Так вышло, что в маленьком шахтёрском посёлке на берегу Луганки у Валерки Суховея многое произошло впервые: и с девчонкой… случилось, и первый спуск в забой… Стехин прав, – одинаково неповторимое, незабываемое чувство невесомости… И даже самогонку Валерка впервые попробовал в Камышовом, – той весной, когда в коридоре шахтоуправления встретил Катюшу… Всего на секунду взлетел от счастья, что исполнилось его желание, – целую осень и зиму Валерка думал о предстоящей практике в Камышовом … И тут же кувырком, в каком-то шальном полёте, – наверное, так бывает, когда вдруг не раскрылся парашют… – полетел вниз: Катюша поправила густые волосы, и на вздрогнувшем пальчике Валерка успел заметить обручальное колечко…
Вечером Максим Сердюков раздобыл у местного деда Парамона пол-литра первака. Жена Парамона, Варвара, неодобрительно покачала головой: куда такой первак – студентикам-мальчишкам!.. Завернула кусок сала, колбаски кружочек, пару огурцов ядрёного здешнего посола. Строго сказала:
- Без закуски не пейте.
Валерка не закусывал, – обхватил голову ладонями, ждал, когда полегчает от выпитого стакана самогонки..
- Макс!.. Почему – так… Почему она замуж вышла… У нас же с ней… А она – замуж… Макс, почему?
Максим хмуро разлил по гранёным стаканам самогонку:
- Тогда и надо было жениться. Сразу. Не ждать до весны.
Валерка вскинул затуманенный от дедова первака взгляд:
- Макс! Ей в августе восемнадцати не было!.. Она ж только одиннадцатый окончила!.. Говорила, что в педагогический поступать будет! – Валерка снова сжал виски: – Убежала она тогда… И практика закончилась, – мы ж в тот вечер по этому поводу и на дискотеку двинули… Думал, до весны… Потом снова увидимся… А она – замуж.
-Ты б написал ей… – Максим угрюмо положил на хлеб розовато-белое сало, подвинул Валерке.
-Да не умею я писать эти смс-ки… О таком – тем более. По-твоему, в смс можно – о таком… Думал, – увидимся… А она – замуж!
…А Катя тогда от стыда убежала с берега. Дома потихоньку от матери юбчонку выстирала… Неслышно улеглась под одеяло. И плакала, – до рассвета. Лишь на пару минут забывалась в полудреме, и сразу его видела, рослого сероглазого студента. Сквозь всхлипы протяжно и счастливо вздыхала, улыбалась. И тут же испуганно вздрагивала, просыпалась…
Почти месяц Катюша ждала, что студенты-практиканты придут на поселковую дискотеку. Один из них, Валерка Суховей, понравился Катюше так, что она по сто раз в день уговаривала Олеську Долгополову, бывшую одноклассницу и подружку, прогуляться мимо шахтоуправления, – чтоб только увидеть его. Сердце Катюшино замирало от счастья: несколько раз Валерка всё же оглянулся на них с Олесей, что-то с улыбкой сказал своему другу… А на дискотеку ребята пришли в последний день практики. И Валерий сразу заметил Катю! Она даже не дышала, когда он шёл к ней через всю поляну, чтобы пригласить на танец,– не верила, что прямо сейчас сбудется её счастье… А Валерий не выпускал её руку из своей ладони, и Катюша чувствовала, что ладонь его уже пахнет углём… И ещё чем-то шахтёрским, знакомым и родным, – батя Катюшин шахтёром был… погиб, когда Катя в седьмом классе училась, – в забое случился внезапный выброс угля.
Потом Валерий провожал её домой, и они сами не заметили, как спустились к реке. Луганка устало ласково вздыхала после дневного зноя, поросший клевером берег был мягким и пахучим. Валерка по-прежнему держал её ладонь в своей, ласкал каждый её пальчик. Осторожно расплёл её полураспустившуюся косу. Тёмно-русые Катины волосы укрыли её ниже плеч. Валерка застенчиво сказал:
- Кать!.. Красивая ты… Я таких красивых девчонок не видел.
А потом он нашёл её губы… Полез под футболку, ласкал её грудь. Было и страшно, и стыдно… И так хорошо, как никогда ещё не было. И сил совсем не осталось, чтоб оттолкнуть его руки.
Днём с матерью собирали огурцы, закатывали на зиму. Катя мыла банки, нарезала укроп и листья хрена, чеснок чистила… Всё – как во сне. Невпопад отвечала на мамины вопросы, без конца на калитку оглядывалась, – ждала, что он придёт… И в своём ожидании, в стыде своём не думала, что Валерка тоже стыдится, – перед её матерью.
Студенты-практиканты уехали в свой институт. В педагогический Катя не поступила: совсем настроения не было, – уезжать из Камышового, учиться…
А осенью вернулся из армии Олеськин брат, Димка Долгополов. Полмесяца беспробудно гулял с друзьями, дембель праздновал. Сержантскими погонами хвастался, заносчиво говорил, что отгуляет дембель и в милицию устроится, – дурак он, что ли, чтоб в шахту лезть… Как-то заметил Олеськину подружку, бесстыжим взглядом окинул её всю. Присвистнул:
- Ну, ты даёшь, Катюха!.. Когда успела красивой такой стать?.. В армию уходил, – небось, ещё в куклы играла! А сейчас, смотрю, и замуж пора. – Грубовато притянул к себе Катюшу, в глаза заглянул: – Пойдёшь за меня?
