Я ждала русалку на крылечке, и изо всех сил пыталась наслаждаться тихим летним вечером. В животе громко заурчало. Наслаждаться стало сложнее. Запаса продуктов в избушке не оказалось. А в погреб она мне доступ закрыла. Обиделась, видимо. Да мне пока и не до нее. Потом как-нибудь помиримся. Все, чем мог поделиться Леший, он уже мне принес, другое дело, что питался он корешками и листочками. Я на корешках долго не протяну. По-хорошему мне бы эти несколько дней в лесу не планы по спасению Водяного составлять, а доставку продуктов налаживать! В ближайшую деревню съездить, старосте тамошнему представиться. Я пригорюнилась, ну да чего уж теперь.
Рядом на ветке начал заливаться соловей, я цыкнула на него, чтоб замолчал. Не до пения мне. И тут же услышала шорох травы. Ползет моя русалка, наконец-то! Вскочила, в дом побежала и столкнулась там с Лешим.
- Решил посмотреть, как зелье сработает? – спросила, переливая прозрачную жидкость из котелка в жестяную кружку, - Мне тоже интересно!
Тут бы, конечно, правила соблюдать. Ведьмины зелья хрусталь любят, у меня и баночки, специально для этих целей куплены, в чемодане где-то лежат, но достать сразу я поленилась, а теперь чего уж!
- Ох, Забава, - пробасил Леший и глаза закатил, - Чую я, если сегодня все сладится, очень долгий год у нас с тобой будет.
Я только хмыкнула. Это он еще не знал, что после прохождения практики и получения диплома, я обратно сюда попроситься могу. Это ежели понравится.
Он подошел, посмотрел, как я зелье свое в кружке нюхаю, головой покачал, но продолжил:
- Хочу дать тебе с собой оберег.
- Ведьме? Оберег? – наморщила я лоб и засмеялась, - В каком же это уложении ведьмам обереги положены?
- Ну так и ты еще недо… - начал было Бурьян, но только рукой махнул. Достал из-за пазухи тряпицу, развернул аккуратно, а там половинка хлебушка черного.
Я сглотнула набежавшую слюну. Подумала и кивнула. От такого оберега ни одна ведьма еще не отказывалась. И я не буду первой.
- Подожди, сейчас превратимся, а потом отдашь!
- Я эту краюху у Овинника нашего выпросил, ты уж будь хорошей ведьмой, поклонись ему потом со всем уважением.
- Тоже мне, нашел хорошую, - обиделась я, снимая через голову сарафан, оставаясь в одной рубахе, - И Овинник ваш этот… - промолчала, не хотела Лешего обижать.
Бурьян покряхтел, знал он, что Овинник – охальник, наглец и потаскун. А мы, ведьмы, хоть и злые, вредные, а такого непотребства, что эта нечисть себе позволяет, всё одно не терпим! Это ж где видано, чтоб девки по собственному желанию им под мохнатую лапу голые ягодицы подставляли! А они, дескать, решали, какая из них замуж пойдет. Я фыркнула. Хотя вот за одно это надувательство, которое в некоторых деревнях до сих пор практикуют, Овинников уважать можно. Но лучше б они спокойно сидели в своем сарае и зерно сторожили, как положено.
- Ладно, пойдем, - вздохнула, кружку с зельем со стола взяла и открыла дверь на улицу, замерев на пороге.
- Ого, - выразил общую мысль Леший, глядя на воздушное белое облако, опершееся рукой на ступеньку крыльца.
- Ты зачем платье свадебное нацепила, дурища? – спросила я, спускаясь к русалке, и пальцами прищелкнула, голос ей возвращая.
- Так… Традиция, - просипела русалка, откашливаясь, - Мы в люди идем, а русалкам нельзя без платья, пояса вот специально нет! Чтобы, значит, как по закону положено, расхристанная! Венок только… - она махнула рукой в сторону леса.
- Чего венок? – спросил Леший
- Потеряла по пути… - расстроилась русалка.
