Чего только не было на главной улице Самары – Дворянской! Элитные гимназии, банки, музыкальные салоны, рестораны, дорогие гостиницы, магазины привозных деликатесов и модных новинок . И это не все. В солидном особняке на пересечении с улицей Некрасовской по соседству с «Елисеевским гастрономом» Егорова находился самый настоящий центр бизнес-идей и инженерной мысли. Занимал он весь второй этаж углового здания и скромно назывался «Технической конторой инженер-технолога Зелихмана»
Согласно объявлениям в местной прессе, контора принимала «заказы на поставку всевозможных машин, устройство фабрик, заводов, а также составление планов и смет жилых домов и других архитектурных построек». Еще здесь можно было получить срочную консультацию и по организации новой фабрики, и по устранению поломки техники и вообще по решению любой технической задачи.
Владелец чудо-конторы Лев Львович Зелимхан был в дореволюционной Самаре фигурой яркой и заметной. Родился в 1844-м году в богатой торговой семье в далекой от Самары Могилевской губернии (сейчас это Витебская область Беларуси), после окончания гимназии учился в одном из самых престижных учебных заведений империи – Санкт-Петербургском Практическом технологическом институте. Диплом защищал под руководством профессора Вышнеградского – будущего министра финансов, получил специальность «инженер-технолог промышленного производства».
В Самару приехал спустя десять лет в 1877-м году – работать на новой частной Оренбургской железной дороге. В должности главного инженера службы подвижного состава Лев Зелихман был, что называется, успешен и эффективен, но параллельно занимался приумножением собственного достатка путем коммерческих махинаций. За эту деятельность был в 1880-м уволен, но практически сразу восстановлен «в виду полезной его деятельности», да еще с увеличением оклада и награждением медалью «за усердие»!
Дальше было еще интереснее. В том же 1880-м году Зелихману было поручено найти в Самаре усадебное место и построить дом для контрольного управления Оренбургской железки. Лев Львович место присмотрел – на углу Фрунзе и Льва Толстого - и каким-то чудесным образом приобрел на свое имя. Не теряя времени даром, отремонтировал имевшийся дом и возвел рядом на существующем каменном подвале еще один. Ремонт и стройка были произведены за счет акционерного общества Оренбургской железной дороги, а затем в домах инженера Зелихмана с 1883-го по 1897-й годы размещались железнодорожные службы - и платили «владельцу» арендную плату 7 тысяч рублей в год!
Такое вот творческое распоряжение ресурсами железной дороги вызывало много вопросов, но не помешало начальнику тяги закончить службу с двумя медалями – после перехода Оренбургской железной дороги из собственности акционеров в ведение государства он счел за лучшее службу покинуть. Участки с домами Зелихман продал по высокой цене Земской управе (на них были возведены шикарные здания Земства) и открыл свою строительно-техническую контору.
В «полезной деятельности» фирма, конечно, тоже преуспела. Занималась всем на свете – разрабатывала и осуществляла проекты водопроводов и канализации, электрического освещения, парового и водяного отопления. Доставляла заказчикам огнеупорный кирпич, изразцы для печей, переносные печи, любой инструмент, в том числе хирургический и физико-механический, ванны, умывальники, клозеты, холодильники, противопожарное оборудование, даже экипажи для выезда, велосипеды и сельхозтехнику Через «контору» покупались и продавались заводы, фабрики, мельницы на ходу. Клиентами Зелихмана были все предприятия Самары, и город своего живого и веселого "главного инженера" любил, называя «технической палочкой-выручалочкой»
А еще Льва Львовича Зелихмана, как химика по профессии, не оставляла мечта открыть в Самаре собственное промышленное производство. В 1892-м году он мечту воплотил, купив фабрику шведских спичек у прежнего владельца инженера Г.Б. Каппа на дворовом месте купцов Кожевниковых - сейчас улица Коммунистическая, 1 .
Без приключений тоже не обошлось, С купцами Кожевниковыми был заключен договор об аренде сроком на 10 лет. Но купцы нежданно обанкротились, недвижимость пошла с торгов и в итоге оказалась в собственности Самарской епархии. Новый владелец планировал здесь устройство богадельни для престарелых священнослужителей, а спичечная фабрика сохраняла право работы до конца срока аренды. Взаимной симпатии не было изначально – Льва Львовича не радовало повышение стоимости аренды , требование предоплаты и презрительное отношение к рабочим и самому владельцу, именуемым церковными пенсионерами «сбродом».
Еще производственный шум мешал вознесению молитв , а производственный цех занимал место, где могла бы разместиться богадельня! При этом арендные платежи были заложены в смету богоугодного заведения до 1903-го года. Итогом противостояния стало прошение Зелихмана в городскую управу о сдаче под его фабрику другого места. Богадельщики переходили от радости к унынию – «супостат» съезжал, но и арендные платежи прекращались! А в начале лета 1897-го года внезапный пожар превратил здание фабрики в руины. Инженер Зелихман обвинил в поджоге богоспасаемых пенсионеров – а те, в свою очередь, твердили, что он, вывезя станки, паровой котел и инструменты, сам подпалил здание «из-за своей злобной сути».
Но разрешилась ситуация вполне благополучно – ущерб от пожара с лихвой покрыло страховое возмещение, епархиальный архитектор Тадеуш Хилинский составил проект перестройки комплекса в церковь-школу и к 1900-му году место епархиальной богадельни преобразилось. Ее даже сравнивали с «благоустроенной дачей».
Фабрика Зелихмана на новом месте продолжила изготовление спичек без дальнейших потрясений. Продукция была качественной, привозила медали с выставок и пользовалась спросом в России и за пределами вплоть до Персии. Больших прибылей, правда, не давала, поскольку изначально была невелика и конкуренцию с более крупными предприятиями выдерживала с трудом. Но смогла продержаться до 1928-го года, когда было принято решение о ее закрытии.
использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете
