Радио «Радонеж», Москва.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, август 2022.
Часть 1
Первоначально христианская община — это епархия, но епархия такого небольшого размера, что она же одновременно представляла собой и приход, молитвенное евхаристическое собрание во главе с епископом. В состав этого собрания входили пресвитеры и дьяконы в разном количестве в разных собраниях. Иногда, кстати сказать, по мученическим актам видно, что не так уж и много их было. Когда мы видим священномучеников епископа, пресвитера и дьякона, есть сильное основание подозревать, что это и все, что было в данной епархии — один епископ, один пресвитер и один дьякон, что молитвенное собрание представляло собой епархию размером с обычный современный приход. Несомненно, такие епархии тоже бывали.
Вполне естественно, что число христиан увеличивалось, оно увеличивалось и во времена гонений. И к окончанию гонений, в эпоху равноапостольного Константина едва ли не большинство жителей Римской империи уже были христианами. По крайней мере можно решительно утверждать, что большинство горожан были христианами. Число христиан увеличилось и вошло в чисто техническое противоречие со стремлением сохранить в каждом городе одно евхаристическое собрание. Здесь мне бы хотелось обратить ваше внимание на то, что церковь складывалась в античном мире, имевшем полисное устройство. Полис — это единица жизни, стержень ее. У греков город — государство. У римлян в имперский период полис — это, конечно, уже не государство, это часть империи, но он сохранил все внутреннее самоуправление. У римлян город назывался «муниципием». Это слово вам знакомо.
Полис, как уже ни на что не делящаяся единица, был использован уже для совершенно другого — для единства церкви, в чем христиане не сомневались никогда. «Да будет едино стадо и един пастырь», — говорит Спаситель. Церковь была вселенской и единой, но ее отражением в каждой местности была поместная церковь, то есть епархия, собрание христиан во главе с епископом. Городов было много. Полисный уклад был таков, что города были очень тесно связаны с сельским хозяйством, и в городах проживало около четверти всего населения Римской империи. Потому и появились священные каноны Вселенской церкви против раскола, указывающие неоднократно на один и тот же принцип — «в одном граде двух епископов да не будет». Началось это с Правил апостольских.
С одной стороны, в граде не могло быть, как и сейчас не может быть, более одного епископа, а с другой стороны, число христиан умножалось до размера населения всего града. Именно потому раннехристианским типом храма IV-VI веков становится огромная вытянутая базилика. Она могла вместить несколько тысяч человек. Можно было легко возвести базилику и на десять тысяч, а это все население нормального римского муниципия, нормального византийского городка. Во многих городах население было гораздо меньше.
Конечно, никогда все население Рима, Константинополя, Дамаска, Александрии, Антиохии, крупнейших античных и потом византийских городов, крупнейших городов христианского мира не умещалось в один храм. И потому появились дополнительные евхаристические собрания. Их не могли возглавлять епископы, их возглавляли пресвитеры. Но поскольку церковь всегда считала, что глава молитвенного собрания есть епископ, а пресвитер (старейшина, старец) мыслился как один из священников общей епархии, общего молитвенного собрания, который в силу сложившихся обстоятельств выполняет функции епископа в этом, данном храме, приход очень, очень тесно примыкал к епархии, он мыслился только как ее часть, вынужденная часть.
На склоне Античности, в начале Византии христианским становится и сельское население, в основном позже городского. Даже здесь пытались сначала применить полисный уклад. Каждый полис имел свою «хору» — свою сельскую местность, его главную житницу, составлявшую с ним единое целое, единый общественный и политический организм. Потому для службы в сельской местности появился «хорепископ», подчиненный епископ, могущий совершать все таинства, но тем нее менее бывший помощником епархиального епископа. Если вы будете читать Книгу правил, что искренне всем рекомендую, вы встретите там упоминание о хорепископах. Эти правила и сейчас вполне применимы к епископам викарным, к викариям. Тогда понятия «викарий» не было. А хорепископ совершал литургию, переходя от одной небольшой церкви к другой церкви хоры, которая имела площадь намного больше, чем муниципий, чем сам город. Это было чрезвычайно неудобно. Кроме того, в силу возникновения конфликтов между хорепископами и епископами, которые все же были равны по благодати, которые имели равный высший церковный сан, высшую степень священства, их постепенно заменяют в сельской местности «пресвитерами» (старейшинами), которые становятся настоящими приходскими священниками. Так окончательно возник приход с расширением епархии в сельскую местность, с победой христианства над примитивным земледельцем. Между прочим, обратите внимание, сельских жителей по-латыни называют «pagani» (в единственном числе «paganus»). Оттуда русское слово «поганый», что первоначально означало язычник, а вовсе не ругательство. Такой была первая фаза.
