Если в России Марина Влади была известна как жена Владимира Высоцкого, то в Европе все происходило с точностью до наоборот. Во многом благодаря Марине Высоцкий смог выехать за границу, увидеть мир и познакомить чуть ли не всю планету – от Европы до Латинской Америки и Азии – с загадочной русской душой, которая почти с ювелирной точностью отразилась в его песнях. Не понимая слов, иностранцы часами слушали надрывные баллады Высоцкого и выходили из зала потрясенными – так, будто эта музыка разлилась по всему телу до кончиков пальцев и навсегда въелась в кожу. Только во Франции с 1977 по 1988 год было выпущено 14 пластинок Высоцкого. Ярким примером тому, какой прием оказывали русскому поэту за границей, может служить история, имевшая место в доме американского продюсера Майка Медового.
Вот как описывала этот случай Марина Влади: «Хозяин дома подзывает тебя и просит тишины. Все собираются в кружок возле вас и слушают, что рассказывает Майк. Он говорит, что ты – советский актер, поэт, певец с исключительным голосом, а я вижу, как ты волнуешься.
Сидя почти у твоих ног, тебе улыбается Лиза Минелли. Ободренный ее взглядом, ты с места в карьер начинаешь первую песню. И тут же вежливо-внимательные лица становятся напряженно-серьезными. Из сада, от бассейна, с террасы идут люди, словно их тянут за невидимую ниточку. От твоего голоса их бросает в дрожь. Женщины невольно прижимаются к своим спутникам, мужчины курят. Исчезает небрежность манер. Они не понимают слов, но масок не осталось. Вместо светских полуулыбок – лица. Некоторые даже и не пытаются скрывать своих чувств и, закрыв глаза, отдались во власть твоего крика. Ты исполняешь последнюю песню, и воцаряется долгая тишина. Все недоверчиво смотрят друг на друга. Все они в плену у этого человечка в голубом».
В 1974 году супруги предприняли попытку совместной записи пластинки. После долгих дискуссий фирма «Мелодия» приняла тексты и музыку двенадцати лирических песен. На эту пластинку Высоцкий и Влади возлагали большие надежды: во-первых, им впервые довелось работать вместе, во-вторых, доходы от продажи могли поправить шаткое материальное положение интернациональной семьи, и, в конце концов, ее выход в свет означал возможность совместных концертов, гастролей и продолжения творческой деятельности. Но этим мечтам не суждено было осуществиться. Пластинка долгие годы пролежала «на полке», в то время как авторы-исполнители слышали от министра культуры Демичева один ответ: «Немедленно выпустим!»
ОБРАТНАЯ СТОРОНА СЧАСТЬЯ
Брак Марины Влади с легендой из Советского Союза вовсе не состоял из одних праздников и триумфов. Семейная жизнь, и без того постоянно прерываемая разлуками, несколько раз чуть не дала трещину из-за прогрессирующего алкоголизма Высоцкого. Не в силах разорвать эти глубокие, но порой мучительные отношения, Марина Влади приняла решение бороться за жизнь мужа до конца. В ход шли противоалкогольные капсулы «Эспераль», которые бард, одержимый жаждой спиртного, выковыривал ножом из кожи, и заграничные поездки, имевшие целью отвлечь Высоцкого от свиданий с зеленым змием, которые неожиданно дали обратный эффект. «В России Владимир чувствовал себя пленником, а во Франции – человеком ненужным», – позднее скажет Марина.
Сама Влади, быстро осознав, в каком тотальном дефиците живет родина ее предков, никогда не отказывала в помощи многочисленным друзьям мужа. Пожалуй, Марине ни разу не удалось приехать в СССР налегке – ее машина была постоянно завалена джинсами, техникой, продуктами и лекарствами, которые было не достать в России, но в которых отчаянно нуждались представители отечественной богемы.
Мечтая о собственном доме в России, звездная семья затеяла строительство на участке друга детства Высоцкого, Эдика Володарского. «По блату» разыскали стройматериалы и сантехнику («один концерт – за десять метров паласа»), и Марина Влади – звезда с мировым именем, элегантная, статная красавица из Европы начала осваивать новую роль, которую ей подбросила жизнь – роль дачницы-домохозяйки. Ее постоянными зрителями стали рабочие на стройке, которым она целыми днями варила борщи, и продавцы магазинов, где она килограммами закупала продукты. Но жертвы, принесенные во имя любви, в мечтах о собственном «гнезде», оказались напрасными. Из-за долгого строительства и тяжелого состояния Высоцкого им удалось провести в этом доме лишь два дня. После смерти барда, не в силах уладить имущественные споры, хозяин участка вызвал бульдозер и сравнял неудавшийся уголок уюта с землей.
