Несколько работ этого художника я поместил в своей публикации о минимализме. Они показались мне очень подходящими для этого. Но, конечно, лаконичностью художественного языка достоинства этого художника не исчерпываются, и он заслуживает отдельного разговора.
Ци Байши - очень интересная фигура – художник, работавший в традиционной китайской технике, сформировавшейся столетия тому назад, но вместе с тем придавший ей новое звучание.
Он родился в 1863 году в одном из селений уезда Сянтань провинции Хунань в бедной семье китайского крестьянина. Мальчику едва исполнилось 12 лет, когда его отдали в ученики к столяру. Способный и упорный, он все же урывал время для занятий живописью и освоения грамоты. Успехи сказались и в столярном ремесле, с 15 лет он научился искусно резать по дереву. Осознавая свое растущее мастерство, Ци Байши назвался «посвятившим себя дереву», а в деревне удостоился уважительного обращения «столяр Чжи».
Он наблюдал природу, вдохновлялся образами народного искусства. Самостоятельно освоил не только иероглифическую письменность, но и художественную каллиграфию, выучился стихосложению, резьбе печатей, писал портреты для жителей деревни. Поскольку времени не хватало, приходилось работать ночами при свете светильника.
В 27 лет его талант привлек внимание. О нем заговорили. Именно с этого периода начался долгий путь постижения секретов живописного мастерства. К этому времени Ци Байши называли уважительно такими именами, как «учитель Чжи», «Старое дерево», «Белый камень». И свои живописные работы художник начал подписывать Байши (белый камень).
Этот мастер никогда, не помышлял о славе, не гнался за модой, почти не менял своей творческой манеры. И тем не менее именно ему суждено было стать одним из выдающихся классиков мирового искусства.
Чем, собственно говоря, характерна китайская традиционная живопись?
Иногда её в целом называют гохуа, хотя этот термин появился только в XIX столетии, когда возникла необходимость различать собственно китайскую живопись и новые веяния, приходившие из Европы. «Гохуа» и переводится как «живопись нашей страны», в отличие от "юхуа" - живописи маслом, европейской живописи.
Было бы, конечно, очень интересно разобраться в том, почему в III – II веках до н. э. китайская живопись пошла именно по тому пути, который нам знаком. К сожалению, это – задача совершенно неподъемная для небольшой заметки. Мы можем лишь пофантазировать, например, предположив, что изображение окружающего мира при помощи линий и пятен на нейтральном фоне отчасти обязано своей формой каллиграфии – каждый элемент, будь то дерево, камень, или фигура – это своеобразный иероглиф… А может быть, мастера любили и предпочитали изображать не пёстрый дневной мир, а сцены, теряющиеся в дымке раннего утра или в тумане сумерек. А возможно, в основе лежат используемые материалы – глянцевая тушь и минеральные краски, которые диктуют особый, лаконичный и изысканный способ применения. А скорее всего, сыграли свою роль все эти и ещё многие другие факторы.
Свою индивидуальную манеру Ци Байши искал, совершенствуя навыки композиционного решения свитков и оттачивая технику каллиграфии. При этом он обращался к кругу образов, которые уже много веков бытовали в китайской живописи. Но личность художника была настолько самобытно яркой, что это помогло ему внести в старые темы новизну и своеобразие. Учителями Ци Байши считаются мастера Ху Циньюань и Чэнь Шаофань, которые, как было заведено у китайских художников, были ещё и поэтами. Ци Байши и сам слагал стихи. А главным его кумиром в живописи был живший за три века до него живописец Сюй Вэй.
Как бы то ни было, китайская живопись показывает окружающий мир совершенно иначе, чем живопись европейская. Этот способ изображения – не лучше и не хуже, он просто другой. Как другим является принцип организации алфавита в китайском языке.
Прежде всего, в китайской живописи другое пространство. В европейской тоже есть сопоставление «объектов» и «фона». Но фон в европейской живописи – это пространство, окружающее объекты. В китайской живописи – это чистая поверхность шелка или бумаги, условная пустота, которая, тем не менее, выступает с объектами на равных в организации изображения. Эту разницу сложно объяснить, её надо почувствовать.
В китайской живописи вообще отсутствует задача создания иллюзии объема и пространства на плоскости. Нет задачи и, соответственно, нет проблемы. Цвет в китайской живописи более условен, объемы часто вообще не передаются, линейная перспектива отсутствует, зато огромное значение имеют линия и силуэт.
