"А Люба и не ведала этих страстей, ей было не до них. Дед Иван приболел, сдавал на глазах, и сейчас Люба сидела в кабинете, разложив на столе результаты его обследования. Чем больше она думала, тем больше понимала – нужно отправлять его в город..."
Глава 30.
Работа по оформлению детского отделения хоть и медленно, но продвигалась. Люба старалась появляться там не слишком часто, чтобы не вызывать лишних разговоров о себе и о Белецком, ну, и чтобы не отвлекать художника. Хотя разговоры всё равно ходили, но Люба тут была ни при чём, потому что Белецкий сам давал повод для пересудов.
Так уж получалось, что когда он собирался вечером уходить домой, то на крылечке его то и дело поджидал кто-то из девчат, и вдруг оказывалось, что идти им по дороге. Белецкий был сдержан и вежлив, провожал спутницу до дома, и на все приглашения зайти на чай отвечал отказом. Со временем ажиотаж вокруг него поутих, женское чутьё не обманешь, поэтому практически все поняли, что старания заинтересовать художника напрасны и занялись обычными своими делами. Только Вера Липатова, работающая детской медсестрой в стационаре совсем недавно, никак не могла пройти мимо и не позвать художника угоститься чаем. Коллеги за глаза усмехались над её стараниями, считали, что она задумала «охомутать» мужчину…
Но только Вера не этого хотела. Она видела, как Владимир иногда опускал кисть и прислонялся к стене, закрыв глаза. Видно, непросто давалась ему эта работа и связанная с нею нагрузка. Поэтому в один момент, когда никого не было в коридоре, она подошла к Владимиру с кружкой воды:
- Вот, я вам воды принесла… Вы не подумайте чего плохого, но ведь нельзя так – вы уже два часа на ногах. Нужно отдыхать.
- Спасибо, - Белецкий немного удивлённо взглянул на Веру, - Я ничего плохого ни про кого не думаю. Люди все разные, и, наверное, хороших на свете больше. Благодарю вас за заботу, Вера.
Вера удивилась, она думала, что художник и не знает, как кого зовут в их коллективе, а уж тем более её, Веру. А еще… еще Вера немного злилась на Любу Красавину. Сама этого не хотела, но при виде того, как Люба разговаривает с Белецким, как улыбается ему, в груди у Веры поднималась горячая волна… Затапливала всю душу, горела и больно обжигала, так, что из глаз просились слёзы.
А Люба и не ведала этих страстей, ей было не до них. Дед Иван приболел, сдавал на глазах, и сейчас Люба сидела в кабинете, разложив на столе результаты его обследования. Чем больше она думала, тем больше понимала – нужно отправлять его в город. Отложив все свои дела, она взяла документы и отправилась к главврачу.
Борисов внимательно посмотрел на записи и с Любой согласился:
- Ты, Люба, права. Хоть Иван Савельевич духом крепок, но я думаю, будем отправлять его в отделение к Чернову. Я сейчас позвоню и договорюсь, завтра утром отправим на нашей машине. Успеете собрать, что необходимо?
Люба закончила приём и отпросилась пораньше, ей нужно было еще забежать в магазин, чтобы купить деду Ивану с собой в больницу гигиенические принадлежности. Она шла по улице быстрым шагом и думала, что ей еще предстоит убедить деда отправиться в город, в стационар. Иван Савельевич больницы не любил, да и кто же их любит, но сейчас это было необходимо. И Любе было сейчас очень страшно!
- Люба! Люба, постой! – услышала она за спиной и прибавила шагу, узнав голос, который ей, наверное, теперь никогда не забыть.
- Ну постой же ты, сколько можно кричать! – Любу догоняла Галина Николаевна.
- Да что вам нужно! – резко обернувшись, крикнула Люба, - Сколько еще вы будете меня преследовать?!
- Тише, не кричи на всю округу, - ответила Галина Николаевна, - Что за истерика у тебя! Мне нужно с тобой поговорить, спокойно, о важном деле. Мы с Андреем Игнатьевичем приехали к Олегу и Лене сегодня, у Дианочки день рождения.
- Очень рада, поздравляю! Галина Николаевна, у меня сегодня нет времени с вами воевать, по какому бы то ни было поводу. Давайте отложим битву на другой день, а сейчас я спешу.
- Я не собираюсь с тобой воевать, - тихо ответила женщина, - Я даже больше тебе скажу… я не права была в прошлый раз, от злости это всё…
- Так вы что же, извиниться хотите? – Люба не поверила ушам.
- Ну, если тебе так угодно! – Смирнова вскинула бровь, - Вообще я хотела тебя попросить… Слушай, я понимаю, что ты никогда уже не простишь Олега. И мне очень жаль, правда, что у вас не сложилось семьи. И то, как живёт мой сын сейчас… откровенно говоря, мне не очень нравится. Но так уж сложилось, и нам всем придётся жить с этим прошлым.
Люба удивлённо слушала разумные вещи, которые говорила её бывшая свекровь, ни капли не верила в их искренность и думала, что же та пытается спрятать за этими словами.
- Скажи мне… ты не говорила Олегу про… ну, про то, что увидела в его карте?
- Нет, не говорила.
- Спасибо… я прошу тебя, сохрани и дальше это в тайне. Я понимаю, что ты злишься на него, и есть за что! Но сейчас… у него семья, может быть, всё же у него сейчас всё сложится. Лена снова беременна, и я ни слова не сказала ей о… я ведь понимаю, что это не его дети. Но всё равно, это дети, и Лена любит его.
