Слова – это еще не действия, а действия могут значительно отличаться от обрамляющих их слов. Но понимать это очень трудно – наша психика эволюционно устроена так, что мы с трудом отличаем слова от действий, что мы базово доверяем другим и не ищем в их словах и поступках ежечасно подвоха. Это – свойство нормальной, здоровой психики, но, к сожалению, на этом свойстве зло как раз и любит формировать свои бесконечные искусственные реальности. Раз я сказал – значит, так и есть, а кто будет с этим спорить, как минимум, очень сильно неправ.
Но отличать слова от действий нам поневоле, но надо учиться. Раз зло использует эту нашу особенность психики для своих целей, нам необходимо эту нашу психику немного усовершенствовать, приспособить к текущей реальности. То есть выработать такой механизм, который позволяет нам практически «на автомате» отделять слова и чей-то искусственно созданный образ от реальных дел и реальной действительности.
Вырабатывать такой механизм – долгое и трудное занятие, как и любые психические упражнения по саморазвитию. Но результат вполне возможен, и он вас обязательно приятно удивит. Когда вы научитесь отличать слова от действий, очень многое в вашей жизни само встанет на свои места, а многие вопросы обретут ответы.
Вот, например, мы продолжаем с читателями дискутировать под статьей «Бывает ли «ложь во спасение»?». В качестве примера такой лжи читатели приводят ситуацию, когда кто-то кого-то спрятал, не выдал потом искавшим и тем самым спас. Ложью здесь является убеждение ищущих в том, что тех, кого ищут, в доме нет. Ложь? Ну да, очевидно. Но спасает ли она тех, кто спрятался? Ведь, несмотря на эту ложь, их все равно ищут. И спасает этих людей в результате не ложь, а то, что их очень хорошо спрятали, а преследователи не смогли найти.
Ложь – это слова, а укрытие людей – это действие. Что спасло этих людей – слова или действия? Мы видим, что действия. Ведь если бы эти люди не были хорошо спрятаны, никакая ложь бы им не помогла.
Или вот, например, мы дискутируем с читателями на тему того, кого и почему можно назвать общественным авторитетом, а кого – нет. Есть, допустим, очень известные люди, которые очень часто появляются на телевидении, чьи передачи смотрит очень много зрителей. Являются ли эти люди общественными авторитетами? А давайте представим, что программы этих деятелей уберут из прайм-тайма и вообще с телевидения, что им перестанут платить их огромные зарплаты и они будут вынуждены уехать из страны.
Будут ли их зрители любить их по-прежнему, будут ли продолжать следить за их высказываниями в соцсетях, будут ли платить хорошие деньги за их выступления за рубежом? То есть, останутся ли они нужными этой своей аудитории без поддержки со стороны? Если останутся – они и есть самые настоящие авторитеты, а если про них все довольно скоро забудут – никакими общественными авторитетами они, конечно, не являются.
Вот это упражнение можно проделывать практически с любой общеизвестной публичной концепцией, чтобы определить, является ли она основанной на реальных фактах или же она – полностью искусственный, выдуманный конструкт. Допустим, вот условный «запад» у нас какой-то страшно плохой, и насаждает нам все время какие-то страшно плохие вещи. Но как же получилось так, что у многих наших соотечественников на этом «западе» оказались яхты и виллы? Ведь их никто не заставлял все это покупать, все это они делали совершенно добровольно. Слова о том, что условный «запад» - плохой, остаются словами, а действия же людей говорят нам о совершенно обратном.
Попробуйте удалить из любой концепции корысть или страх расправы, и вы сразу увидите, является ли эта концепция основанной только на словах, не имеющих никакой практической подоплеки или вовсе являющихся ложью, либо же в основе этой концепции лежат чьи-то реальные действия. Выдерживает ли концепция или идея существование без поддержки в виде насилия и подкупа? Если выдерживает, значит, хорошая концепция, надо брать. Если не выдерживает – значит, и нет в ней ничего реального, никакой полезной сущности и никаких действий.
