Дебютант, прогремевший на «Кинотавре» в 2019, выпускает свой второй полный метр — фильм «Кэт». Антон Переведенцев встретился с Борисом Акоповым, режиссером победоносного «Быка», чтобы узнать, как он поступил с кредитом доверия, выданным жюри фестиваля.
— Борис, давайте сразу с места в карьер. Можете ли вы рассказать о вашем новом фильме «Кэт»?
— Могу, наверно. Я вроде никаких бумаг не подписывал. Фильм про молодую девушку, которая решила завести ребенка, чтобы выйти из профессии куртизанки. Она думала, что это будет ее билет в хорошую жизнь, а оказалось совсем не так. Материнский инстинкт, ребенок, это ее разрывает. Я в шутку рассказываю, что фильм о женщине, которая наконец-то поняла, для чего ей половой орган. Появление ребенка облагородило ее как женщину. «Бык» был прямым и понятным. А «Кэт» получился куда более спорным. Есть некое чувство эклектичности, но это Московская история, а Москва сама по себе эклектична. Кому-то это может нравится, кого-то бесить. Всем не угодишь.
— Получается, что «Быка» вы пытались сделать с расчетом на массового зрителя, но все же попытались сохранить авторскую интонацию. Сохранилась ли такая тенденция и в «Кэт»?
— Абсолютно. Я считаю, что в нашем веке, такой принцип многослойного пирога является правильным. Нужно уметь садиться на все стулья или хотя бы пытаться. Давая почву для развлечений, все равно надо стараться закладывать туда нечто важное, философию какую-то. Даже если зрители не понимают этого, ты делаешь их богаче. Наверно, глупая аналогия, но это как жвачка с витаминами, вроде жуешь и получаешь удовольствие, а вроде еще и витамины с пользой. Мне кажется, что я в этот раз сделал фильм, который интересно смотреть. Там достаточно интересные герои, ситуация, ритм и конфликт. Это же классно, когда ты захвачен тем, как, например, парадоксально развиваются события. Мне самому такое нравится, то есть я люблю развлечения. Другое дело, что меня иногда развлекают такие вещи, которые особо не развлекают никого. Мне кажется, что я двигаюсь в правильном направлении, во всяком случае надеюсь на это.
— Не боитесь ли вы критики от искушенных за такое «заигрывание» с массовым зрителем?
— Я абсолютно спокойно отношусь к критике. Меня даже больше смущает, когда кто-то начинает петь дифирамбы, мне сразу становится как-то неуютно. А если какой-то конструктивный разбор, то это круто. Но и просто говорить, что фильм отстой и зачем вообще это сняли, тоже плохо. Я за критику в хорошем смысле, когда ты что-то пытаешься осмыслить. Кино — это всегда сложная вещь, которую считывают по-разному. Иногда меня благодарят за то, что мне, например, не нравится. Иногда критики отмечают то, что я не вкладывал. И это всегда интересно читать. Замечания могут ранить, но ничего страшного, боль проходит. Я всегда говорил, что я хочу делать кино, которое мне бы нравилось как зрителю. Хочется узнать, как будет с «Кэт», когда я остыну к ней, как к «Быку». Сейчас он мне уже не особо нравится. Такие изменения неизбежны, ведь ты растешь, получаешь новый опыт, а они не меняются. И это касается не только фильмов или убеждений, но и всего остального.
— То есть, вам кажется, что «Кэт» получилась более удачной, чем «Бык»?
— На этот счет я не думал. К «Быку» я уже остыл, а этим проектом я еще живу, поэтому мне хочется за него сказать, что он лучше в драматургическом и техническом плане. Хотя опять же, я хрен его знает, может я за него просто больше держусь. Вообще все мои драматургические, операторские, актерские задачи похожи. В каком-то смысле я делаю практически один и тот же фильм. В «Кэт» я намерено закладывал какие-то дублирующие моменты. Такое нарочитое самоповторение. Это такие маленькие оммажики самому себе, просто как шутка, а может это как-то подействует на кого-то.
