Сююмбике и ее односельчане. Глава 184.
Инзиля пришла сразу вслед за Ляйсан.
- Зухра, у тебя печь топится, пироги задумала что ли стряпать?
- Инзиля! Как хорошо, что ты пришла. Я ничего не понимаю, голова кругом. Вроде мой Ризван болел, вот тут лежал на кровати. Теперь его нет. А где он? Я собралась стряпать ватрушки с картошкой, а кто их будет есть? Инзиля, где мой муж, ты не знаешь?
- Зухра, ты много ночей не спала, ты устала. Давай, мы с тобой выпьем таблетки, успокоимся и поспим. Ляйсан, налей воды. Выпей, милая, выпей таблетки, тебе станет легче.
Споив две таблетки снотворного, Инзиля отвела Зухру в спальню, уложила спать.
- Ляйсан, твою маму нужно класть в больницу. Я договорюсь, чтобы ее положили в неврологическое отделение. Если ее положат в психиатрическую больницу, ей нельзя будет работать с детьми.
- Инзиля-апа, что с ней? Она теперь всегда будет такая? Мне страшно Инзиля-апай.
- Не бойся, Ляйсан. У твоей матери временное помутнение. Все будет хорошо. Просто ты потерпи. Ты старшая. Сестренок успокой. Давай, мы с тобой ватрушек настряпает, вам их дня на три хватит. Маму твою завтра я уведу в больницу, полечится немного и станет все нормально. Главное, ты не плачь, утри слезы, ты не можешь реветь, теперь ты главная в этом доме.
Маму положили в неврологическое отделение. Ляйсан было очень жаль ее. Мать постарела на глазах, поседела вся. Ляйсан каждый вечер шла к матери, взяв с собой сестренок. Тяжелое было время для нее. Летом штукатуры не отдыхают. Самое время зарабатывать.
Приходила с работы, упетавшись капитально, натаскавшись раствора. Еще нужно к маме в больницу сходить, на завтра поесть девчонкам приготовить. Эминэ, молодец! Помогала, как могла. К приходу сестры все подметено, прибрано, чай свежий заварен.
Ляйсан так хотелось зареветь. Сиротинушки ее сестренки. Она сама счастливая, выросла при папе. Пусть не всегда, но он был рядом. Он был!
Мама пролежала в больнице три недели. Домой вернулась совершенно спокойная равнодушная женщина. Ее отпуск подходил к концу. Скоро сентябрь, новых детятушек надо принимать. Однако, для Зухры в интернате нет работы, ибо нет у нее даже среднего образования. Пока был муж-начальник, все было нормально. Теперь вот так.
Ляйсан отпросилась на пол дня, пошла в интернат
- Олег Семенович, Вы же понимаете какое трудное у нас время. Не увольняйте маму, пожалуйста. Вы другом моему папе были.
- Девочка, дружба дружбой, но у меня проверки постоянно. Не могу я в воспитателях держать человека без образования.
- Мама училась в педучилище. Я найду ее документы. Если это так важно, она закончит вечернюю школу, будет у нее среднее образование.
- Кого она там закончит? Твоей маме уже за сорок. Все, что могу ей предложить, то мыть полы в коридорах.
- Если мама поступит в вечернюю школу оставите ее на прежней должности?
Олег Семенович достал из коробочки папиросу, постучал ею о столешник. Правда, Ризван поддерживал его в трудную минуту. Все друзья от него отвернулись, а он помог подняться, похлопотал за него, помог на работу устроиться.
- Ладно, если согласится идти в вечернюю школу, останется на прежней работе. Но я хорошо знаю твою мать. Она не пойдет на это.
Плохо знал Олег Семенович Зухру. Никто ее не знал. Это она при муже жила, как за каменной стеной. Теперь она сама стала стеной, гранитной. У нее три девки. Их надо выучить. Поднять, чтобы дочери Ризвана не остались обсевками в поле.
Зухра пошла в вечернюю школу, окончила ее. Выучилась на курсах и ушла из интерната в детский сад, впоследствии стала заведующей этого сада.
