Девочки, отвлечемся немного от бесконечной Украины. Вы, наверное, обратили внимание, что шатает натурально весь мир. Например, братскую в каком-то смысле республику Пакистан, где при живейшем участии наших партнеров четыре месяца назад снесли премьер-министра Имран Хана. Но он не успокаивается и выводит на улицы, натурально, миллионы своих сторонников в попытке вернуться к власти. А там проживает не только почти 250 миллионов человек, но есть еще и ядерное оружие. И территориальные споры с Индией. У которой тоже есть ядерное оружие. И результат может превзойти самые смелые ожидания.
В этой связи с вопросом “а что вообще происходит” обратились к человеку, который в городе-герое Карачи проработал почти четыре года. На вопрос отвечает Андрей Фесюн, преподаватель ИСАА, автор канала “Восточный аналитик”. Спойлер — всё очень непонятно и сложно.
В политическом сообществе Пакистана опять не все спокойно: всю прошлую неделю экс-премьера Имрана Хана пытались арестовать. А во вторник Верховный суд обязал его лично прибыть туда (для беседы? свидетельских показаний? допроса? – неясно) за неуважение к суду и «противоречивые высказывания». Под стражей находятся его ближайший соратник — глава штаба — «за подстрекательство к мятежу». На два дня был задержан один из лидеров партии Хана — «Пакистанское движение за справедливость» — Шахбаз Гилл, который на допросе вроде бы дал показания против шефа — якобы тот угрожал судьям Верховного суда.
«Имран Хан старался разрушить общественное доверие к нашей юридической системе», – заявил Генеральный Адвокат (советник правительства) Хан Джадун. В свою очередь опальный премьер заявил, что против его сторонника были «предприняты меры сексуального насилия, физические и душевные пытки». Градус взаимных обвинений растет и вопрос лишь один: до какой степени все дойдет? Детали происходящего абсолютно непринципиальны. Важно одно: пакистанский истеблишмент принял решение «погасить» излишне активного бывшего премьера, чьи митинги уже несколько месяцев будоражат страну. Только вот как это делать, насколько скоро и насколько радикально — решения пока нет.
Нынешние власти обвиняют его в том, что он развел небывалую коррупцию, продался Китаю, продался России, угробил то, что еще оставалось от экономики. Сам же Хан говорит прямо противоположное: “пока я правил, всё было более-менее, а сейчас курс рупии по отношению к доллару резко упал, МВФ денег не дает, энергоресурсов нет (испугались Америки, не захотели заключать выгодный договор с Россией) и вообще страну без конца заливают муссоны. При мне такого не было…”
Источники в Пакистане говорят, что ситуация спокойна до поры. Пора может настать, если Имран призовет своих сторонников к выходу на улицы. Готовы ли сторонники премьера на радикальные действия? Похоже, да, и только будущее покажет — много ли (в масштабах страны) у него сторонников. Но не исключен и другой вариант– его допрашивают и отпускают, сделав внушение. А это все воспримут как моральную победу экс-премьера и демонстрацию слабости нынешнего правительства. Готовы ли там терять лицо? В принципе, да. Поменяется ли что-то в Пакистане из-за этого?
Вся публичная политика Пакистана — это лишь грызня близких родственников, порой довольно жестокая, но не оказывающая влияния на положение в стране. Контроль узкой олигархической элиты с опорой на военных и спецслужбы и патриархальная политическая система препятствуют серьезным структурным реформам, необходимым для реального экономического развития и для укрепления хотя бы мало-мальски демократических и экономических институтов.
Так и появилась во главе государства яркая популистская фигура из сферы развлечений: с 1982 по 1992 год Имран Хан был капитаном сборной команды Пакистана по крикету.
И где мы такое уже видели, девочки?
