вот тут остановись.
Анфиса повернула руль, съехала на обочину и заглушила мотор.
Они вышли одновременно. Пиликнула сигнализация.
- Меня зовут Агафья.
- А я Анфиса. Близкие зовут Фиса. А ваше имя вообще сокращается?
- Бабушка Ганей звала, - бросила женщина через плечо, спускаясь по тропе вниз прочь от дороги.
- И вы тут совсем одна живёте? Или есть семья?
- Одна.
Анфиса шла за новой знакомой. Вокруг них, радуясь пробуждению, носилась шумная надоедливая муха. Тихонько чавкала под ногами почва, не успевшая высохнуть до конца.
- Вот и у меня семьи нет, - вздохнула девушка. – Ну то есть муж есть, а дети…
Агафья вдруг развернулась и вперилась пронзительным взглядом глаза в глаза.
Время вокруг словно застыло в янтаре солнечного дня. Ноги Анфисы сделались ватными, в голове - туман.
- Неспроста в твою жизнь новая душа не приходит. Причина тому есть. И причина та не судьба, не злой рок… По земле своими ногами ходит. Но и я на твоём пути неспроста попалась. Вижу, есть ещё время, чтобы тебе помочь…