И от своей тайной девичьей обиды, от безысходного отчаяния, в неразумно-опрометчивой гордости Катя смело ответила Димке:
- Пойду!
Мать Катюшина, Мария Сотникова, повздыхала, тайком поплакала даже: ещё надеялась, что на будущий год дочка всё же поступит в педагогический – ещё с первого класса Катя говорила, что учительницей будет… А теперь – какая учёба!.. Но и удерживать дочку не стала: кто знает, где оно, счастье… А Долгополовы – семья крепкая, в посёлке уважаемая. Катюше опорой и защитой будет такая родня… Девчонка ещё в седьмом классе без отца осталась. Настораживали мать Димкины гулянки с дружками, но старалась оправдать парня: отслужил, ну, отгуляет, сколько там положено… Потом за ум возьмётся, а свадьбу сыграем – вообще не до гулянок будет.
До свадьбы Димка ждать не стал. Как-то Катя с матерью сидели у Долгополовых, о скорой свадьбе говорили. Когда стемнело, Мария Григорьевна поднялась. Катя тоже засобиралась домой, а Димка властно взял её за руку, улыбнулся Марии Григорьевне:
- Тёть Маш, Вы не волнуйтесь. Я потом провожу Катю. Нам с ней тоже надо… О свадьбе поговорить, – как и что…
В своей комнате Димка сдёрнул с постели покрывало, поднял Катю на руки. Она умоляюще пролепетала:
- Дим!.. Давай после свадьбы.
А Димка положил её на постель, быстро сбросил брюки и рубашку… Легко стянул Катины брючки и свитерок, в каком-то чаду рванул лифчик и трусики.
Жажду утолял долго и ненасытно. Потом откинулся на подушку, закурил. Ухмыльнулся:
- Вот оно как, значит… Успела?.. После свадьбы, говоришь?
Катя не отозвалась, лежала вздрагивающим комочком . Димка докурил, щелчком выбросил потухшую сигарету в приоткрытое окно… И ударил Катю по лицу. Катюша ещё больше сжалась, а он молча бил её. Катя старалась подняться, одёжку схватить, убежать. А Димка не давал. Потом снова, – неистово и долго…
Уснул Димка перед рассветом. Катя потихоньку оделась, выскользнула на улицу… Дома мама не спала, чутко прислушивалась к Катиным шагам. Катюша расплакалась:
- Мам, я не выйду за него замуж. Не надо свадьбы.
Мама растерянно гладила Катюшины волосы. Вздохнула:
- А как же теперь, доченька?.. Вижу, – случилось… у вас. – Грустно усмехнулась: – Первый раз – оно всегда так. Страшно… Может, грубоватым Димка показался? Так тоже бывает… Пройдёт потом.
Катя притихла. Валеру вспомнила. Он ни секунды не был грубоватым, стеснялся так же, как и она… Просто ему очень хотелось этого… А когда случилось, Валерка жалел её, – Катя чувствовала.
- Долгополовы – хорошая семья. Откажешь Димке, – за кого потом замуж выйдешь? Да и не отказывают из-за этого, доченька. Потом наладится всё.
Разве можно было рассказать маме про мягкий клевер на береуг и про ласковые вздохи Луганки…
А вечером Димка пришёл с огромным букетом белых и розовых хризантем. Мама руками всплеснула… А он серьёзно и чуть виновато сказал:
- Поговорить бы, Катюш.
Мать вышла на кухню. А Димка обнял Катю:
- Не сдержался. Уверен был, что… впервые у тебя. Ну, прости меня. Полюбил я тебя, Кать. Поженимся, – не вспомню… Было, и было.
В Катюшиных ушах звучали мамины слова: за кого потом замуж выйдешь?..
Не выйти замуж, одной остаться… Какое-то извечное девичье наитие подсказывало Катюше, что это страшнее вчерашней Димкиной несдержанности… И букет хризантем… и виноватый Димкин голос… и мамина тревога…
В конце ноября сыграли свадьбу. Катя сдерживала слёзы: как все девчонки, когда влюбляются, – невестой, в белом платье и фате, представляла себя рядом с ним, единственным… Катюша представляла себя Валеркиной невестой… А Димка больно сжимал её пальцы, нахально искал её взгляд. Темнело быстро, и Катя боялась ночи. А Димка больше не бил. Но требовал таких бесстыдных утех, что Катя беззвучно плакала. А Димка ухмылялся:
- Ну, Катюх!... Ты ж умеешь… Не девочка же. Ну, чего ломаешься? У тебя же было, – до меня! С кем? Расскажи.
Про Валерия, студента-практиканта, Димке рассказала Олеся. Просто так, – из-за ревности к брату, из-за девчоночьей зависти, что подруга – первая из их 11-Б! – замуж вышла…
Продолжение следует…
Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»