- Ни в какие люди мы не идем, - оборвала я ее, - Мы в кикиморы идем, а они свадебные платья не очень уважают. Снимай!
- Госпожа ведьма, может, все-таки в нем, а? – попросила русалка, - Оно и спрячет, ежели что, и защитит от волка дикого, от ворона глазастого…
- Не беси меня! - начала я выходить из себя. Как захочешь с русалками дела иметь, так сразу и вспомнишь, за что мы, ведьмы, их терпеть не можем, - Ворона она испугалась…
Русалка что-то бубнила себе под нос, стаскивая с себя метры белой тряпки. И где только они себе такое неказистое нашли? Ни фасона, ни посадки. Будет время, напишу в город, закажу им что-то поновее…
- Сама-то ведьма, чего ей бояться, - донеслось до меня из этой кучи у крыльца, - А ежели меня волк какой прихватит?..
Я закатила глаза, снова прищелкивая пальцами. Достала, как есть достала!
Леший только вздыхал за спиной. Признаться, я уже сама расхотела на болото идти. С такой-то помощницей.
- Всё, - топнула, чтоб себя взбодрить, и подошла к снова немой, а оттого грустной русалке без платья, - Пей! Два глотка хватит.
Поднесла к ее губам кружку, наклонила и проследила, чтоб точно выпила. Потом рубахой края чаши обтерла, и сама отпила. Горьковато получилось, надо было еще барбариса туда… И только потом вспомнила, что хотела сначала дождаться, как на русалку зелье подействует. Ох мне!
Испугаться я не успела, на моих глазах русалка начала стремительно в размерах уменьшаться, хвост ее раздваивался, превращался в две толстые коряги, руки истончились, становясь древесными прутами, лицо начало вытягиваться, а нос расти.
- Вроде нормаааа… - начала говорить Лешему, и сама упала на землю. Успела только порадоваться, что Аконит тот самый был! А встала уже кикиморой. Покачалась на ногах неустойчивых и повернулась к Лешему, просипела:
- Ну как?
Он оглядел нас, обошел со всех сторон и кивнул:
- Похожи! Даже я обмана не чую, и пахнет от вас нежитью болотной.
- Во-от! – подняла я крючковатый палец, - А ты боялся!
- Я и сейчас боюсь, - тихо ответил мне Леший.
Помощница моя так и сидела на земле, недоуменно руки свои разглядывая. И, кажется, собиралась плакать.
- Так! – я снова щелкнула пальцами, - Ты хоть скажи, как тебя зовут, болезная?
- Арвила я, - прошептала русалка, - Ой, какая я стра-а-ашная!
И все-таки заревела, руками-сучьями лицо закрыла.
- Не такая и страшная, - я попробовала походить из стороны в сторону, получалось пока не очень, но мы, ведьмы, очень упертые и старательные, поэтому с каждым шагом становилось все лучше и лучше, - Да не переживай, ты и до этого не очень была.
Русалка взвыла.
- Арвила, ты Водяного вашего выручить хочешь? – решила надавить я на русалочью совесть, которой отродясь у них не было.
- Хочу, - простонала она, - Только он меня увидит и разлю-ю-юбит!
- Этот может, - подтвердил Леший, - Наш Водяной до красивых девок больно охоч.
Русалка заплакала по новой, правда уже тише. А я села на ступеньку, к Лешему поворачиваясь:
- Так может, ну его? Водяного этого? Я напишу в Ковен, попрошу нового, маленького… Сами его тут воспитаете.
Русалка вскинулась, глазами маленькими сверкая:
- Нет! Мы нашего спасать пойдем!
Я только плечами пожала, мое дело предложить.
- Тогда пошли.
Я поднялась, Леший мне помог рубаху стянуть, цеплялась она за сучки и трещинки, которыми кожа моя теперь покрыта была. Я теперь вся была как один большой сучок.
- Погодь, - сказал мне Бурьян и в дом зашел, а потом вынес кошель поясной, застегнул на мне и краюху хлеба обережного туда припрятал, - Теперь идите. Если что, я на границе ждать вас буду. Чем смогу, помогу!
