Ибрагим украдкой подглядывал за девушками. Они все были собственностью Султана Сулеймана, а потому Ибрагиму, простому рабу, было запрещено смотреть на будущих наложниц Падишаха. Но он смотрел. Это было его развлечение, с одной стороны это был заряд адреналина, хотя его убежище было надежным и ни разу еще не подводило его, всегда есть шанс, что какой-нибудь пронырливый ага найдет сюда дорогу. А с другой стороны, это подсматривание позволяло Ибрагиму отвлечься от своей жизни, где он был всего лишь слугой.
Здравствуйте, дорогие читатели! Экспериментальная рубрика - рассказы по мотивам "Великолепного Века", немного изменим историю?) Предположим, что все было иначе, и впервые Ибрагим увидел Хюррем в самый первый день ее прибытия во дворец, и тут понеслось...
Ибрагим с детства знал, что ему суждена другая жизнь, полная роскоши, богатства и, конечно же, власти. Он любил власть большего всего на свете, и даже в любви для него важнее всего было стать для любимой женщины царем и господином.
Но пока все что он мог - это подсматривать за гаремом Падишаха представляя себе, что именно он - Ибрагим стал Султаном и сможет выбрать себе любую из этих прелестниц.
Он всегда очень придирчиво осматривал новоприбывших, не любил слишком уж тощих, темных или "тяжелых". Что такое "тяжелых" Ибрагим и сам толком не знал, но мог всегда сказать лишь по одному взгляду на женщину "легка" она, или "тяжела" и дело было вовсе не в весе рабыни. Еще мужчина любил длинноволосых, белокожих, не слишком высоких, и с непременно живым, игривым лицом, такое, чтобы не могло скрыть ни одну эмоцию девушки.
Иногда Ибрагим находил себе любимец и следил за их жизнью, и чувствовал в душе что-то вроде ревности, когда она приходилась по душе Падишаху. Но стоило его "любимице" провести ночь с Султаном, как Ибрагим тут же терял к ней всякий интерес.
Сегодня Ибрагим был особенно увлечен рассматриванием новоприбывших девушек - славянок с завоеванных земель. Он никогда еще не видел такой красоты. Они не были похожи на турчанок или черкешенок с их темными волосами, выразительными, немного грубыми лицами, чуть раскосыми глазами. Напротив, славянки были нежны и гладки, словно только сорванные цветки. Да и вели они себя иначе, большинство тихо плакали, а кто-то и вовсе просто молчал.
Ибрагим уже заприметил себе чуть полноватую блондинку, с розовым румянцем на щеках. Она горько плакала сокрыв лицо в руках, ее покатые плечи вздрагивали в такт всхлипам. Она показалась Ибрагиму такой беззащитной и нежной. Была у него, впрочем, и другая "претендентка", темноволосая девушка с удивительно белой кожей и миловидным личиком с тонкими чертами лица. Он даже знал, что ее зовут Мария. Она так же дрожала, но не плакала, а скорее с вызовом смотрела на снующих между невольницами служанок и калф.
Но Ибрагим чувствовал, что хоть и та, и другая хороши, что-то в каждой из них не хватает, и никак не мог понять чего же. Он еще раз пробежался взглядом по новоприбывшим девушкам. Да, пожалуй, лучше этих двух он никого не найдет. Если бы он был Султаном, то именно их бы взял на первый хальвет.
Ибрагим вздохнул, все это были лишь мечты, но пора возвращаться в унылую реальность, он и так слишком давно тут стоит. Но не успел он отвернуться, как его внимание привлек крик. Кто-то надрываясь кричал в одном из углов, что не был виден Ибрагиму. Женщина, давясь рыданиями что-то кричала на русском. Ибрагим не знал этого языка, но был уверен, что несчастная осыпает всех проклятиями. Он усмехнулся, не часто он встречает таких дерзких невольниц.
Не прошло и мгновения, как на середину комнаты вывели девушку с рыжей копной волос, и усадили на пол, и тут же одна из калф что-то начала кричать рабыне в лицо. Но Ибрагим не мог расслышать слов, его дыхание перехватило, а где-то в области сердца разгорелся пожар. Раньше он не испытывал таких чувств, было что-то похожее, но совсем не то. Ему показалось, что молния ударила его в грудь и время замедлилось, а все вокруг потемнело, и остались лишь двое: он - Ибрагим и она - неизвестная рабыня, собственность повелителя.
Мужчине с большим трудом удалось увести взгляд от рыжеволосой наложницы. Не смотря на то, что ее лицо исказила гримаса злобы и ненависти, он все равно смог разглядеть в ней что-то прекрасное. Ибрагим вдруг понял, кого же так долго искал среди всех этих женщин, именно ее: непокорную, "легкую", живую, такую настоящую и одновременно неземную. Мужчина даже закрыл глаза и несколько раз тряхнул головой, чтобы наваждение прошло, но ничего не изменилось, образ юной девушки будто бы отпечатался в его душе. Теперь Ибрагим знал, кого он будет представлять по ночам, с чьим ликом будет засыпать и молиться, чтобы увидеть именно ее во снах.
"Лучше бы ты не кричала, красавица", - с горечью подумал Ибрагим. Он знал, пока она никто, и с ней церемониться не будут, и ее могут довольно сурово наказать, и эта мысль болью прошлась по его телу. В голове мужчины бегали шальные мысли: выкрасть незнакомку, убежать с ней, навсегда забыв о дворце, спрятать, так чтобы никто ее не увидел, но это были лишь неосуществимые мечты.
А рабыня все кричала, и кричала осыпая проклятиями всех кто был рядом с ней, словно не понимала, что за непослушание ее может ждать наказание. Впервые в жизни Ибрагим задумался над тем, чтобы помочь невольнице, ведь с ней могут сотворить что-то ужасное. Но с другой стороны он такой же слуга, хоть и приближенный к Султану, который вовсе не имеет права смотреть на женщин гарема, и что он может сделать что бы помочь рабыне?