Художественные приемы Ци Байши были и традиционны, и новы. Он, как и все мастера национальной живописи «гохуа», писал картины быстро, влажной кистью по легко промокаемой бумаге. При таком способе исполнения нельзя стереть и исправить ни одного штриха. Для такой работы нужна точность глаза и руки. Творческая манера художника отличается порывистостью, темпераментом, размахом и смелостью. Своими беглыми, будто случайно сделанными зарисовками он вызывает мысли и образы, хранящиеся в памяти каждого человека. Глядя на его картины, где раскрывается и тянется к свету яркий цветок, где поют свои трели болотные лягушки, над листьями лотосов трепещут легкими крылышками стрекозы, зритель ощущает себя не столько сторонним наблюдателем, сколько соавтором произведений великого мастера.
Китайские художники – это важно и следует знать – не работали с натуры. Образ европейского художника с мольбертом или этюдником, воспроизводящего то, что он видит – это совершенно не про Китай. Китайские художники наблюдали природу, затем приходили к себе домой и воссоздавали увиденное, стараясь передать суть.
Как и другие китайские живописцы, Ци Байши создавал произведения не непосредственно с натуры, а по памяти. Ему принадлежит меткое высказывание о необходимости соблюдать в живописи постоянную дистанцию между внешним правдоподобием и подлинной внутренней правдой. «В живописи секрет мастерства находится на грани сходства и несходства. Излишнее сходство вульгарно, несходство — обман». Этим высказыванием он подчеркнул то, что в искусстве всегда отделяет мир поэтической мечты от будничной приземленности.
Равновесие между правдой и вымыслом Ци Байши соблюдает в своих картинах очень точно. Зримый мир природы, преображенный его фантазией, завораживает недосказанностью. И хотя порой художественные решения мастера кажутся неожиданными, в них чувствуется глубокая жизненная правда и эмоциональная приподнятость.
В китайской живописи растения символически изображают четыре времени года, а луна или свеча — глубокую ночь. Очень редко изображают конкретное время суток, ясность или пасмурность погоды. Такого рода язык символов, лишенный предметной реальности, близок и понятен истинному ценителю китайского искусства.
Иногда изображенное на картине конкретное время суток определяется стихотворной строчкой, усиливающей ассоциацию зрителя. Например, нарисовав цветок сливы, художник сбоку наносит кистью стихотворную строчку: «Легкий аромат расплывается в бледном свете луны». Конкретное время передается содержанием картины с изображением и стихотворной строчкой.
Помимо «извлечения» из природы нужных явлений и их обозначения на плоскости, китайский художник чаще всего ещё и сопровождал свои творения текстом, то есть был и писателем (поэтом), и каллиграфом. В этом «комплексном подходе» - тоже суть китайского искусства.
Известный китайский живописец, ученик Ци Байши — Ли Кэжань так написал о нем:
Произведения Ци Байши на каждого производят впечатление какой-то необычной, буквально бьющей в глаза новизны и свежести, бодрости и неиссякаемой силы. Эти произведения рождают в сердце радость, поднимают настроение. Но важнее всего то, что вы не чувствуете никакой разобщенности, противоречия между своими мыслями, чувствами и переданными в его произведениях.
В китайской живописи существует четкая классификация жанров, причем они более специфичны, чем привычные нам портрет и пейзаж: например, «птицы и цветы», «морские обитатели», «горы и воды» и так далее. Ци Байши очень много работ создал в самых «камерных» жанрах, изображая совсем небольшие объекты: плоды, листья, птиц, лягушек, насекомых. При этом он так компонует их, что очень похожие, и вместе с тем чуть-чуть разные «герои» составляют своеобразный узор на свитке. Смотришь издалека – видишь красивый хоровод пятен, а вблизи можешь рассмотреть удивительно точно и лаконично прописанные детали.
Произведения Ци Байши – как будто вне времени. Он позволяет зрителю ощутить ту дистанцию, которая отделяет мир искусства от фотографической копии, не допускающей поэтических обобщений. Художник мастерски выявляет в пейзаже душу природы. В отличие от своих предшественников, мастеров старой китайской живописи, он изображает мир природы, который не отделен от человека, а близок ему, согрет обаянием личности самого живописца.
В отличие от художников прошлого, которые обращались к «высоким» мотивам природы — могучим горам, водопадам и озерам, Ци Байши открыл красоту в том, что окружало его с детства,— в простой и незатейливой жизни крестьянина. Через заурядные, и с точки зрения китайской этики, вульгарные вещи — корзину с овощами, блюдо с вишнями, догорающий светильник с летящими на его свет мотыльками он рассказывал о жизни человека и значительности его труда.
Если меня спросят – в чем красота рисунка. Я отвечу – чем тоньше, тем лучше. Откуда эти стихи, я и сам не знаю.
