Найти в Дзене
Полевые цветы

Три желания (Часть 6)

Лилька потянулась за дубовым листочком, повертела его в руках.

-Тём! А в детдоме – как? Как вы там живёте?

В детдоме Артём привык. Наверное, к дому в маленьком шахтёрском посёлке, где до аварии в шахте Тёмка жил с отцом и матерью, он так не привык, как к детдому, – не успел за свои неполных четыре года. Главным в детдоме была дисциплина. И умение всё делать самостоятельно. Дисциплина Тёмке нравилась, – как в армии. А стирать и пришивать пуговицы –Тёмке казалось, что он всегда это умел. Как и починить дверку шкафчика или окно, что перестало закрываться. Тёмка даже хлеб умел печь: он часто помогал пекарю Петру Васильевичу в детдомовской пекарне. Петро Васильевич рассказывал Тёмке про хлеб с самого начала: как надо просеять муку, сколько взять воды, сахара и дрожжей, сколько соли положить, как замесить тесто и поставить его подходить. Однажды Петро Васильевич разрешил Артёму самому замесить тесто, – на одну буханку. И самому испечь хлеб. И у Тёмки всё получилось! Высокую, мягкую, ещё горячую буханку хлеба с золотисто-румяной корочкой Артём принёс в комнату, пацанам. Пацаны отламывали душистые кусочки с хрустящей корочкой, а Ромка Порядин серьёзно сказал, что и пирога не надо, – такой вкусный хлеб у Тёмки получился…

В детдоме у Тёмки были друзья, – Егор Смагин, Санька Большаков, Любаня Долгопрудова… Артём даже не помнил, когда они научились понимать друг друга без слов,– по взглядам и, наверное, сердцами. Учился Тёмка легко, без троек, да и четвёрки редко получал. Сопли им никто не вытирал, – учителя и воспитатели были у них строгими, но Артёму это тоже нравилось. Вот только Нина Тимофеевна… Нина Тимофеевна не была строгой,– она была никакой. Правда, одно чувство всё-таки отражалось в её глазах: брезгливость. Особенно – к малым. Нина Тимофеевна постоянно от чего-то отряхивалась, старательно соблюдала дистанцию, – чтоб не ближе, чем на вытянутую руку… Малые молча и удивлённо смотрели на Нину Тимофеевну, а пацаны и девчонки постарше ничуть не переживали, – к Нине Тимофеевне были так же безразличны, как она к ним… И брезгливы, – к её духам, к бестолково ярким платьям и полупрозрачным блузкам.

С пацанами в детдоме было всё в порядке. А девчонок Тёмка жалел. Как-то отмечали в столовой Новый год, – сидели за празднично накрытыми столами. Девчонки, детдомовские поварихи, постарались: чего только не было на столах! По-праздничному большие, сочные и румяные котлетки, пюре, разные салаты, красивые бутерброды. И торт испекли, – на весь стол! С ёлочками из зелёного крема, со снежинками на шоколадной глазури. Когда по стаканам разлили лимонад, Юрий Павлович, директор детского дома, негромко и очень серьёзно сказал:

- Загадываем желание.

На Артёма смотрела Татьяна Григорьевна, любимая учительница математики. Улыбнулась, чуть заметно кивнула: после зимних каникул – областная олимпиада. И у них с Татьяной Григорьевной было одно желание на двоих. Желание это Артём исполнил: занял первое место. Поэтому и путёвку получил сюда, в «Азовскую волну».

А тогда, за новогодним столом, рядом с Тёмкой сидела Люба Долгопрудова. Тёмка восторженно пожал Любашину руку:

- Загадала, Любань?

И замер: в Любиных темно-серых глазах будто растаяли снежинки, – растаяли и превратились в капли, что вот-вот прольются… Любаша Долгопрудова – сильная девчонка, поэтому капли не пролились. А Любаня призналась Тёмке:

- Если бы мне пообещали выполнить три желания… Первым бы, Тём, я загадала – домой. И вторым желанием загадала бы – домой. А третьим… – Люба всё-таки мимолётно прикоснулась пальчиками к ресницам: – Я бы, Тём… загадала: домой.

Тёмка незаметно оглядел девчонок за столом. Обычно шумные и бойкие, – каждая из них запросто могла подраться не хуже пацана, – девчонки сидели сейчас притихшие, будто чуть растерянные… Будто ждали ещё чего-то, – кроме вкусных котлет, салатов и торта. И Тёмка догадался, что желания у всех девчонок одинаковые. Они загадали то же, что и Любаша.

Особенно жалел Тёмка новеньких девчонок. Сейчас вдруг вспомнил Катюшку Северцеву и Марьяну Аверину, – в детдом они попали из-за того, что их матерей лишили родительских прав…

Артём с облегчением перевёл дыхание: как всё-таки хорошо, что у Лильки есть отец! На Лилькин вопрос о жизни в детдоме Тёмка пожал плечами: нормально живём. Но голос его стал глуше, даже чуть охрип. И прерывался:

- Лиль, это хорошо, что у тебя отец есть.