- Галина Николаевна, не кажется ли вам, что если ваш сын узнает, что вы столько лет скрывали от него правду… Я – ладно, я теперь чужой для него человек, а вы… Ведь вы же его мать! Я считаю, что вы не имеете право так ему врать! Пусть чужие дети, но он сам имеет право делать выбор, а вы всю жизнь делаете это за него. И это не выбрать, что пить утром, чай или кофе… Всё это гораздо серьёзнее!
- Ты не мать, может быть, потому и не понимаешь меня. Я это говорю не для того, чтобы тебя обидеть! Но это так, и если у тебя будут свои дети, ты меня поймёшь.
- Вы обманываете не только сына, но и мужа. А сына заставляете жить во лжи, на ней строить семью. Думаю, что когда откроется правда, вам будет стыдно.
- Если ты никому не скажешь, то правда не всплывёт! – раздражённо ответила Галина Николаевна, - И вообще, стоит тебе напомнить, что если бы ты тогда не сунула свой нос куда не просят, то и ты бы не узнала ничего! Вот пусть так будет и дальше!
- Ладно! В конце концов это ваше дело, ваша семья. Разбирайтесь сами, живите, как хотите. Меня только оставьте в покое. Простите, Галина Николаевна, мне правда некогда с вами долго беседовать.
- Люба… я еще тебя хотела спросить, - Смирнова отвела взгляд, - Почему ты здесь осталась? Почему не уехала? Я ведь понимаю, что тебе нелегко это всё видеть. Если ты хочешь, я помогу тебе устроиться в городе, у меня есть знакомые, и у Андрея Игнатьевича есть. Ты не подумай, я в самом деле хочу тебе помочь, я знаю, что виновата и доставила тебе много неприятностей…
- Спасибо, Галина Николаевна, за заботу, - ответила Люба, которой не хотелось сейчас ни спорить, ни ругаться, ни вообще слушать бывшую свекровь, - Я подумаю над этим, и если нужно будет, то к вам обращусь.
Смирнова что-то еще хотела сказать, но Люба попрощалась, глянула на часы и поскорее побежала в магазин. По дороге думала, что весь этот разговор случился неспроста. И Галина Николаевна её встретила не случайно, она шла именно к больнице. Значит, что-то не так опять в этом семействе, и как бы ни хотела сама Люба остаться от всего этого в стороне, но, как показывает жизнь, опять не получится.
Вернувшись домой, Люба серьёзно взглянула на деда Ивана, выкладывая из сумки покупки.
- Дедуль, собирайся, завтра поедем в город. Аркадий Степанович договорился сегодня, тебя примут в кардиологическом отделении, у Сергея Николаевича. Я подготовила твои документы, подлечишься.
Люба смотрела на деда, ожидая, что сейчас он начнёт убеждать её, что у него уже ничего не болит и всё хорошо. Но Иван Савельевич присел к столу, оглядев Любины покупки:
- Хорошо, Любаш, соберусь. Ты права, нужно ехать. Самому болеть не хочется!
- Ну, вот и хорошо! – обрадовалась Люба, - Я знала, что ты у меня молодец! Я отпросилась на два дня, тоже с тобой поеду. Там у тётушки Таи переночую, я ей уже звонила, она ждёт. И Сергей Николаевич будет рад тебя видеть.
Вечером Люба побежала к Ксюше, чтобы попросить подругу присмотреть за домом, пока они будут в отъезде, да и живность в лице кур, Мурки и Фени нужно будет кормить. В этот раз Люба не стала выбирать никаких путей в обход дома, где она раньше жила с Олегом, сколько можно бегать! Просто пошла самым коротким путём, мимо окон и бывшего своего двора.
- Любашка! Ты чего вся в инее, там холодно? – Ксюша встретила подругу в тёплой прихожей, - Я с работы шла, вроде бы не морозило.
- Привет, Ксюша, как вы, как ребятишки? Я по делу к тебе, - торопливо говорила Люба, - Деда в город завтра повезу, ключи вот от дома тебе принесла, присмотри за кошками пару дней пожалуйста.
- Конечно, не волнуйся. Давай-ка чайку попьём, согреешься, а уж потом побежишь собираться.
Алексей пошёл укладывать ребятишек спать, а девушки устроились в кухне, и Люба рассказала подруге о неожиданной встрече с бывшей свекровью.
- Так и не удивительно, что она с таким елеем к тебе разлилась! – сердито ответила Ксюша, - У них в семье такое… даже не сказать, что неприятность, это уже горе. Я думала, ты знаешь, всё же в больнице работаешь. У девочки-то, у Дианы, обнаружили задержку в развитии или что-то такое, я в этих медицинских терминах не сильна.
- Я же у взрослых пациентов приём веду, не у малышей, - покачала головой Люба, - Ну иногда еще в стационаре дежурю у детишек. Откуда мне такое знать про них… И не интересуюсь даже, хоть и в больнице работаю.
- Такой был скандал опять, Олег жену обвинил, уж в чём так дело я не знаю, но потом Ленка ходила к Ураевым, у них телефон же, вызвонила свекровку… Видимо, чтобы угомонить Олега. Не знаю наверняка, конечно, но всё это связано. Неспроста она к тебе прискакала, что-то надо….
Возвращаясь домой, Люба думала над словами Ксюши, и над тем, о чём говорила бывшая свекровь. Стало понятно, почему она пришла к Любе… Скорее всего, узнав о диагнозе девочки, Олег что-то заподозрил. Да, тонка была ниточка, за которую сейчас цепляется Галина Николаевна… и скорее всего, и эта ниточка скоро оборвётся.
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.
