Энтони Бурден.
У всех путешествий есть тайное предназначение. Даже хорошо спланированный маршрут может принести неожиданные открытия и сюрпризы, воспоминания о которых останутся с нами на всю жизнь. Самое ценное в дороге - возможность, а вернее вероятность, намеренно или случайно сойти с пути.
Между некоторыми странами расстояние настолько маленькое, а границы настолько условные, что удивляешься, почему у них до сих пор разные языки и разные правительства. Но все идет к тому, что и эти тонкие различия скоро исчезнут за поворотом очередного европейского саммита.
Так, например, слишком уж по-родственному близко друг к другу прилегают Испания и Франция, что оказалось весьма кстати во время нашего испанского вояжа. Никаких вам виз и билетов, пара часов на машине и вы уже в Лангедоке. Не бывали? Чудное место, а главное, сытное такое. И пьяное, как потом оказалось...
Вообще-то, перемена декораций стала заметна сразу после пересечения границы. Испанские оливковые посадки резко сменились французскими виноградниками, стало заметно больше маленьких ферм, а дома пейзан придвинулись ближе к дороге и лишились сплошных каменных заборов, зато обрели балкончики. Балконы были в каждом доме, казалось, что даже в коровниках были свои балкончики. Наверное, им так красиво.
Когда мы объехали все традиционные для посещения в этой местности города (Нарбон, Безье, Каркассон, Перпиньян), встал вопрос об обеде. Мы, конечно, заходили дорогой в кафе, но хотелось чего-то более основательного, местного. Настолько основательного, что мы были готовы объединить обед с ужином и копили аппетит.
Когда вы путешествуете компанией, большей, чем один человек, расхождения в выборе неизбежны. Нас было пятеро, мы все проживали в одном отеле и комбинировались внутри группы очень интересно: 2+2+1. Сразу скажу, что "один" был взят нами исключительно из практических соображений. Он не пил, умел водить, имел права, и был нанят водителем в счет оплаты аренды машины, экскурсионных и накладных расходов. Пока выбирали обратный маршрут, решали что-где-когда, пока ругались и мирились, заблудились и выбирались - пришло время ужинать.
Все местные ресторанчики на обратном пути попадались нам заполненными до отказа настолько, что пришедших по одному-двое посетителей рассаживали за разные столы. Взмыленные официанты выносили огромные подносы, кухни нещадно чадили, кое-где образовывались очереди, чтобы поесть без стола. Местные с усталым интересом поглядывали на туристов, попивая свой кир или мезон прямо возле стойки, а иногда прямо снаружи, прислонившись к открытым настежь ставням кафе. Их взгляды словно вопрошали: ну и что вам здесь надо? Заняли все столы, нормальным людям поесть не даете. Понаехали...
Тут нам бы пойти в фастфуд и успокоиться. Да вот беда, не было его в этих краях, фастфуда этого. Так бы и уехали мы, не отведав местное кассуле и салат по-лангедокски, если бы не помеха сзади. Выходим из нашего ситроена. Из малюсенького грузовичка выпрыгивает малюсенький человечек лет пятидесяти, весь такой лангедокец - ничего от француза ни снаружи, ни внутри. На испанца или каталонца тоже совсем не похож.
У нас - ни царапины, у него еле заметная вмятина и отлетел подфарник. Меrde!.. Mеrde!.. По-английски, понятно, они здесь разговаривать и не пытаются. Зато мы впятером сразу одновременно заговорили по-русски.
- Рюсс?!
- Уи, мосьё...
И тут началось...
Оказалось, что Шарль подвозил в фургончике продукты к своему (ну, пока еще к тестеву, но будем надеяться) ресторану. К тому последнему, в который мы тоже не попали. Он был уже у цели, собирался заехать на паркинг, а тут мы - рюсс. Нет, он не имеет претензий, это бетиз, ерунда. Ему завтра же все починят совершенно бесплатно.
- Не попали в ресторан?! - радостно. В наш?!! - с восторгом. О, пошли, я дам вам стол.