Приходы приобрели большую самостоятельность, их жители, например, выдвигали и предлагали епископу кандидатов в дьяконы и священники. Кроме того, приходы приобрели огромную хозяйственную самостоятельность, и церковная жизнь постепенно стала приходской для сельских жителей и в значительной степени приходской для горожан. Все привыкали к своему храму, к священнику, который их исповедует. Приходская жизнь постепенно заменяла собой епархиальную. Но все-таки даже притом мы можем заметить, что епископ по-прежнему мыслится как глава общины, а приход как часть епархии. И то неудивительно, потому что епископов было много. Даже уже без западных областей, во второй половине IX века мы видим такую византийскую статистику: в 861 году в поместном Константинопольском соборе участвуют 313 епископов, а в 879 году даже 383 епископа. Это только в одной Константинопольской православной патриархии.
Русский опыт. У нас сложилась другая практика. У нас епархии с самого начала имели очень протяженные границы, очень большую площадь. Мы сразу начинали с очень высокого удельного веса приходской жизни в жизни каждого христианина. Посмотрите. При святом Владимире в Начальной летописи упомянуто пять епархий. Но, несомненно, существовало семь. В конце домонгольского периода была дюжина. Это на всю Великую Русь! Дюжина епархий в стране, в которой было свыше трехсот городов и городков. По греческим масштабам каждый из них мог бы иметь своего епископа. Потому складывается очень тесный приходской уклад, особенно, если учесть, что славяне исконно тяготеют к общинной жизни, к общине. Общинный уклад землепользования был настолько серьезен, что со значительным приливом славянской крови, с переселением славян в Византийскую империю он повлиял на византийское законодательство.
Община размером с епархию была для русского человека абсолютно непредставима, а община размером с приход была вполне реальной. Складывается приход. На русской почве еще безусловнее действовало правило, согласно которому прихожане избирают и направляют на рукоположение кандидатов на место дьякона и пресвитера. Конечно, когда Русь стала христианской, они, естественно, чаще всего были детьми духовенства, детьми тех же самых попов и дьяконов. Естественно, кто же получил соответствующее воспитание и образование, как не их дети! Но право их выбирать за приходом оставалось, его не оспаривают. Мы видим его действие в XV-XVI веке.
Приход был неотъемлемой частью общины. Благодаря приходу церковь как раз и освятила общину. Приход был общим молитвенным собранием, где молилась вся община, он был и местом обсуждения дел. Приход стал и центром благотворительности, точнее центром взаимопомощи. Даже в XX веке на Севере прихожане погорельцу миром ставили новый дом. Притом это было тогда, когда Россия подверглась разрушающему действию и крепостничества, и западничества. А в докрепостническое время то было повсеместным явлением, конечно, с местными отличиями.
Где-то приходы и прихожане были более строптивыми. Архиепископ Геннадий Новгородский, наш выдающийся святитель и ревнитель православия, жалуется на то, что ему присылали полуграмотных кандидатов на рукоположение. Надо учесть, что претензии святителя Геннадия были чрезвычайно высоки, он же был ученейший человек, так что мог и преувеличивать в этом высказывании.
Приходскую жизнь в полной мере не смогла разрушить даже Петербургская империя, но много для того сделала, потому что в органический, соборный строй церкви вторгся страшный враг всего христианского — бюрократизм. Епархии оставались огромными. В середине XIX века была всего лишь 51 епархия на всю Российскую Империю, притом уже возвратившую себе отторгнутые западнорусские земли, уже с Царством Польским. И делами начинают управлять не столько епископы, сил которых просто не хватает, сколько чиновники духовных консисторий. Это болезнь нашей епархиальной жизни. Бюрократизм оказался над приходом, выше прихода. Епархии были расписаны по губернской системе, и то приводило к тому, что община, приход был подмят бюрократическими установлениями. Такова была коллизия XIX века.
Поместный собор 1917-18 исходил из всего опыта приходского наследия, из того, что приход все же не превратился в бюрократическое установление при крепостничестве и, между прочим, устоял от соблазна и не превратился в демократическое учреждение.
