Славка насвистывая что-то весёлое вошёл во двор, и от неожиданности попятился назад. Перед ним стояла Галина, а за спиной у неё мать и тёща.
– Ну здравствуй Слава, я смотрю ты не ожидал меня увидеть.
Произнесла Галина и направилась к нему.
– Галь, ты как тут оказалась?
Спросил Славка. Не сразу поняв что этим своим вопросом выдал себя с головой. И Лизавета и Валентина сразу поняли, что он хорошо знает эту женщину, и скорее всего правда в том что ребёнка она ждёт именно от Славки.
– Да вот так, оказалась, как видишь. Узнала в конторе адрес твой взяла и приехала.
Ты же скрылся и даже не попрощался, хоть прожил со мной два года, и вот как оказалось ребёночка мы прижили. В положении я дорогой, поэтому и приехала сюда, чтобы забрать тебя, сын твой безотцовщиной не будет.
Славка стоял и хлопал глазами как недельный телок на привязи. Первой не выдержала Лизавета, она кубарем скатилась с крыльца и набросилась на зятя. Колотя его кулаками по спине приговаривала.
– Ах ты паршивец, ты зачем мою дочь обманул, ты что ей пел. Обещал горы золотые, а на деле вон что оказывается, бабу брюхатую сюда притащил. Никак захотели с ней дом и всё добро у нас оттяпать. Так накось, выкуси.
И Лизавета сунула в нос зятю фигуру из трёх пальцев. Валентина видя как обижают сына набросилась на Лизавету.
– Ты чего это тут раздухарилась, в чём ты его обвиняешь? Забыла как сама уговаривала меня Славку домой вызвать и на Тамарке твоей жениться заставить. А забыла как старалась с Веркой его развести, всё мне в уши напевала что не пара она Славке. Ты же чего только не сулила нам, лишь бы он твоего перестарка в жёны взял, а теперь Славку в корысти обвинять вздумала.
Такой несправедливости, Лизавета вынести не смогла и вцепилась в волосы заклятой подруги. Валька в долгу не осталась, ответила тем же, и они сцепившись, упали на пожухлую траву во дворе катаясь по ней, нещадно молотили друг-друга. Славка еле смог растащить их и развести по разным углам двора. А на шум и гам доносившийся из-за забора Буртасовых, стали собираться любопытные соседи и заглядывать через калитку. Лизка немного отдышавшись, после потасовки заскочила в дом и прокричала дочери.
– Томка, собирай вещи этого проходимца, и выставляй его за порог, завтра же на развод поедешь подавать.
Тамара смотрела на мать и не могла понять, серьёзно она это сказала или так в порыве гнева. А Лизка прикрикнула на дочь.
– Ну чего расселась, собирай говорю его барахло.
И раскрыв шифоньер, сама стала срывать рубашки зятя с плечиков.
– Мам, не надо, мам, ну что ты делаешь.
Пыталась остановить мать, Тамара. Но Лизавету в это время даже ядерный взрыв, вряд ли бы остановил. Она сгребши все вещи Славки в огромную кучу поволокла во двор, и сбросила их с высокого крылечка.
– Собирай и выметайся, пока я тебя граблями не отходила.
Заявила она вытаращившему глаза Славке. Ему на подмогу тут же поспешила Валентина.
– Куда это он пойдёт со своего двора. Это его дом, он тут прописан. А вам если не нравится, то сами и убирайтесь.
Они непременно бы схватились снова, но Славка удержал мать и не дал ей приблизиться к Лизавете.
– Мать, хватит, я если честно, хотел уйти от Тамарки. Не могу я с ней жить, душа у меня к ней не лежит, только ради тебя и терпел. Она не баба, а так колода, одним словом бревно неотёсанное. С ней ни один мужик жить не сможет. Позарился дурак на деньги её да капиталы обещанные, и уже сто раз пожалел об этом.
Услышав что про неё говорит муж, не выдержала Тамара. Она схватила с плиты, недавно сваренный борщ, подбежала к Славке и опрокинула полную кастрюлю ему на голову. Борщ был жирным, и повезло незадачливому герою-любовнику, что успел остыть. Иначе мог бы остаться уродом, если бы окатила его Тамара кипятком. А Галина ни во что не вмешиваясь, молча наблюдала за происходящим со стороны. Потом так же молча. Встала со скамейки, собрала все вещи Славки и отнесла в машину. Затем вернулась во двор и посмотрела на Валентину и Лизавету с Тамарой и спросила.
– Ну что я вам говорила, я его жена, меня он любит.
И лично для Тамары добавила.
– А ты для него, колода неотёсанная. Захотела мужика купить, думала за деньги он тебя любить станет, как видишь, ошиблась
ты дорогуша. Любовь за деньги не покупается, если не мила ты мужику, богатством его рядом с собой не удержишь.
Потом подошла к Славке и взяв его за руку повела со двора. И он пошёл за Галиной словно привязанный. Вслед за ними вышла и Валентина, на прощание крикнув.
– На развод Славка и сам завтра подаст, но и не только на развод, но и на раздел имущества, так что готовьтесь.
При этом так грохнула дверью калитки, что она слетела с петель. Угрозу Валентны, Славка сдержал. Утром поехал в район и в суде подал заявление на расторжение брака и на раздел имущества.
– А как они хотели, при людях опозорили мужика на всю деревню. Это же надо, борщом окатила мерзавка. Хорошо что не кипятком. Вот пускай и расплачиваются теперь за это, как говорится компенсируют моральный вред. На Лизку ещё бы и в милицию подать, за побои. Почитай пол деревни видели,как она Славку кулаками дубасила.
Говорила она каждый раз бабам у колодца. Галина во все эти дела не вмешивалась, она просто ждала когда всё закончится. Чтобы увезти Славку к себе домой. С Валентиной они как не странно поладили. А вот Лизавета суд проиграла, и отсудил проклятый зять у них с Тамарой половину дома и всего имущества. Винить кроме самой себя, было ей некого. Хозяином подворья в Сельском совете считался Славка, на него было всё записано. А когда покупали дом, она желая ему угодить, отдала деньги, так что с продавцами рассчитывался тоже он. И как Лизавета не уверяла что расплачивались её деньгами, ничего доказать не смогла, свидетелей этого у неё не было. Пришлось ей ещё раз раскошелиться, и заплатить Славке за половину дома, чтобы он отстал от них. Получив всё что хотел, он уехал с Галиной из села, как Валентина не просила их остаться, они не согласились, и осталась она совсем одна. Тамара ещё некоторое время пожила в селе. Но к ней намертво прилепилась кличка, колода. А кое-кто и продажной невестой величал, не смогла она всё это вынести, недолго терпела, рассчиталась и уехала в город. Остался новый дом пустой и никому не нужный, его даже покупать никто не хотел, дурная слава за ним пошла. Лизавета, так же как и Валентина, сидела теперь в четырёх стенах как сыч, одна одинёшенька.
(Продолжение следует)
