Весь вечер Светка доставала меня с этими парнями. Под конец я уже стала огрызаться. Теперь-то я понимаю, откуда это берётся, но тогда я тоже считала, что главная цель жизни каждой девушки — выйти замуж. Почему-то это воспитывалось и родителями, и школой, и даже улицей. Самым страшным проклятием было — «замуж не выйдешь». Нет, ещё страшнее — «замуж не возьмут». Как какую-то бракованную вещь.
И когда я примеряла эти советы на себя, меня брала жуткая тоска. Потому что при этом подразумевалось, что девушка должна всячески ублажать своего мужа, иначе «Он тебя бросит!» Как ставшую ненужной вещь. Меня такое распределение социальных ролей подсознательно не устраивало, и поэтому я на парней глядела даже не равнодушно, а с опаской, вроде — что ещё это существо выкинет?
Вы скажете — чего ты тут заливаешь? Сама же призналась, что есть муж и ребёнок, а тут развела на пустом месте. Нет, ребята, вы не понимаете — это совсем другое. У нас с Лёшкой это было… Как землетрясение, как катастрофа, одним словом — обстоятельство непреодолимой силы. Не зря весь первый месяц, как мы стали жить вместе, каждую ночь гремели грозы. Хочу ли я, чтобы это повторилось? Наверное, нет. Потому что за всё в жизни надо платить, и за свой месяц счастья я тоже заплатила сполна — и вознёй с ребёнком-инвалидом, и позже, когда у мужа начались проблемы со здоровьем. То есть, скорее всего, это уже он за себя расплачивается, за свою порцию счастья.
А вдруг знакомство с Лёшкой и было тем роковым шагом с небоскрёба, а всё дальнейшее — просто затянувшееся падение в бездну? Поэтому Анжела 2.0 обойдётся без буйства страстей. Попробую обмануть судьбу.
А пока я с утра пораньше отправляюсь в институт, но не на занятия, а устраиваться на работу. Светку ждать не стала, одна пошла на троллейбус. Ну надо же — вчерашний брюнет тут как тут! Кажется, его зовут Костя. Точно, увидел меня и резко пошёл на сближение.
— Привет! Куда сегодня? Снова за знаниями?
— Нет, сегодня за деньгами. Сколько можно учиться, пора деньги зарабатывать.
— И где же берут на работу таких решительных девушек?
— На кафедре электроники.
Костя замолчал и растерянно уставился на меня. Вот и говори после этого людям правду!
— А где твоя подруга?
Что, не справляешься со мной, хочешь добычу полегче? Я почти физически ощущала его растерянность. Это было похоже на чувство, когда в ладошке держишь цыплёнка — маленькое сердечко колотится, но коготками скребётся. Не бойся, парень, я хорошая и не сделаю тебе больно!
— Светка любит поспать. Это я люблю пораньше дела делать.
— Кто рано встаёт… — попытался пошутить Костя. Я закончила за него:
— …тот целый день хочет спать. Вон наш троллейбус идёт!
По дороге Костя уже не пытался острить, я тоже не хотела разговаривать. Да, я волновалась! Кто этих комсомольцев знает? Сегодня одно пообещают, а завтра всё переиначат.
Дорогу в лабораторию запомнила, спрашивать не пришлось. А то некоторые первокурсники могут заблудиться среди запутанных коридоров и переходов. Но я же не первокурсница. Вот и дверь лаборатории. Подёргала ручку — не поддаётся. Поглядела на часы — десятый час. Ещё раз дёрнула дверь, стукнула по ней костяшками пальцев и медленно побрела назад. Случился облом!
Вдруг за спиной щёлкнул замок и меня окликнули:
— Анжела!
Как и вчера, Виктор был в белом халате.
— Я тебя уже давно жду!
— А чего дверь запер? — сердито спросила я.
— Чтобы посторонние не зашли.
— А я не посторонняя? — попыталась пококетничать. Но неудачно.
— Пойдём скорее, требуется твоя помощь.
Виктор пропустил меня в лабораторию, и запер дверь.
— Вот!
Он показал на свой стол, где лежал компьютерный жёсткий диск, или как тогда говорили — винчестер. Рядом плата контроллера с двумя белыми шлейфами. Моя память услужливо выдала информацию — MFM-контроллер, широкий шлейф — шина адреса, узкий — шина данных. А винчестер, скорее всего, Seagate-225 — классика жанра, как раз 20 мегабайт, как вчера в его бумагах читала. Подошла ближе — да, так и есть. На желтоватой поверхности крышки винчестера какие-то тёмные пятна, похожие… На кровь?! Впрочем, что удивительного — я с непривычки первое время тоже частенько обдирала пальцы о компьютерные потроха.
— Знаешь, что это? — Виктор показал на винчестер. Сколько можно меня проверять?!
— Дай угадаю. Это тостер? Нет, шкатулка для драгоценностей? Или монетоприёмник от телефона-автомата? А, нет же — это винчестер Сигейт-225, с интерфейсом СТ-506 и ёмкостью 20 мегабайт.