— После победы в главном российском смотре, наверняка у вас прибавилось уверенности в себе. Возможно ли, что такое отношение к «Кэт» из-за фестивального успеха?
— Неуверенность как была, так и осталась. Каждый съемочный день — это такая маленькая война с самим собой и с другими людьми. Преодоление массы сложностей. Поэтому не будет такого, что я приду на площадку слишком самоуверенным. Мне кажется, что излишняя уверенность может плохо повлиять на творчество. Если ты будешь слишком резок или нагл, то это может плохо повлиять на других участников. Все должно быть в меру. Но это не значит, что ты должен быть не готов. Я всегда знал, что я делаю, то есть у меня всегда были бумаги и разработки, мы всей группой делали ровно то, что планировали. Иначе это будет хаос. А уверенности мне, может, даже не хватает.
— У вас всегда есть четкий план на съемочный день. Рассматриваете ли вы возможность неких экспериментов/импровизаций?
— Все упирается во время. Его, мне кажется, всегда не хватает и будет не хватать. Но возможность остается всегда. Может, у других режиссеров и других продюсеров процесс складывается иначе: больше смен и денег. Я привык работать немного в стрессовой ситуации. Мне кажется, это в какой-то степени даже помогает, постоянный впрыск адреналина дает какой-то запал, чтобы снимать. Нужен какой-то драйв и экстрим, в хорошем смысле. Тут мне еще повезло с прошлой карьерой (балетный танцор). Особенно это было заметно на «Быке», где мы работали по 16 часов в сутки с графиком 6/1, и все это в стрессовых условиях. Все вокруг падают, а я еще стою. Это было сильно на износ, и так больше месяца. Со второй картиной все сложилось несколько проще.
— В прошлых интервью вы говорили о том, что современному кино нужна встряска, какая-нибудь смута. Действие «Кэт» разворачивается в России наших дней. Получается, что произошло нечто похожее на смуту?
—Я говорил скорее про глобальные потрясения, очень серьезные. Мелкая возня не то. Хотя, если говорить про пандемию. Она действительно очень серьезно повлияла на экономику и, возможно, на мировоззрение многих людей. А так мне кажется, что еще нет. Еще не преодолены те, какие-то засовы, которые сдерживают волну общего возмущения и недовольства. Когда их сорвет, возможно, произойдет нечто ужасное, что повлияет на мировоззрение людей, на их творчество, видение. И может появиться что-то действительно новое, новое миропонимание. «Кэт» же можно назвать калейдоскопом моих вопросов и переживаний, связанных с сегодняшним днем. С помощью этой героини мы проходим через ткань сегодняшнего отношения людей к людям, политики к людям, если ты понимаешь о чем я. (Пауза) Если я сам понимаю о чем я.
— Как я понимаю, героине отведена отдельная и важная роль. В том же интервью, вы говорили о том, что у современности нет героя. Может ли назвать Кэт таким «героем»?
— Очень сложно сказать. Я глубоко и давно занимаюсь этим фильмом. То есть я писал сценарий, снимал, монтировал. Занимаюсь этим уже почти год. И я не понимаю, что получилось и получилось ли. Нашелся или не нашелся. Абсолютно замыленный глаз. Очень сложно отойти от того, чем ты жил много времени и понять, как отреагирует общество. Поэтому тут очень важен фидбек людей, которые посмотрят. Тем более не об этом будут размышлять люди, отразила ли моя картина реальность или это надуманно, получился ли герой. Это скорее моя рефлексия. Я лично для себя еще не разобрался, это вообще проблема авторов, что ты что-то делаешь по наитию, а потом не понимаешь удалось ли. У автора с произведением, наверно, опять же могу судить только по себе, другое отношение, нежели у зрителя, который видит это в первый раз. В общем сложно сказать, изнутри сложно это как-то оценивать. Надеюсь нашелся.
Беседовал Антон Переведенцев
