Радио «Радонеж», Москва.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, август 2022.
Киево-Печерским подвижникам посвящен замечательный памятник — Киевский или Киево-Печерский патерик. Он неоднократно издавался не только в церковных, но и в светских изданиях. Спасибо за то русским ученым. Думаю, Патерик надо читать любому христианину, и дабы знать своих святых, и дабы следовать их примеру, и дабы насладиться одним из величайших памятников нашей раннесредневековой литературы, ибо Киевский патерик — бесспорный литературный шедевр. Пересказать его невозможно. Могу сегодня в небольшой беседе только призвать вас читать Патерик. Но коснуться хотя бы нескольких видов подвига, нескольких очень разных проявлений святости монашества я, пожалуй, могу.
Открывает список основатель Лавры, скончавшийся в 1073 году преподобный Антоний. Мы почти ничего не можем о нем сказать. Его жития нет. И вероятнее всего, его жития никогда не было. Это почти невозможно, он же основатель монастыря. И если его не было, то только по воле самого Антония. Он основатель Печерского монастыря, давшего больше святых, чем любой монастырь, чем даже любые два монастыря в русской истории, давшего полсотни епископов на русские кафедры в разные времена, бывшего духовным центром огромного значения, одергивавшего князей, смиренно склонявших выи перед голосом Печерских монахов. А выи у них были весьма неусмиренные, наши князья были люди гордые. Этот монастырь мог не оставить жития своего основателя только в одном случае — если такова была воля самого основателя.
Мы почти ничего не знаем о преподобном Антонии. Он был родом из Любеча. Он подвязался на Афоне. Был, может быть, первым русским монахом на Афоне, уж точно одним из первых, и принес сюда принципы монашеской жизни по-афонски. Был близок и совместно молился с первым нам известным по имени писателем, пресвитером, а затем митрополитом Киевским Иларионом. Был склонен к отшельничеству. Никогда не был игуменом монастыря. Игуменами становились его ученики, среди которых наиболее прославлен преподобный Феодосий. Но вот подвиг Феодосия, которого сегодня мы не поминаем, нам известен. Он лежит в дальних пещерах. Его прекрасное житие написано его учеником, его современником преподобным Нестором Летописцем. А вот об Антонии ничего. Можно только представить себе, что подвиг Антония в его учениках, о которых мы говорим.
Архимандрит Поликарп. Ученейший монах. В Патерике есть его обмен посланиями с выходцем из Киевского монастыря Владимирским епископом Симоном.
Несколько врачей, в частности безмездный врач Агапит, скончавшийся в самом конце XI века и продолживший на русской почве подвиг таких великих христианских врачей, как Косма и Дамиан или, например, Кир и Иоанн.
Первые русские иконописцы Григорий и Алипий. О преподобном Григории мы не знаем почти ничего и не знаем ни одной иконы. Но преподобный Алипий для нас представим, о нем много в Патерике. Он был светлый, радостный, радующийся миру и непрестанно пишущий. Работал в Киеве, расписывал храмы, работал в своем монастыре, где тоже расписывал. Непрестанно писал иконы. Описано несколько икон его письма. Видимо, они до нас не дошли. Но одна все-таки известна. Правда, не все согласны приписывать ее преподобному Алипию. Но я следую за мнением такого маститого исследователя русской иконописи, каким был Дмитрий Власьевич Айналов. Это икона Богоматерь Великая Панагия. Иногда по последнему месту пребывания ее зовут Ярославской Орантой, Ярославской молящейся. Это известнейшая икона. Но вот что интересно. Посмотрите на Ярославскую икону. Алипий был настолько совершенным иконописцем, что к нему приходили ангелы беседовать с ним об иконописи и оставляли свои изображения на его иконах. Если Ярославская икона действительно письма преподобного, то ангельские лики в медальонах написаны самими ангелами. Таких икон больше мировая история не знает.
А вот совсем другой преподобный — Марк Гробокопатель с его мрачноватым подвигом. Всю свою монашескую жизнь лицом к лицу со смертью, всю монашескую жизнь под землей, укладывающий, обихаживающий умерших братий. Он просил усопших подняться, перевернуться, дабы он разместил их в пещерах наилучшим образом. И покойники выполняли волю Марка Гробокопателя. Подвиг, напоминающий нам о том, что для христианина нет истинного страха, кроме страха Божьего, и нет преград истинной веры. Этой преградой не является и смерть.
Есть и мученики. Священномученик Кукша — просветитель вятичей. Русская земля вся была просвещена еще до равноапостольного князя Владимира. Христиане на Руси во всяком случае появились в IX веке, а возможно много раньше. Во всяком случае в северном Причерноморье и Приазовье, где жили наши ближайшие родичи, тоже восточные славяне, христианство существует с I века. А вот на дальнем северо-востоке жившие в лесах вятичи еще не были христианами. И мы в лице священномученика Кукши встречаемся с одним из первых миссионеров, пожалуй, с первым миссионером, который специально занимался миссионерской деятельностью. Он и погиб где-то там в лесах вятичей.
А другого монаха никаким образом подвиг не призывал к мученической кончине. Это преподобномученик Евстратий, 1097 год. Его история была как бы случайна, если вообще случайности бывают в этом мире. В тот год был набег половцев на окрестности Киева. Евстратий попадает в плен. Его продают в Херсон (Херсонес Таврический сейчас), тогда греческое владение. Все то было бы не так тяжко. Но Евстратий попадает в собственность к местному еврею, который во что бы то ни стало вознамерился отвратить его от христианства. Сначала лаской, потом мукой. И разочаровавшись в своих устремлениях, распял Евстратия на кресте. Так в 1097 году один из преподобных Печерских повторил крестный подвиг. Мучитель его кончил плохо. Утаить не удалось. О чудовищном злодеянии узнали греческие власти, и убийца был незамедлительно казнен, а имущество его конфисковано. Но он успел сделать свое дело, а Киевские пещеры получили еще одного мученика.
И напоследок преподобный, о котором мы очень много знаем, и преподобный, о котором мы не знаем ничего определенного. Нестор Летописец. Один из первых наших писателей. Автор Жития преподобного Феодосия Киево-Печерского. Один из авторов Повести временных лет. Великий историк и философ истории, не первый русский историк, не первый хронист, не первый летописец, но первый философ истории, создавший из нашей Начальной летописи шедевр нравственного значения.
И преподобный Илья Муромец. Боярин, воин. Известно, что он был ранен в левую руку. Эту информацию нам сохранили его нетленные мощи. А далее ничего, только былинный материал. Преподобный Илья не был современником равноапостольного Владимира. Это уже потом добавила народная легенда. Этот воин, этот боярин, этот богатырь жил в XII веке. Илья Муромец был не единственным воином. Постригались и князья. Один из них покоится в Ближних пещерах, он из рода князей Черниговских. Это Никола Святоша, то есть Никола Святослав. Его княжеское имя было Святослав, а «Святоша» — уменьшительное, превращенное в прозвище, в пострижении же Николай. И величайший былинный богатырь, как сами видите, хотя мы невнятно представляем себе, какой воинский подвиг стоит за дивными русскими былинами, тоже почивает в Ближних пещерах. Я не перечислил и половины сонма Ближнепещерных подвижников.
И в заключении могу сказать только одно — читайте Патерик.
Оглавление и поддержка