Это уже случилось спустя годы. А пока надо было отдавать долги. Никто из родственников не помог. Копеечки не дали. Не стало отца и не стало ни друзей, ни гостей. Хоть тебе Сабан-туй, хоть ярмарка дома тихо и пусто.
Прошло два месяца. Долги надо отдавать. Нет у Зухры ни денег, ни драгоценностей, которые можно бы продать. Осталась она одна со своими девочками, совершенно одна.
Выручила Люська. Пришла как-то в субботний августовский вечер
- Леська, не собираешься же ты всю жизнь сидеть дома. Пойдем на причал, я бутылочку у отца стырила. Посидим, выпьем маленечко. Тебе полегчает.
Не полегчало. Хуже только стало. Ляйсан пробило на слезу. Она рассказала Люсе про долги, про то, как она устает на работе, как ей жаль маму и сестренок. Люся работала пионервожатой в школе и не могла даже представить, как это целый день кидать раствор.
- Слушай, Лесь! Мой дядя работает директором хлебозавода. Там их работники такие деньжищи зарабатывают. Наверно, там не труднее работать, чем на стройке. Хочешь, я поговорю с ним, он возьмет тебя на работу.
Так Леся попала на Хлебозавод. Работа адская. Мешки с мукой тяжеленные, а сколько их надо перетаскать! Ляйсан привыкла, она не боялась работы. Могла сразу вторую и третью смену отработать, если нужно кого-нибудь заменить. Только чаю крепкого напьется и снова готова работать. Женщины звали ее двужильной.
Бригадирша ставила ее там, где проворность нужна. На конвейер. Лента движется, движутся и полки в печи. Рука обмотана полотенцем. Нужно выхватить с полки формы, спаянные по три штуки, выбить буханки и смазать формы рукой, завернутой в полотенце, успевая окунуть ее в подсолнечное масло.
От печи пышет жаром, по лицу, по спине и ногам течет пот. Утереться некогда. Зато после всего наступает передышка минут на пятнадцать. Берешь буханку горячего душистого хлебушка, разламываешь пополам, поджаристая золотая корочка хрустит под руками. Макаешь куски горячего хлеба в нерафинированное душистое подсолнечное масло и отправляешь в рот.
Нет ничего вкуснее свежего хлеба. Леся любила ночные смены. Любила выходить во двор на заре, вдыхать свежий воздух, она чувствовала себя живой и нужной. Она пекла ХЛЕБ.
Подруги все разъехались, им не до Леси. Одна Люська осталась. У нее тоже немного подруг. В конце августа она вытащила все таки Лесю на танцы.
Вот тут и случилась с Ляйсан беда, горе ее. Пригласил ее на танец парень, красавец в белой нейлоновой рубашке. Светлые волосы вьются из кольца в кольцо, ласковые голубые глаза, белоснежная улыбка и пахнет от него свежестью и чистотой.
Он даже не спрашивал разрешения проводить ее. Просто не отходил от нее и шел с ней рядом до самого дома. Сказал, что завтра в обед будет ждать ее в парке.
Наутро прибежала Люська
- Леся, ты прекращай это. Не пара он тебе. Знаешь, что его мать работает санитаркой в поликлинике, отец его законченный алкоголик? Он закончит тем же.
- И что? Я тоже работаю на хлебозаводе. В бригаде, где трудится зечка, отсидевшая за убийство мужа, еще одна, лишенная материнских прав на троих детей. Я ничем их не лучше. Не имеет значения, кто твои родители. Жизнь такая штука, сегодня ты на коне, а завтра можешь оказаться в полном дерьме. Сегодня все тебя любят, кто знает, что будет завтра. Мне без разницы, кто родители Игоря.
- Леська, он русский. Твоя мама не потерпит русского зятя.
- Кто сказал, что я за него замуж пойду? У тебя сколько парней было? За всех замуж выходила?
- Лесь, не связывайся с ним, не пара он тебе.
- А кто мне пара? Кто я такая, чтобы выбирать? Тот, который мне нужен, никогда не посмотрит в мою сторону. Пусть будет этот, какая разница.
Продолжение читайте здесь: Глава 185.