Димка откинулся на спинку стула. Любопытным взглядом оглядел сестру, ухмыльнулся:
- Так и узнала бы, – у Тоньки своей, что он там делает.
Олеся с деланым сожалением вздохнула:
- Да я-то, Дим, и без Тоньки знаю. Не помню, что ли, как тянула меня Катюха твоя, – прогуляться у шахтоуправления, чтоб студента этого встретить. Как после дискотеки увёл он её на Луганку…. Ну, а потом ты на ней женился. – Олеська на секунду прижалась плечу брата, что-то заботливо стряхнула с его погон: – Налить ещё? Выпьешь?.. Чтоб настроение было, – для разговора с твоей благоверной.
Димка неожиданно отодвинул стакан:
- Нет. На Катюхино счастье, сегодня разговора у нас с ней не получится. Я сейчас в город еду.
-Так ты ж только из наряда! И – снова?..
-Это, Олесь, поважнее наряда. Кузьмин пригласил, – у него сегодня гости собираются, он пригласил кое-кого из наших. Ну, офицерский состав, разумеется.
Олеська кивнула на скромные Димкины погоны, невинно съехидничала:
- Офицерский состав?..
-Вот в этом и важность, Олеська, что из наших рядовых, сержантов и старшин Кузьмин только меня пригласил. – Димка развязно усмехнулся: – Мужики подсказали, в чём дело… Да я и сам догадывался, – не слепой.
Олеся опустила глаза, спрятала усмешку: Димка шагу не ступнёт, чтоб не похвастаться своей значительностью и удачливостью. Но у Кузьмина, заместителя главы администрации, и правда очень узкий круг общения. А уж чтоб вот так, запросто, – в гости…
- И что ж ты там успел рассмотреть, у нашего Кузьмина?..
- Не я рассмотрел, Олеська. Альбинка, дочка Кузьмина, рассмотрела меня.
Сестра поперхнулась:
- Так ты ж… вроде женат!..
- И – что?.. Альбина – вполне современная девушка… Не комплексует по этому поводу. Я ж давно вижу, как она на меня смотрит. Я такие вещи, сеструха, – за три километра чувствую! – Димка снова не удержался от хвастовста.
- Ну, и?.. – Олеська непонимающе хлопала глазами.
- Увидим. – Димка заломил на затылок форменную фуражку, подмигнул сестре: – Всё, полетел.
… Суховей мрачно матерился, – про себя, с самого утра… Лучше б ещё на сутки в забое остался!..
Вчера Вика встретила его язвительным замечанием:
- Суховей! Ты от меня прячешься, – как девка… что ломается и оттягивает неизбежный сеновал. В забое днюешь и ночуешь.
Валерий устало сжал ладонью лоб:
- Если помнишь, ты ещё в Луганске ушла от меня к родителям. Как только узнала про моё назначение на «Верхнекамышовую». Что-то изменилось, Вика?
Вика скрывала неясное раздражение. Улыбалась:
- Ну, если я приехала к тебе… Ты не допускаешь, что я хочу сохранить нашу семью, Суховей?
Валерий мечтал отоспаться, но всё же решился прямо сейчас поговорить с Викой. Сказать, что сохранять им обоим давно нечего… И тут принесло Демидова, заместителя по кадрам и быту. Василий Петрович торопливо и озабоченно сказал:
- Ты вот что, Валерий Алексеевич. – С каким-то осторожным любопытством покосился на Вику в её неизменном пеньюаре: – На завтрашний вечер ничего не планируй.
Сквозь сигаретный дым Вика заинтересованно улыбнулась. Суховей устало нахмурился:
- Что ещё?..
- У Кузьмина званый вечер. День рождения у дочки! – Демидов сообщил о дне рождения дочери заместителя главы местной администрации так возвышенно-трепетно, будто о событии планетарного масштаба.
- Я при чём? – сдержанно поинтересовался Суховей.
Демидов огорчённо развёл руками: ну, вот что это за директор шахтоуправления!.. То ему домработница не нужна, – жрать сам готовит… и свои майки с полотенцами сам стирает и развешивает во дворе на общей бельевой верёвке… То вот не может догадаться, что присутствовать на подобных мероприятиях директору шахтоуправления велит элементарный этикет!.. Терпеливо принялся объяснять:
- Ну, как же, Валерий Алексеевич. Вас там все ждут. Вы – директор главного предприятия в посёлке. Должны быть. И непременно – с супругой.
Вика обрадовалась:
- Замечательно! Думаю, будет прекрасный вечер!
Суховей прервал Викин восторг:
- Тебе лучше остаться дома. Я съезжу один, ненадолго, – только поздравить.
Вика очаровательно улыбнулась:
- Тебе же объяснили: этикет требует. Непременно – с женой! – Приветливо закивала Демидову: – Мы обязательно будем!
Демидов ушёл. Мрачный Валерий улёгся на диван, отвернулся. Продолжать прерванный разговор с Викой уже не было ни настроения, ни сил. Чёрт принёс Демидова с его званым вечером!..
