Они шли через берёзовую рощу. Утреннее солнышко ласково улыбалось сквозь ещё полуголые ветви деревьев. Берёзы шелестели на ветру своими ветвями, словно общаясь на своём берёзовом языке, а где-то вдали кричала птица. Она пронзительно, время от времени подавала голос, словно человек, желающий заявить о себе, рассказать миру, чтобы на неё обратили внимание. Сима хотела спросить, что за птица издаёт такие странные звуки и зачем она эта делает, чего добивается? Не успев задать этот вопрос, она тут же переключилась на более важный, куда они идут?
Баба Нина шла впереди, так как тропинка была узенькая и вдвоём на ней было не поместится. На заданный Симой вопрос о целенаправленности их пути Нина Тимофеевна деловито заметила, что узнает Серафима чуть позже. Они продолжали семенить по узенькой тропинке, а птица всё кричала.
Бабка Ида жила совсем на окраине деревне, вдали ото всех. По национальности она была частично цыганкой, так как мать Иды в молодости полюбила заезжего цыгана, хотела с ним сбежать из родной деревушки, но у того парня были другие планы на жизнь и невеста в таборе, предназначенная ему судьбой и семьёй.
Пройдя лесок, Сима увидела небольшой домик. Когда-то видно этот дом был крыт тёсом, свет попадал внутрь через три маленьких оконца со всех сторон, а брёвна ещё стойко держались, хотя видно было по замученному виду, что лет им немало.
Нина Тимофеевна зашла первой в калитку, поворачивая засов, и стала звать бубку Иду по имени. На крыльцо вышла древняя старушка, не сколько по возрасту, сколько по старым вещам и чёрному шерстяному платку, что выглядело не только не модно, но и по погоде в этот тёплый майский денёк.
Вышедшая на крыльцо хозяйка этого мрачного домика, махнула женщинам рукой, призывая их следовать за ними, и сама зашла в дом. Зайдя внутрь Сима ощутила тяжёлую смесь ароматов: ладана, старых вещей и какой-то привкус трав, она стала подозревать, что пришли они к какой-то колдунье. Баба Ида указала на стул. Присев на него, Серафима стала разглядывать полки напротив неё на стене, где стояла куча разных стеклянных баночек, скорее всего с травой.
Бабушка Ида не задавала никаких вопросов, вместо этого стояла у другого стола, что-то шептала и складывала в маленький мешочек, потом завязала его красной нитью и подала Симе, которая наблюдала за всем этим боясь и слова вымолвить. Женщина взяла мешочек, крепко обнимая его пальцами обеих рук, инстинктивно прижимая к низу живота, именно туда, где жило её зло.
Старушка села напротив гостьи, взяв с полки старую книгу, потрёпанную до такой степени, что походила она больше на тетрадку, нежели на хорошую книгу. Она стала её листать своими старыми, тёмными пальцами, задеревеневшими настолько, что не сгибались при перелистывании каждой страницы. Дойдя до нужной страницы, она стала разговаривать своим скрипучим, словно прокуренным голосом.
Баба Ида говорила мало, она вообще слыла не многословным человеком. Симе было приказано найти ту драгоценность, что подарила ей женщина, притворяющаяся подругой. Отметила, что вещица у неё эта где-то рядом, а мешочек с собой пусть заберёт и завтра придёт к ней обратно. Сима была ошарашено происходящим, не понимая смысла всех этих слов: какое украшение, кто притворяется, да и понимает ли баба Ида, что жить то ей мало осталось. Для чего она будет что-то искать. Уходя, Сима спросила старуху, сколько жить ей осталось, та прищурившись посмотрела ей в глаза и с ухмылкой сказала: "Да уже, многим по более, чем мне".
Сима ушла. Нина Тимофеевна, стоявшая всё это время у входа в дом, вытащила из своей котомки угощенье для бабы Иды, положила на стол и обе женщины на том и ушли прочь.
По дороге Серафима всё расспрашивала у Нины Тимофеевны, что это за старуха и о чём она вообще говорила. Та ответила, что были они у колдуньи, которая уж много лет наводит ужас на всё село, но в серьёзных случаях все бегут к ней за помощью, и никому она не отказывала, хоть и характером сварлива.