И дал! Он просто вынес его из дома напротив, в котором жила его семья. Маленький, коренастый, без грамма жира, кудряво-лохматый человек с лицом Кустурицы... Он нес огромный стол через проезжую часть, перевернув его ножками вверх и удерживая на голове с двух сторон столешницу не по росту большими руками. Двое мужчин из нашей компании ему не пригодились, он справился сам. В этих местах, я заметила, вообще мужчины самостоятельные. Не ждут ни приказов, ни просьб. Вообще ничего не ждут, не ноют, не спорят. Близость Пиренеев, очевидно, сказывается на их характере.
Когда он поставил нам стол на улице, сидящие на террасе посетители несколько напряглись. Кто-то даже спросил у Шарля, что случилось. Он похлопал гостя по плечу: все в порядке, это ами, друзья. Нам щедро наметали на стол, причем без учета меню. Поставили то, что сочли нужным, и то, что, очевидно, ела семья и персонал. Тазики с овощами, салатами, большая посудина с кассуле, ветчина, сыр, жареные каштаны... Я ожидала символичных глиняных кувшинов с вином, как в каких-нибудь "Трех мушкетерах", но вино было в бутылках, хотя и местное, соседом Шарля сделанное. Бартер, говорит. Я ему - оливковое масло, он мне - вино.
Шарль сел с нами, начали "пировать". Едят французы сосредоточенно, на разговоры еду никогда не променяют. Но хозяин был не голоден и поговорить ему с нами явно хотелось. Где остановились? В Испании. Почему? Ну... И там люди живут, смеемся.
- Бэлль фам - одной из нас. - Либр?
- Да, свободная.
- Пуркуа?...
А вот он, увы, занят. Ивон! Выходит уж слишком юная девушка, почти девочка. Моя дочь, она старшая. Выдыхаем. Есть ещё сын, Крист, ему восемь, приведи, Ивон. Анчоусы хотите? Правда, их мало осталось, много местных пришло, выходные. Нет, не хотим, мерси! Принеси, Ивон.
Ивон сменил дедушка, тесть Шарля. Сдвигаемся, папи Жермен присаживается. Он очень старенький. Это его ресторан. Я здесь всю жизнь, говорит. Никогда не уезжал. Как, вообще никогда? А как же Париж? Нет, не был пока. Дела. Шарль кивает, улыбается едва заметно.
Я сегодня иду к Тулуз, пойдете со мной? Не знаем, папи Жермен, по-видимому нет, нам скоро ехать обратно. О, жаль. А я пойду. Всегда хожу к ней по субботам, в наш день. Мы здесь с Тулуз познакомились, в этом кафе. Оба официантами тогда работали. Давно, ещё до войны...
Ивон привела брата, принесла анчоусы и увела дедушку. Тулуз - покойная теща, объясняет Шарль. Тесть ходит по субботам к ней на кладбище, на рандеву. Сидит там с ней, молчит. Привык. Там, правда, в это время закрыто, но его пускают. Привыкли...
А где вы ещё были, интересуется Шарль. Перечисляем. Да, много где. Я к соседям ездил (Испания), в Бельгию еще, когда учился. И все. Может, съезжу потом, но пока не могу - работа, дети. Жена недавно третьего родила. Она сейчас дома, с ним. Да мы и сами не ждали уже - старые ведь. А вы почему анчоусы не едите?
Пора в дорогу, уже совсем поздно. Шарлю еще ехать на кладбище за папи, где у того было свидание с его Тулуз. У меня возникает ощущение, что денег за ужин с нас не возьмут. Отводим с подружкой в сторону Криста и даем ему прим, награду. Строго велим рассказать старшим о полученных деньгах когда мы уедем. Но тратить будешь сам. Радостно кивает, бьен. Охотно с нами целуется. Француз!
Благодарим Шарля, Ивон. Прощаемся. Спрашивает, сколько раз в России целуются, два? Нет, три. О, мажик!.. Смеется. Целуемся все троекратно.
Когда еще к нам приедете, спрашивает Крист. Не знаем, скоро, наверное. Деман, завтра? Нет, малыш. Не завтра...
Может быть, когда-нибудь. Когда снова придется сойти с пути, чтобы найти дорогу.
