Путеводитель по каналу здесь
Как-то обошла я вниманием братьев Ризвана, Махмута и Рафагата. Соответственно, у вас, дорогие мои читатели, возникли вопросы. Исправляюсь. Отвечаю.
Махмут с Инзилей жили всего за два квартала от дома Ризвана. Но друг к другу в гости они не ходили. Дело в том, что Зухра подстроилась под Ризвана, любила принимать гостей. Она была веселая, умела угощать. Могла и спеть, и сплясать. У них была не жизнь, а сплошной праздник.
Инзиля тихим сапом устроила жизнь так, как нравилось ей. Она не переносила запаха спиртного, не любила в доме чужих людей, окружила себя своими родственниками. Ее двоюродная сестра с мужем построила дом рядом с ними, конечно, не без помощи Махмута. У них был общий огород.
В конце огорода поставили низенький домик в два окна, и Инзиля перевезла туда старенькую дальнюю родственницу, которая стала нянькой детям сестер.
Так что, жил интересами родственников жены. У Сююмбике бывал, может быть, раз или два в год. Забот хватало и без нее. Такие уж заботливые и внимательные к женам мужчины выросли из сыновей Мухаммед-муллы.
Между собой Махмут с Инзилей жили дружно. Махмут до конца жизни был хорош собой. Брился гладко, подбривал брови, душился одеколоном Шипр.
Махмут как и в молодости, любил женщин. Инзиля воспринимала это с некоторой доли юмора. Она была очень спокойная, неторопливая. Могла не приготовить ужин, потому что они с сестрой распивали чаи, сплетничали. Могла не помыть посуду, ну, стоит она на столе, никуда не денется.
Народили они пятерых детей, троих девочек и двоих мальчиков. Дети тоже у них спокойные, не дерганные. Скончался Махмут рано, не дожив даже до пенсии. Никогда не жаловался на здоровье, всегда был в хорошем настроении. Ни с того, ни с сего у него остановилось сердце.
Его две дочери закончили медицинский институт, в город не вернулись. Третья дочь училась в университете, на отделении журналистики, встретила там гражданина Канады, вышла замуж и уехала.
Сыновья живут и работают то ли в Москве, то ли в Питере. Их дом продан. На этом месте стоит чей-то большой кирпичный двухэтажный дом.
Рафагат. Сююмбике жалела его больше всех. Она и так оставляла себе еды меньше, чем братьям и сестренке. И с этого крошечного кусочка она ухитрялась, хоть каплюшечку отдать младшенькому. Старшие тоже старались дать ему маленький сухарик, сушеную ягодиночку.
Видимо, поэтому он вырос с чувством, что все ему должны. В последний раз Ляйсан видела своего дядю Рафагата, когда ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Ее отпустили на месяц к тетушке. Дядя Рафагат приехал веселый, с гостинцами.
Как радовалась Сююмбике! Как она ждала младшенького, как хотела увидеть его, хоть одним глазком. И вот, оно сбылось.
Встала раненько, замесила тесто, печь затопила, пирогов напекла. Как она была счастлива в этот день! Рафагат проснулся, умылся во дворе, сел за стол. Все есть у сестры, сметана, творог, мясо вяленое, пироги всякие.
- Хорошо живешь, апай! А я переживал, думал, поди голодаете. Смотрю, все у вас есть.
- Ты приехал помочь? Спасибо, не надо. У нас свое хозяйство есть. Ризван помогает кормами для скотины, мукой, крупой. Махмут привозит гостинцы. Деньги тоже есть, Сайда хорошо зарабатывает.
- Я уж понял. Что я хотел сказать. Я, как самый младший, должен бы остаться в доме родителей. Но, так случилось, что я в этой деревне не живу. Не претендую на весь дом. Но вы должны мне выделить мою долю от стоимости дома.
Ляйсан видела и слышала все. Видела, как посерело лицо Сююмбике, как застыла в дверях Сайда-апа. Она не поняла, что такого страшного сказал ее дядя, но по выражению лица Сайды-апа поняла, что-то гадкое сказал.
Сайда села рядом с братом, положив руки на стол.
- Вот что, мой дорогой братец. Родительского дома давно нет. Этот дом построил Ризван для нашей Сююмбике-апа. Да, бревна от старого дома тут тоже есть. Ты будешь считать сколько их ушло на этот дом и просить за них деньги? Тебе не стыдно? Апай тебя вырастила, денег на образование дала. Она от тебя ничего не требует, хотя ты мог бы ее отблагодарить.
Ничего не сказал Рафагат. Встал и ушел. Ночевал он у Ризвана, наутро собрался и уехал. Вот тогда Сююмбике и сказала Ляйсан: «Никогда не оставайся в родительском доме. Кто-то непременно упрекнет, что он достался тебе. Устраивай свою жизнь, вей свое гнездо».
Дому Сююмбике много лет. Достался он Рустаму, сыну Сайды. Там сейчас никто не живет. В огороде соседи садят картошку, а двор зарастает крапивой, лебедой и американским кленом.
Умер Рафагат рано, совсем молодым у него осталось две дочери. Об их судьбе сказать ничего не могу.
Еще спрашивали, во сколько скончались Сююмбике и Сайда. Сююмбике жила дольше всех. Она скончалась в 86 лет, а Сайда – в 78.
На сегодня все. Заходите ко мне завтра. Я не написала ничего про судьбу младшей дочери Ильдара, Альбины. Как всегда, этой скромной девочке досталось мало внимания. Завтра напишу.
За сим прощаюсь с вами до завтра.
Ваша Лале.