Виктор терпеливо выслушал мои шутки, и спросил:
— Подключить сможешь?
Опять прикалывается? Всего-то делов — винчестер прикрутить четырьмя болтиками, контроллер воткнуть в слот, и подключить шлейфы.
— Как же это делается? — я сделала вид, что вспоминаю. — Для этого потребуются инструменты — лом и кувалда. А нет, попробую обойтись крестовой отвёрткой, лучше подмагниченной.
Виктор даже не улыбнулся. Вот выдержка у человека, прямо какой-то Терминатор. Вот хорошо, что вспомнила! Резисторная сборка, которая задаёт номер винчестера, тоже называется «терминатор». Ведь к контроллеру можно подключить два винчестера одновременно. Перевернула диск — терминатор на месте, всё в порядке. И тут я вижу, что Виктор как-то весь напрягся.
— Что-то не так?
— Осторожнее! Если уронишь — не расплатишься!
Ах да, всё время забываю — здесь этот электронный хлам ещё стоит безумных денег. Осторожно положила винчестер на стол, потрогала пальцем пятнышко на крышке — точно кровь, и свежая!
— Что, придётся расплачиваться кровью, как тот, кто этот диск вывинчивал? — снова пошутила я, и вдруг увидела неприкрытый страх в глазах Виктора.
— Откуда знаешь? — отрывисто спросил он.
— Так, предположила, — растерялась я. Что такого я могу знать? — Ну так что, диск ставить?
Виктор кивнул уже спокойнее.
— Конечно, я специально тебя для этого ждал. Только у меня крестовой отвёртки нет.
— Давай какая есть, — скомандовала я.
Да, отвёртка у него знатная — такой только в одном месте ковыряться! Мало того, что шлицевой отвёрткой винтики под крестовину завинчивать не слишком удобно, так она ещё и не подмагничена, приходится винтик придерживать пальцами. Но деваться некуда. Почему только он сам не завинтил, а меня дожидался? Считает, что женские руки это сделают лучше? Но когда я заметила его вздох облегчения, когда последний винтик был закручен, я поняла, в чём дело — парень банально боится! Боится что-то испортить, сделать не так.
— Ну вот, теперь можно подключать контроллер, — я попыталась его успокоить. Плата контроллера лезла в слот туговато, пришлось надавить посильнее. Подключила шлейфики, ещё раз всё оглядела, вставила назад предусмотрительно вытащенный кабель питания.
— Включаем?
Виктор молча кивнул. Щёлкнула тубмлером, зашумел вентилятор, загудел винчестер. А на экране ничего! Я гляжу — у Виктора лоб покрылся капельками пота. Но почему нет сигнала на мониторе? Неужели что-то повредила, пока вставляла контроллер?
Но поиск неисправностей надо начинать с элементарных вещей. Заглянула на заднюю стенку системного блока — а монитор-то не подключен! Выключила питание, подключила кабель монитора, снова включила питание — по экрану побежали надписи. На этот раз Виктор не скрывал вздох облегчения, и вытер пот со лба. Чего так переживать-то?
Стукнула дверь, и в лабораторию вошёл Андрей Корзун.
— Салют! — кивнул он мне и позвал Виктора. — На минутку.
Я отошла к окну. Андрей говорил тихо, но через гул компа слова можно было различить.
— Ну что, он всё вернул?
Виктор ответил:
— Бегом прибежал. Твои ребята не перестарались? Кровь даже на диск попала.
— В следующий раз будет знать, как крысятничать. А как тебе девочка?
— Шарит. Такое ощущение, что всю жизнь этим занимается, вообще рука не дрогнет.
— Тогда вместо него оформляй, — приказал Андрей. — На полную ставку.
— А ей не жирно будет? — засомневался Виктор.
— Это копейки, — небрежно бросил Андрей. Он вышел из-за столов и позвал:
— Анжела! Виктор оформит тебя на полную ставку. Режим работы согласуешь с ним. Нет работы — гуляешь, есть — остаёшься на ночь. Работать будешь здесь.
— Товарищ Андрей, а мне надо быть, когда моё дело будут рассматривать?
— Забей! — отмахнулся он и пошёл к дверям.
— Давай паспорт, — скомандовал мне Виктор. — Ты будешь оформлена на ставку инженера, это 120 рублей. Про режим работы Андрей уже сказал. Если будет переработка, то будут премии. И ещё — если что-то будет испорчено по твоей вине, то стоимость испорченного будет вычтена из твоей зарплаты. Одним словом — полная материальная ответственность. Поняла?
Ещё бы не понять! Я догадалась об этом ещё по его разговору с Андреем — мой предшественник попытался украсть винчестер, но его заставили вернуть, причём заставили до крови. И теперь я на его месте. Интересно, в случае чего меня тоже бить будут, или у них для девушек другие наказания предусмотрены? Но зато мне пообещали 120 рублей в месяц, а это зарплата инженера после института.
---
Анжела Огурцова