Ци Байши был чрезвычайно плодовит. Рассказывают, что за многие годы он лишь два раза оставлял кисть – во время тяжелой болезни и по случаю траура после смерти матери. В девяносто лет он работал так же много и интересно, как в молодости. За год он писал несколько сотен картин.
Ци Байши подобно волшебнику заставил «говорить» безмолвные предметы. Грибы или капуста, вьюнок, подставивший яркую головку солнцу, цыплята, дерущиеся из-за червяка, написанные с удивительным мастерством и знанием жизни, воспринимаются частью большого мира природы. Через малые детали Ци Байши рассказывает о вкусах, привычках и обычаях своего народа. Мудрые, подчас шутливые, полные тревоги и печали, едкие и сатирические надписи, сопутствующие его произведениям, дополняют их образный смысл.
Один из наиболее известных и характерных сюжетов Ци Байши, можно сказать, его «фирменным знаком», было изображение креветок. Он написал сотни листов, на которых эти небольшие, хрупкие создания предстают и сами по себе, и в различных комбинациях с водными растениями. Всегда виртуозно написанные, при помощи нескольких клякс и тончайших штрихов, они исполнены движения, своеобразной угловатой грации. Художник настолько был известен изображениями этих членистоногих обитателей вод, что его это даже обижало:
Мне уже 78 лет, но я слышу часто, как люди говорят, что я умею только рисовать креветок. Как это несправедливо!
После окончания войны, в 1946 году, Ци Байши стал преподавателем, а затем и главой Академии изящных искусств в Пекине, не оставляя при этом своего основного занятия. А в 1956 году, за несколько месяцев до своей смерти, художник стал обладателем премии Мира.
Ци Байши является одним из самых дорогих художников не только в Китае, но и во всем мире: в 2010 г. он занял третье место в рейтинге самых продаваемых художников после Пабло Пикассо и Энди Уорхола, а в 2017 г. его работа «12 свитков» была продана на пекинском аукционе за рекордные 140 млн долларов.
Ци Байши раскрыл и сделал более понятными и доступными людям всего земного шара многие секреты китайского искусства. Он сумел выявить само существо жизни природы, донести скрытый смысл ее явлений. Отбрасывая второстепенное, мастер стремился раскрыть душу предмета. Так, рисуя тыкву, он передает не столько ее структуру, сколько ощущение зрелости и сочности плода, глянцевитость кожи, бархатистую шероховатость листьев. Изображая цветок, художник также показывает не столько строение лепестков, сколько выявляет его свежесть и нежность. Рисуя озеро, он несколькими штрихами преображает лист бумаги в водную гладь и небесную ширь. Вымысел и реальность сплетены в его творчестве. Поэтому пейзажи, этюды и зарисовки Ци Байши обладают такой содержательной емкостью, вмещают столько поэзии и чувства. Художественные решения мастера кажутся необычайно смелыми и неожиданными, родившимися легко и свободно, как импровизация. На деле за каждым штрихом, печатью, изгибом иероглифической надписи стоят годы труда и пристального изучения натуры.
Ци Байши был, среди всего прочего, выдающимся резчиком печатей. Известно великое множество не только его свитков, но и его личных печатей с псевдонимами. Порой установить их авторство весьма непросто, но в тех случаях, когда оно доказано, можно заключить, что помимо художественного таланта мастер обладал чувством юмора. Так, одна из печатей гласит «Долгожитель», другая сообщает: «Как я терплю людей, люди также терпят меня». И, наконец, существует печать, на которой вырезано:
Во всей Поднебесной много моих картин, но большинство из них – подделки.
Китайское искусство у нас в стране вообще известно весьма умеренно, если не сказать больше. И это, конечно, неправильно. Мы кучу времени уделяем изучению каких-то второстепенных европейцев, в то время как у нас под боком - огромный и неисследованный пласт культуры, которая гораздо глубже по содержанию, и имеет больше шансов на формирование общечеловеческого культурного наследия. Культура Востока, Китая - великая культура, очень тонкая и своеобразная, её нужно изучать. Нам нелегко это сделать, хотя бы даже из-за совершенно иной системы письменности. Мы и чай пьём неправильно - с лимоном, а некоторые - даже с сахаром. И тем не менее, для нас ещё не всё потеряно. Надо просто чуть шире смотреть на окружающий нас мир и не бояться перемен.
Вы можете прочитать другие мои публикации о художниках:
Также рекомендую Вам каналы, на которые сам я подписан и которые всегда с интересом читаю:
Буду, как всегда, признателен за комментарии, лайки и подписки.