Сима всё в толк не могла взять, ей казалось, что ничего эта бабушка не понимает, что она даже не поняла кто перед ней, не узнала страшную тайну. Обратно они шли молча, телепаясь друг за другом по узенькой тропинке через рощицу, а птица кричать перестала.
Дойдя до дома, мысли её отвлёк Васька, ожидающий на крыльце. Сима начала с ним беседу, спрашивая как он провёл день, чем был занят, да куда бегает всё время, словно намекая на то, что мол уже с ней надо оставаться. Открыв двери они вместе зашли домой, и Сима выставила этому гостю новую банку паштета. Она подумала, что нужно будет пополнить запасы, сходив завтра к фургону, а то ей нечем будет потчевать Васю.
Нагулявшись вдоволь, Сима стала чувствовать голод, поэтому включила печь, ей в свой приезд проверял супруг и отметил, что она работает. Решено было отварить гречневой крупы и заправить её маслицем, а ещё можно пойти нарвать меленького укропчика, который она заметила в огороде у бабы Нины, и посыпать для придания аромата и эстетичности блюда.
Пока доваривалась её крупа, Сима резала помидор и выкладывала на блюдо. Что-что, а сервировать приготовленное блюдо она не просто любила, но и умела. Ещё в молодости стала увлекаться тем, что красиво укладывала нарезку, декорировала приготовленное блюдо, и всегда знала словно от природы чем и что украсить, поэтому куда пойти учиться она не раздумывала и подала свои документы в нужный вуз, получила профессию повара, но этим не завершила своё образование, пойдя на курсы фуд-стилистов, ради которых ей пришлось ехать в Москву.
Нарезая томат ей пришла в голову мысль, и присев на стул, Сима стала понимать про какое украшение говорила бабушка Ида.
Год назад, может чуть меньше, на одной из выставок она столкнулась со своей давней подругой, которую не видела лет тридцать. Расстались они плохо. Проживая в одной комнате общежития, девочки сдружились, стали всюду ходить вместе, обе были увлечены в своей будущей профессией, представляли себя знаменитыми поварами, мечтали о будущей семье. Они разговаривали ночами напролёт, визуализируя будущее. Их дружбе пришёл конец, когда в жизнь обеих девушек пришла любовь.
Кристина первая познакомилась с Семёном, который учился на параллельном потоке. В первый же день знакомства парень проводил девушку до дома, назначив свидание на следующий день, а придя уже после за девушкой в общежитие он, увидев Симу, просто развернулся и ушёл, ничего не объясняя своей не состоявшейся девушке. Осмелился подойти он к Серафиме уже на последнем курсе, когда ребята оба оказались волонтёрами при перенесении библиотеки в другой кабинет. Семён и Сима вместе носили книги, и разговорились.
Оказалось, что понравилась девушка парню ещё на первом курсе, когда они вместе подавали документы, но девушка казалась непреступной, с жёстким характером. Парень смотрел с замиранием сердца на объект своей любви и страданий, боясь подойти, к тому же он был робок и застенчив, похвастать большим количеством побед над девушками он не мог и страдал молча.
Так получилось, что роман Семёна и Симы привёл их к порогу ЗАГСа, а вот Кристина, обидевшись на подругу, исчезла из их жизни. Серафима пыталась с ней разговаривать в момент, когда заметила, что её выбор не был одобрен подругой. Сима говорила Кристи, что парень то и не встречался с ней вовсе, что он ушёл сразу же, поняв, что любит другую девушку, но Кристи затаила обиду и была непреклонна.
Увидевшись на выставке через много лет, Сима и Кристи разговорились, словно и не было никакой обиды между ними, смеялись над тем, что было ещё тогда, давно. Кристина предложила повидаться и поговорить в более близкой обстановке, чтобы обсудить, как у кого сложилась жизнь за всё это время. Кристи явилась в гости к подруге с бутылкой белого вина и подарком, выпив немного, вновь приобретённая подруга достала браслет, выполненный из золота, с маленьким камушком и подала подруге. Сказала, что очень переживает по поводу того, что столько лет упущено и зря они не общались всё это время. Кристина убедительно просила не снимать браслет с руки, в знак возобновления их дружбы.
продолжение следует
Благодарю каждого подписчика, дочитавшего историю и поставившего лайк! Пусть вселенная наградит вас за проявленную щедрость!