Часть 2
В нашей прошлой передаче мы обратили внимание на некоторые исторические вехи сложения православного прихода как части епархии. И теперь обращаем ваше внимание на то, что по этому поводу постановил, определив 7-го апреля 1918 года свой Приходской устав, поместный собор Православной Российской церкви. Напомнив слова святителя Киприана Карфагенского о том, что, «где епископ, там церковь, а кто не с епископом, тот не в церкви», Устав определяет: приходом в православной церкви называется общество православных христиан, состоящее из клира и мирян, пребывающих на определенной местности и объединенных при храме, составляющее часть епархии и находящееся в каноническом управлении своего епархиального архиерея. Как видите, православная экклезиологии не изменилась. Не епархия — совокупность приходов, а приход — часть епархии. Устав определяет, что прихожанами признаются все лица православного исповедания, живущие в пределах прихода и сохраняющие живую связь со своим приходским храмом. Вот это наисерьезнейшее положение вызывает самые серьезные сомнения именно в наше время.
Конечно, приход подвергся страшному погрому. Разрушалось православие, и одновременно разрушалась всякая общественная, внегосударственная жизнь. Как грустно заметил в разговоре со мной один православный священник еще лет десять тому назад, «раньше был приход, а теперь у нас приход и уход». Приход может служить частью епархиального молитвенного собрания, только когда он приход, община, когда прихожане (сделаем оговорку для наших дней) в подавляющем большинстве знают друг друга хотя бы в лицо, и никому не знакомых прихожан в общем нет, и всех касаются личные дела, особенно невзгоды той или иной семьи прихожан. Так христиане жили тысячелетия, а русские православные живут уже много веков. И без этой основы у нас никакого религиозного возрождения не будет. Приход — это основная форма христианского единства, которое может быть окинуто взором не на карте.
Пока у нас такие протяженные епархии, все-таки связь в единое молитвенное собрание, связь с епархиальным архиереем может быть только мистической, только в евхаристии, за исключением тех немногих, кто с ним лично знаком. Но приход-то — это возможность реального единства. И его ни в коем случае не может затеснять никакое другое. Таинством единства в церкви, как все наши слушатели, естественно, знают, является причащение— евхаристия. А в приходском храме священник, назначенный и благословленный на это место епархиальным архиереем, совершает евхаристию, совершает наше единство. Против этого много соблазнов. Один я назвал. Соблазн, грех, когда мы говорим всерьез: «я хожу в церковь». Ходим мы с вами в кино. А к церкви мы все-таки принадлежим, мы члены церкви, притом только тогда, когда мы прихожане, когда мы члены прихода, молитвенного собрания. Я прихожу в ужас, когда вижу в приходском храме, как пасомые выстраиваются длинной шеренгой, как почетный караул, для того чтобы обязательно всем по очереди взять благословение у своего батюшки, притом бесцеремонно поворачиваясь спиной к любому другому батюшке, до которого им дела нет. Помилуйте, но важнейшие отношения пасомого и духовника — это только отношения этих двух лиц. Единство в православной церкви осуществляется не таинством покаяния, а таинством причащения. Прихожане — это совершенно четкая совокупность. Христианину церковь рекомендует иметь своего духовника. Он может его и не иметь, а может исповедоваться у того батюшке, которого ему Бог послал. Ему, правда, это менее удобно, и от этого хуже. Лучше не так. Но не быть прихожанином и не быть в молитвенном, евхаристическом собрании христианин не может, тогда он не христианин. Никто, кстати сказать, не отменил нормы, согласно которой приход вправе спросить своего брата в случае двукратного отсутствия на воскресной литургии, почему он избегает молитвенного с ними общения. И в случае неудовлетворительного, неубедительного ответа возможно и временно отлучение от таинства. Обратитесь к Книге правил. Там все есть. Дай нам Бог устраивать приходскую жизнь в согласии с Книгой правил.
Посмотрим еще раз на приходской устав. Он, между прочим, все это учитывает. Тут есть очень интересные моменты. Так, например, здесь много говорится о созыве приходских собраний. У нас часто собираются приходские собрания? То есть собрания всех совершеннолетних прихожан данного храма. Трудно собрать? Я вам сейчас скажу почему. Читаем устав. Право участия в приходском собрании с решающим голосом имеют все члены причта и прихожане обоего пола, достигшие 25-летнего возраста, занесенные в приходскую книгу… А нам же запретили приходские книги! Вот в чем дело. За исключением лиц, указанных статьями 45 и 46. Давайте посмотрим, кто не участвует в приходском собрании по указанным следующим статьям. Лица, грубо нарушившие благочиние в храме. Лица, упорно отклоняющиеся от общих приходских сборов. Так это же нам тоже запретили! А мы почему подчиняемся? Кто имеет право лезь в нашу с вами церковную жизнь? Мы определяем ее друг с другом, соборно, с нашими священниками и нашим епископом. А когда чиновник интересуется, есть у нас приходские сборы или нет, то он нарушает закон об отделении церкви от государства. А кто еще может быть лишен участия в приходском собрании? Лица, имеющие предосудительные занятия. Это понятно. Живущие менее года в приходе. Уклоняющиеся от исполнения христианского долга исповеди и святого причастия. Осужденные за кражу. Мошенничество, укрывательство похищенного. Это понятно. И лица, состоящие в открытом сожительстве без церковного брака. Вот, кажется, мы с вами и разобрались.