Увы, бесконечные командировки в Европу не позволили ей и вовремя заметить, что отношения Высоцкого с алкоголем в последние годы жизни внезапно прервались перед лицом нового и куда более могущественного врага – наркотиков. С этим жестоким противником Влади была уже хорошо знакома: когда-то он чуть не отнял у нее старшего сына. Странный взгляд, путаные объяснения, отказ от сна и еды – казалось бы, по этим признакам несложно было разгадать природу происходивших с Высоцким перемен. Свалилась и новая напасть – до Марины дошли слухи о многочисленных изменах мужа. Их семейная жизнь трещала по швам, но 25 июля 1980 года в сердечных муках была поставлена жирная точка. Владимир Высоцкий скончался во сне в своей московской квартире.
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ
В 1989 году в СССР увидели свет скандальные мемуары Марины Влади «Владимир, или прерванный полет». На страницах книги вдова барда вспомнила прекрасные и страшные минуты, проведенные рядом с Высоцким, безжалостно обличила тех, кто, по ее мнению, приблизил конец поэта, и поблагодарила верных друзей, до последнего боровшихся за жизнь этого неординарного человека. К тому времени стало ясно, что в СССР француженку недолюбливают. Масла в огонь подливали и, мягко говоря, напряженные отношения с родителями Высоцкого. Настоящая война разгорелась вокруг памятника на могиле поэта. Марина Влади предлагала изображении метеорита («ничто так не напоминает блестящую и такую недолгую жизнь Владимира Высоцкого, как отколовшийся кусок звезды, сплавившийся в воздухе, оставивший огненный след в небе и завершивший свой стремительный полет на могиле»), родители же настаивали на узнаваемой фигуре, которая воплотила бы в себе все грани советского реализма. В 1985 году на могиле Высоцкого появилась внушительных размеров позолоченная статуя с гитарой. Нетрудно догадаться, кто вышел победителем из этой битвы мнений.
Сама Влади после смерти мужа погрузилась в глубочайшую депрессию и, по слухам, даже пыталась свести счеты с жизнью. Незадолго до кончины Высоцкого ушла из жизни Одиль – старшая сестра Марины. Эта двойная утрата надломила ее силы. Но помощь пришла, как водится, с неожиданной стороны.
24 КАДРА В СЕКУНДУ
Врач-онколог Леон Шварценберг был старым знакомым Марины Влади, правда, встретились они не при самых романтических обстоятельствах. Много лет он лечил от рака сестру Марины, а в 1981 году по ее просьбе выхаживал смертельно больного Андрея Тарковского. В это время Леон и сам переживал личную драму: уйдя от жены, он оставил ей и сыну дом, а сам оказался практически на улице. Его приютила гостеприимная Влади, и визит затянулся на 23 года. Доверительное общение переросло в крепкое чувство, не раз выручавшее обоих в сложных жизненных ситуациях.
Вместе с Леоном – убежденным сторонником эвтаназии – Марина пережила настоящую травлю, когда его обвинили в смерти нескольких безнадежно больных людей. По чудовищному совпадению, последний муж Влади умер от той же болезни, с которой долгие годы рука об руку боролся вместе со своими пациентами. Спустя почти четверть века Марина Влади вновь осталась вдовой, и боль захлестнула ее – уже немолодую женщину – с новой силой. Некоторое время она пыталась утопить горечь воспоминаний в бутылке, но позже на помощь пришла ее давняя и проверенная страсть – писательство. Погрузившись в мир дорогих сердцу воспоминаний, Влади создала несколько книг о своей жизни и людях, которые ее окружали, среди них – «24 кадра в секунду», своеобразная летопись кино XX века, и «Мой вишневый сад», ретроспектива истории России, показанная через призму судьбы Чехова и ее собственной семьи.
«Самое большое счастье – это жить. Я стольких похоронила: мужей, родителей, сестер, детей – что знаю это наверняка. Мне теперь нужно жить не только за себя, но и за своих покойников», – сегодня Марина Влади знает это точно. В конце 2004 года она передала Российскому государственному архиву литературы и искусства свою многолетнюю переписку с Высоцким, однако пока запретила ее публиковать. «Это моя личная жизнь, – объяснила Влади. Я готова отдать ее России, но не сейчас. Наши отношения и так уже обгадили все, кто только мог. Пусть изучают переписку после моей смерти».
«Секретные материалы 20 века» №3(337), 2012. Евгения Назарова, журналист (Москва)
