Я буду писать о тебе стихи,
И складывать их в дальний ящик.
Я не смогла забыть…. А ты?
Отыскал вариант более подходящий?
Я была для тебя бедою.
Сумасбродной, гулящей кошкой.
Твоя голова поросла сединою,
Пока я ела с твоей ладошки.
Мы с тобой падая в ад,
На ходу распускали крылья.
И совершали любви обряд,
На полу в твоей гостиной.
Мы не знали с тобой, что нас ждёт завтра.
Каждый день был как взрыв, как последний.
Чернильным пером на листках психиатра.
Он просил выражаться конкретней.
«Пусть будет так:
Жадные друг до друга души наши.
Обессиленные тела от страсти.
Два сумасшедших в одном экипаже.
Ад и рай на контрасте.
Оголенные нервы, неутолимая жажда.
Мы летим над гнездом кукушки.
От его полувзглядов — играет ламбада.
Он заводит курок, а я кручу вертушку.»
Облачённый в отглаженный белый халат,
Поправляя часы на запястье.
Седовласый профессор покашляв сказал:
«Эпизод микрофильма. Короткое счастье.
Пламя для счастья должно не пылать,
Желательно долго поддерживать угли.
Крах ваших чувств легко предсказать».
Опровергать диагноз мы не рискнули…
Я буду писать о тебе стихи,
И складывать их в дальний ящик.
Я не смогла забыть. А ты…
Отыскал вариант более подходящий…