А как же нам с вами поступить, чтобы восстановить приход? Начать не впускать в храм? Опираясь на опыт некоторых московских батюшек, с которыми я вполне согласен, я порекомендовал бы начать закрывать храмовые двери на дьяконский возглас: «Двери, двери!», как нам и полагается почину литургии Златоуста. Прекратить хотя бы на время Литургии верных хождение и бегание по храму. Подозреваю, что сразу приход станет, как бы это сказать по-современному, значительно монолитнее. Так дальше и приходское собрание проведете, и книгу приходскую заведете.
А что собой представлял приходской совет? В него входил весь причт. Обратите внимание, а в ваш приходской совет вошли ваши псаломщики? Все до единого? Алтарника не забыли? Не весь клир, не священники с дьяконами, а весь причт. Поразительно совершенно, до какой степени мы забыли о том, что в церкви и на приходе имеет свое высокое положение церковнослужитель. Когда мы будем говорить о епархии, мы обратимся к тому, что их всех утверждает епископ, а отнюдь не нанимают на работу. Раньше как бы нанимали старосты, теперь нанимают настоятели храмов. Это абсолютно нецерковно. Церковный служитель не священнослужитель, но тем не менее он уважаемое лицо, участник богослужения, человек, постоянно пребывающий на клиросе, входящий постоянно в алтарь, носящий стихарь. И пренебрегать пономарем (псаломщиком) мы не имеем ни малейшего права. На одном богатом московском приходе еще в ноябре псаломщику платили 600 рублей оклада. Вспомните о том, что в древней церкви не только чтец, но и певец, и погребающий в христианские могилы были людьми церковными, им оказывалось надлежащее уважение.
И еще одна интересная деталь. Дальше я прочитаю функции приходского совета, а тем самым и функции прихода. Рекомендую вам все это учесть, это все очень важно, ведь у нас будет церковный собор, и вне поместного собора мы тоже, несомненно, будем восстанавливать нормальную приходскую жизнь.
Итак, на приходской совет возлагается созыв приходских собраний, заведование делами приходского и храмового хозяйства, имуществом и капиталами прихода, попечение об увеличении средств храма и прихода, денежные сборы, установленным приходским собранием, ежемесячное освидетельствование сумм и расходных книг, составление проектов смет, составление сборов по смете, выдача полномочий на совершение имущественных актов, избрание лиц для заведованием вспомогательным учреждением, ведение списков прихожан, ревизия отчетности (она велась всегда, советская власть очень любила ревизии), обсуждение степени нужды обращающихся за помощью. Мы часто этим занимаемся? Забота об охране и благолепии храма, в том числе во время крестных ходов. Забота о религиозно-нравственном обучении и воспитании подрастающего поколения. Составление и представление отчетов об образовании и деятельности миссионерских кружков. Братья и сестры, у нас много миссионерских кружков? У вас уже есть? Жаль, что нет. Надо чтобы уже был. Авторитет собора, который потом запечатлел свою правоту мученичеством, требует, чтобы у нас были везде миссионерские кружки. Создание благотворительных и просветительных учреждений, кружков, приютов, богаделен и школ. Образование общества трезвости. Создание библиотек, читален приходского дома. Образование кружков по уборке храма. Замечательно! Образование общества взаимопомощи. Образование приходской пожарной дружины. Вам это не приходило голову? А всего лишь три четверти века назад это было нормой. Устройство приходской пасеки. Религиозно-нравственные беседы и чтения. Ну, хоть этим, к счастью, мы сейчас занимаемся.
Вот обширнейшая приходская деятельность, которая может заполнить значительную часть нашей жизни и которая вполне канонична. Я хотел обратить на то ваше внимание. Надеюсь, что деяния Поместного собора 1917-18 годов скоро будут изданы и рекомендую обратиться к более детальному изучению их, в том числе приходского устава. Бог вам в помощь!
Оглавление и поддержка
