Учения подходили к концу. Были подведены итоги, обнаружены ошибки, намечены пути их исправления. В совхозе тоже заканчивалась уборка, тоже подводились итоги.
И кроме итогов в боевой и политической подготовке, танковая часть готовилась подвести и другие итоги: как ни старались командиры, как ни следили они за личным составом, все же не обошлось без того, что двум танкистам, несмотря на то, что один из них бывал в совхозе только в увольнении, предстояло узаконить отношения с местными гражданками, уже готовящимися дать пополнение населения.
Когда к Сергею пришел механик-водитель, служащий по контракту второй год, который, потоптавшись у порога палатки, промямлил, что ему нужно поговорить «по личному вопросу», он не сразу понял, какой вопрос волнует бойца.
- Заходи, Багиров! Что у тебя?
- Жениться мне нужно, товарищ майор! – выпалил тот стразу.
- В каком смысле? – не понял Сергей.
- В прямом, товарищ майор! Женщину я встретил, полюбил, ребенок у нас будет.
-Так...- протянул Сергей. – Значит, вот так, сразу все: встретил, полюбил, ребенок? А ты не думаешь, что это несерьезно? Задурил, небось, девчонке голову...
- Почему это я задурил? Может, мне задурили? – обиженно проговорил боец. – И не девчонка она. Замужем была.
- Так чего ты хочешь?
- Жениться нужно.
- Прямо сейчас? А подождать нельзя? Вернемся в часть, получишь отпуск – вот и женись!
- Нельзя, товарищ майор! Лиза сказала, что не переживет, если я уеду.
- Почему это?
- Один раз ей уже пообещали, а уехал – и не вернулся.
Сергей молчал, смотрел на бойца и не понимал, как может взрослый человек поддаваться таким словам!
- Ты понимаешь, что тебя разводят, как мальчика?
- Нет, товарищ майор, не разводят, я ее люблю.
- Багиров! Сколько тебе лет?
- Двадцать два, товарищ майор, а что?
- А подруге твоей?
- Двадцать пять, кажется. Но ведь это не имеет значения.
- Короче, чего ты хочешь?
- Хочу жениться.
- Прямо сейчас?
- Прямо сейчас. Что скажете, товарищ майор?
- Не майся дурью, вот что я скажу тебе! Прибудем в часть, получишь отпуск, и женись сколько хочешь! А теперь иди, готовь машину к погрузке.
Боец ушел, а Сергей принялся готовить документы по итогам учений. Веронику с сынишкой он отправил еще вчера, она поехала к своей матери, хотя Ирина очень звала ее к себе.
Ирина жила одна. Смирнов продолжал звонить ей, настаивал на встрече, но она просила подождать, хотела разобраться в себе. Однажды она встретилась со своей учительницей биологии. Та была уже очень пожилой, ушла на пенсию, иногда помогала ученикам подготовиться к экзаменам. Увидев Ирину, она окликнула ее.
- Здравствуй, Ира! Как живешь?
- Евдокия Михайловна, здравствуйте! - обрадованно откликнулась Ирина. – Как у вас дела? Я так давно не видела вас!
- Да какие могут быть дела у пенсионерки со стажем? Вот вышла в магазин, чтобы не сидеть дома. А то получается так, что и со двора незачем выходить: соцработники и продукты принесут, и в доме уберут, даже обед предлагают готовить. А мне что делать? К смерти готовиться?
- Ну что вы, Евдокия Михайловна! Какой смерти? Вы еще должны жить! Вы нужны детям своим и внукам.
- Знаешь, Ирочка, когда-то действительно нужна была. Дети приезжали, внуки все лето у меня были. А теперь они выросли, в деревне им неинтересно, они ездят отдыхать по заграницам, на моря.
Она оперлась на трость. Ирина заметила, что ей трудно стоять, предложила:
- Давайте сядем вон там, на лавочку около магазина.
Она взяла учительницу под руку, и они медленно пошли к лавочке.
- А как ты живешь, Ира?
- Тоже жду детей, внуков.
Евдокия Михайловна, вздохнув, взяла Ирину за руку.
- Послушай меня, девочка. Да, ты всегда для меня будешь девочкой. Когда умер мой муж, я решила, что мой женский век кончился, буду жить для детей и внуков. Но дети выросли, у них своя жизнь, а я вношу в нее свои болячки, свое одиночество, заставляю их чувствовать себя обязанными мне. Нет, у меня хорошие дети, они не забывают обо мне, но иногда я чувствую, что становлюсь обузой для них.
Ирина молчала, слушая свою старую учительницу, которую всегда уважала и знала, что была ее любимицей.
- Послушай меня, Ирина, не повторяй моей ошибки. Если есть возможность, выходи замуж. Конечно, если есть такой человек, который тебе близок, который может стать тебе опорой, а ты – ему. Будете поддерживать друг друга, стариться вместе.
Ирина понимала, что Евдокия Михайловна, конечно, слышала о Смирнове. Поэтому она не стала делать вид, что не понимает, о чем та говорит.
- Не знаю, Евдокия Михайловна, как поступить. Есть такой человек, говорит, что любит меня, зовет замуж. Только я пока не готова, у него характер непростой, он привык, что все выполняется по его приказам, а я прожила с Олегом совсем иначе. У нас не было приказов в доме. Ни он не командовал, ни я. А привыкать к другому мне трудно.
- Ирочка, если полюбишь человека, то примешь его таким, какой он есть. И приказы его станешь воспринимать как должное. Но решить ты должна сама. Только не затягивай – жизнь так быстро проходит! Я теперь это точно знаю, - вздохнула она. – Ну, проводи меня!
Ирина поднялась.
- Евдокия Михайловна, посидите немного здесь, я отвезу вас домой.
- Вот и спасибо, а то я устала немного.
Ирина подъехала на своей машине, помогла ей сесть и отвезла домой. Возвращаясь, она думала о словах старой учительницы, чье мнение всегда было для нее очень важным. Но сейчас это касалось ее жизни, и решать действительно нужно только ей.
Выйдя из машины около своей лаборатории, она услышала звонок. Звонил Смирнов. Он спрашивал, как ее дела, что собирается делать в выходной.
- Я собираюсь в гости, - неожиданно для себя ответила Ирина.
- Если не секрет, куда? – поинтересовался Владимир.
- К тебе. Или ты не принимаешь гостей? – Ирина замерла в ожидании ответа.
Владимир молчал несколько секунд. Потом выдохнул:
- Принимаю! Конечно принимаю! И жду тебя с нетерпением!