Суховей не мог терпеть этих званых вечеров: хватило банкета после защиты кандидатской. Вика тогда колко упрекала:
- Суховей! Ты неисправим в своей жуткой неотёсанности. Даже не верится, что ты кандидат наук! Валерий угрюмо отмалчивался: ни выпить, ни закусить по-человечески на этих банкетах!.. Только и думай, в какой руке вилку держать, а в какой нож, как хлеб брать, – вилкой или рукой, сколько пить… У Кузьмина, похоже, намечается нечто подобное. Суховей предпочитал самогонку за дощатым столиком, в тени дуба во дворе, под простой разговор с мужиками. А самое главное, – завтра Катюшина смена… Подходить к Кате он больше не осмеливался, но отчаянно разрешал себе это счастье: просто посмотреть на неё издалека, а если получится, – ответить на её торопливый кивок:
- Здравствуй, Катя…
А вместо этого пришлось идти к Кузьмину, да ещё – с Викой. Вика на всех этих званых вечерах – как рыба в воде… Присутствующих женщин просто затмила своей изысканностью во всём: в прическе, в вечернем платье, в умелом макияже и маникюре. Местное начальство выразительно переглядывалось: если честно, новый директор шахтоуправления, хоть и кандидат… но, скажем так, – простоват. И вдруг – такая жена, настоящая королева!.. В чём-в чём, а в своей карьере с такой женой можно быть уверенным.
Суховей втихомолку матерился, думал об одном: как теперь увести отсюда Вику. Из-за этого дурацкого этикета не оставишь же здесь её одну!.. Валерий с удовольствием уже отправился бы домой, но Вика и не собиралась уходить.
От нечего делать Суховей равнодушным взглядом окинул гостей за столом. Поднялся, – выйти покурить, что ли… Хрен его знает, что там по этикету: можно или нет курить за столом. И вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянулся: на него вызывающе смотрел уже подвыпивший мужик в милицейской форме, со старшинскими погонами. В прищуренных глазах – откровенно нагловатая усмешка. Катюшин муж?.. Валерий не очень хорошо помнил его, но сейчас почему-то понял, что это он. Усмехнулся: ещё в начале банкета заметил, как за этим бравым старшиной заботливо ухаживает Альбина, – именинница, дочка Кузьмина. Сейчас его ладонь уверенно лежала на Альбининой руке. Видно, правила этикета, обязательные для женатого директора шахтоуправления, на старшинские погоны не распространяются…
Валерий долго курил во дворе. Вспоминал Катюшин голос, – как она ответила на его вопрос:
- - Хорошо… живу… Живём хорошо.
Не очень хорошо, похоже…
Когда совсем стемнело, во двор вышел Катин муж. Старшину уже порядком покачивало. Непослушными пальцами он пытался достать сигарету. Вслед за ним на крыльцо выбежала девушка, – в свете уличного фонаря Валерий узнал Альбину. Альбина со смехом увлекла старшину за собой, и они скрылись в летней кухне…
Валерий вернулся за стол. С надеждой поискал глазами Вику: вдруг она уже захотела домой… Но Вика танцевала с высоким лётчиком гражданской авиации. Суховей безразлично припомнил, – когда Кузьмин знакомил его с гостями, кажется, представил этого лётчика с красиво поседевшими висками братом жены, Альбининой матери. Лётчик галантно подносил к губам Викину руку, а Вика со своей очаровательно смелой улыбкой смотрела в его глаза…
По дороге домой Вика устало откинула голову на спинку сидения, прикрыла глаза, чему-то чуть заметно улыбалась. Дома Валерий привычно лёг на диван, а Вика – на удивление молча – ушла в спальню.
Уже в полусне Суховей с облегчением подумал, что завтра им с Киреевым надо осмотреть крепь в конвейерном штреке, – чтобы подготовить смету на ремонт… А в западной лаве – буро-взрывные работы, и, значит, снова можно будет на целую смену спуститься в забой.
На шахту уехал с рассветом, когда Вика безмятежно спала. Валерий вздохнул: снова не поговорили…
Суховей не скрывал, что ему нравится обедать с мужиками, – прямо в забое. Михалыч, пожилой комбайнер, деловито накрывал припасенной клеёнкой большую и на редкость ровную глыбу породы. Кивал шахтёрам:
- Давай, мужики.
Мужики рассаживались вокруг прикрытой клеёнкой глыбы, – кто на низенький чурбанчик, кто на бревно или на куски породы поменьше, выкладывали простые тормозки: чёрный и белый хлеб, Тосины или Машины пирожки с картошкой и капустой, аккуратно порезанное сало с колбаской, помидоры и огурцы с домашних грядок (тормозок – на шахтёрском наречии это слово обозначает продукты для шахтёрского обеда прямо в забое. Тормозок – от слова тормозить, делать остановку в работе. На тормозок шахтёрские жёны обычно собирают самые простые продукты: хлеб или домашние пирожки, сало, колбасу, варёные яйца, помидоры). Валерию Алексеевичу всё казалось необыкновенно вкусным. Как в детстве, – когда батя приносил из забоя оставшуюся горбушку хлеба, серьёзно говорил Валерке, что это от зайца… А сейчас сердце счастливо и горько замирало: Катюша тоже могла бы собирать ему в шахту такой тормозок…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»