«…Осень вызрела – пышная, оборчатая, как юбка испанской танцовщицы. На землю сыпались листья, словно бесконечные СМС-сообщения от влюблённого неба. Парк, синеватый от сосен, упокоенно вздыхал ночами в перекрестье дождей, освободившись от летнего человеческого наводнения…»
Поцелованная сентябрём, Эмилия Георгиевна набросала несколько таких вот лёгких осенних миниатюр и выложила у себя в «Одноклассниках». Подругам новеллы пришлись по душе. Одна написала Эмилии, что у неё расцвёл запоздалый талант. Другая скопировала новеллы на свою страничку. Третья рассыпалась в похвалах:
«Миля, ты молодчи-и-и-ина! Какой слог, какие образы! Тебе обязательно надо печататься, мать! Сорок лет – не возраст, ещё успеешь выйти в мэтры и всех «Букеров» собрать!»
«Никогда этим не занималась, – ответила Эмилия. – Печатать книги… ума не приложу, с какого конца браться».
«Один из моих бывших вертится в этих кругах, - телеграфировала подруга. – Я дам ему наводку».
«Бывшего» звали Николаем. Вскоре он действительно вышел на Эмилию. Прислал сообщение:
«Ознакомился. Неплохо пишете, Эмилия Георгиевна, одобряю! Вам стоит попробовать печататься!»
«А как? - спросила Эмилия. – Для меня это тёмный лес, я по профессии экономист, всю жизнь в цифрах».
Николай обещал замолвить за Эмилию словечко перед опытным литератором. В течение недели Эмилии звонили и писали несколько опытных литераторов разных калибров. Их монологи Эмилия выучила наизусть. Все они говорили, что прямо сейчас передадут её новеллы ещё более опытным литераторам и добавляли, что ей обязательно нужно печататься.
Одного из литераторов звали Семён Семёнович. Кажется, он был восемнадцатым мэтром по счёту.
- Здравствуйте! – сказал Семён Семёнович. – У меня буквально два вопроса. Первый – участвуете ли вы в литературных конкурсах? Второй – не хотите ли попробовать печататься?
Устало вздохнув, Эмилия привычно сообщила, что в конкурсах не участвовала, а попробовать печататься – почему бы и нет?
Семён Семёнович дал Эмилии контакты некоего Петра Леонидовича. По его словам, мимо Петра Леонидовича ещё ни один талант не проскочил и дорога в большую литературу Эмилии Георгиевне теперь железно обеспечена.
Эмилия связалась с Петром Леонидовичем. Тот тоже высоко оценил её осенние новеллы. Отметил ритм и мягкость повествования, динамику и певучесть языка, и ещё ряд штрихов, недоступных простым смертным. Его вывод был однозначен:
- Эмилия Георгиевна, вам нужно печататься! Я немедленно выхожу на маститого издателя Голикова и сразу вам перезвоню! Буквально со дня на день! Не меняйте номер! Не закрывайте профиль в «Одноклассниках». Оставайтесь на связи.
Прошло три месяца. За окном давно пушилась зима. Мэтры и литераторы не подавали признаков жизни, Пётр Леонидович тоже не перезванивал. Решив, что прошло достаточно времени, Эмилия набрала его сама.
- Кто это? – отсутствующим тоном спросил Пётр Леонидович. – Эмилия? Какая Эмилия? Ах да… разумеется, помню! Вы написали потрясающую картину! Какая экспрессия, какая динамика и певучесть полотна!... Вам непременно нужно организовать выставку в Питере!
- Я не художник, - вздохнула Эмилия Георгиевна. – Я пишу всего лишь осенние новеллы.
- Новеллы? – оживился Пётр Леонидович. – Ах да… разумеется, помню! Послушайте моего совета: вам обязательно надо печататься! Извините, у меня на параллельном проводе ждёт ещё одна писательница, которой тоже надо печататься. Всех благ!
- Вы ей поможете, не сомневаюсь, - Эмилия положила трубку.
Более не надеясь на ленивых и зажравшихся мэтров, добросердечная подружка Эмилии каким-то чудом сама выкопала координаты упомянутого маститого издателя Голикова. Эмилия Георгиевна выслала в издательство свои новеллы, изрядно потрёпанные временем и мэтрами. К счастью, Голиков позвонил быстро.
- Очень хорошие тексты, - одобрил он. – Безупречно! Виртуозно! Блестяще! Колоссально! Прямо хоть сейчас бери и печатай, честное слово!
- А вы сможете? – робко спросила Эмилия.
Поток красноречия издателя захлебнулся, словно Эмилия попросила его на пальцах описать строение яйцеклетки кенгуру.
- Э… - завилял издатель Голиков. – У… А… Ну-у… Видите ли, в чём дело… Наше издательство печатает только тех, кто уже печатался раньше, понимаете? Кто уже, так сказать, проявил и достиг… Доказал и состоялся… Поэтому вам надо печататься! Не откладывая!
Круг замкнулся. Эмилия Георгиевна так и не поняла: как можно печатать только тех, кто печатается, при этом отказываясь их печатать? Не найдя логического объяснения, она махнула рукой и перезванивать маститому Голикову больше не стала.
Ещё довольно долго Эмилию беспокоили подруги, друзья, обычные читатели, а также авторы разной степени известности, какие-то критики, агенты, сценаристы и люди, приближённые к издательствам. Все они в голос кричали, что талантливой Эмилии срочно нужно, жизненно важно и смертельно необходимо печататься. Но конкретики не предлагал никто и это даже слегка набило оскомину…
<><><>
И снова была осень. Она вызревала, как пышная оборчатая юбка испанской танцовщицы, и с неба сыпались листья, похожие на смски.
Телефон Эмилии зазвонил. Она взяла трубку.
- Мы прочли ваши новеллы! – вопил незнакомый человек. – Это гениально! Наше литературное объединение в восторге! Вы самородок и неогранённый бриллиант! Вас пора номинировать на премию! Вам срочно нужно печататься!
- Да, - тихо сказала Эмилия Георгиевна. – Срочно. Обязательно нужно печататься. Простите, мне некогда. Позвоните позже.
Положив трубку, восьмидесятилетняя Эмилия, сгорбившись, зашаркала в столовую. На часах было семь, в их доме престарелых давали ужин…
(использованы иллюстрации из открытого доступа)
Мира и добра всем, кто зашёл на канал «Чо сразу я-то?» Отдельное спасибо тем, кто подписался на нас. Здесь для вас – только авторские работы из первых рук. Без баянов и плагиата.
Спасибо, что дочитали до конца! А если вам интересны врачебные байки и медицинский ликбез - рекомендую канал моего дзен-коллеги Доктора Знаева.