В Лилькиных глазах – горькое удивление. Артём повторил – строго, даже брови свёл:

- Что отец есть, – это хорошо.

Лилькины губы задрожали. Но она упрямо ответила Артёму:

- У меня отца нет.

Лилька отбросила дубовый листочек, поднялась. Артём тоже встал, задержал Лильку за руку:

- Лиль!..

У Лильки забилось сердечко: как хорошо… когда он держит за руку!.. А Тёмкино сердце тоже стучало: как хорошо… держать Лильку за руку!..

И они снова целовались. Лилька прятала лицо у Тёмки на груди, прикрывала губы ладошкой… И очень хотела, чтобы Тёмка находил её губы. Замирала от его осторожной силы, – когда он снимал её ладошку с губ. До самого конца тихого часа целовались…

В комнате Рита придирчиво присматривалась к Лилькиному лицу. Лиля беспечно улыбнулась, быстренько расплела косички. И Рита вдруг подумала с завистью:

- А ничего!.. Оказывается, Лилька ничего! Вот так, когда по плечам рассыпались светлые ручейки расплетенных косичек…

А Лиля расчёсывала волосы, – чтоб скрыть лицо от Ритиных глаз. Рита делано зевнула:

- Опять к Павлухину бегала? Целовались?

Лилькины пальчики привычно заплетали косички:

- Просто жарко в корпусе. И спать не хотелось.

- Ой, дура ты, Матвеева!.. Они, детдомовские, все такие, – чтоб было, чем похвастаться, когда из лагеря в детдом свой вернётся. Не веришь?

Лилька спокойно взглянула в Ритины глаза:

- Не верю.

- Ой, ну, ты и дуура!.. А хочешь… Хочешь, – докажу тебе, что Павлухину всё равно, с кем целоваться?

Лилька заколола косички заколками-ромашками. Словно не слышала Ритиных слов.

Рита не знала, как доказать Лильке про Павлухина. Она просто злилась, что Артём отдаёт Лильке свои яблоки. Что, когда по вечерам всем лагерем играют в «Ручеёк», Тёмка выбирает одну Лильку… И вообще!.. Игорь Вадимович не сводит глаз с загоревшей Ксении Максимовны, исполняет её очередное желание, – уже, наверное, третий раз по три желания исполняет… Анжелку Гуляеву – после отбоя! – качает на качелях Константин Алексеевич, вожатый младшего мальчишечьего отряда, однокурсник Игоря Вадимовича. И всё это так, будто не у Риты самые красивые зелёные глаза, будто не у Риты – самые густые волосы с самым необычным, тёмно-медным оттеном! Даже девчонки перестали завидовать Ритиным глазам и волосам – привыкли к её красоте. Так быстро привыкают к красивому и яркому цветку на клумбе, а потом любуются простым и незаметным полевым вьюнком…

Рита заскучала, уже даже решила позвонить маме, сказать, чтобы приехали и забрали её на турбазу, – сколько можно есть на завтрак молочную кашу, а на обед – суп с фрикадельками и рагу!..

Если честно, то как раз рагу было очень вкусным, – у мамы дома так не получалось, чтоб вот такие сочные кусочки мяса, и золотистая картошечка, и морковочка с молодыми кабачками, и помидоры… И суп тоже был вкусным, гораздо вкуснее хот-догов на турбазе. Не говоря про булочки с абрикосами и малиной на полдник.

Но не скажешь же маме, что из лагеря хочется уехать из-за Тёмки Павлухина с Лилькой! На днях Павлухин, когда Рита подскочила к нему в своём светло-бирюзовом купальнике, чтобы сфотографироваться на фоне волн, – в тот день море море чуть штормило, и купаться не разрешили, – удивлённо отстранился от Ритиных объятий, а потом усмехнулся:

- Я не фотогеничный, Полянина. Фотографию тебе испорчу, – оно тебе надо!..

И побежал догонять Лильку, – она шла по берегу в сторону степи…

Как-то ночью Рита проснулась, – ей показалось, что кто-то плачет. Недовольно приподнялась на локте, прислушалась: так и есть!.. Лилька тихонько всхлипывала, плечи её вздрагивали. Рита села на постели, усмехнулась, – ясно! Быстро же сбылись её предсказания! Молодец, Павлухин!..

Всё же постаралась придать голосу хоть какое-то сочувствие, чтоб не так слышалось победоносное торжество. Вздохнула, зашептала:

- А я говорила тебе!.. Предупреждала! Ты что, позволила ему, – в лифчик?.. Позволила, да? А он этого и хотел! Теперь Павлухин всему первому отряду расскажет, как лапал тебя! Всем пацанам! И как ты теперь будешь? – сквозь Ритино сочувствие будто какая-то радость пробивалась…

От стыда Лилька замерла, даже всхлипывать перестала. Хоть бы девчонки не услышали Ритины слова про лифчик!

Фото автора канала "Полевые цветы"
Фото автора канала "Полевые цветы"

Продолжение следует…

Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5

Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11

Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Окончание

Навигация по каналу «Полевые цветы»