Встречала комментарии на тему претензий к султанше относительно того что она собиралась лишить себя жизни, забыв о детях. Были и утверждения, что Хюррем разыграла очередной спектакль с целью окончательно привлечь на свою сторону Афифе хатун.
По моему спектакль слишком рискованный для такой дамы, как Хюррем султан. Проще было попытаться глотнуть ядика возле покоев падишаха - там часовые или еще кто точно отнимут, хотя риск тоже оставался.
Но Афифе так или иначе все равно узнала бы о том что супруга султана пыталась покончить с собой. То есть цели можно было достичь и более безопасным способом.
Попытаюсь ответить на вопрос «Как могла Хюррем не подумать о детях? Чем она в этом случае отличается от Хатидже?»
Сестра повелителя как минимум трижды пыталась покончить с собой. Суицид у нее был и способом манипулировать окружающими (чуть что - отравлюсь) и навязчивой идеей. На четвертый раз Хатидже наконец то удалось добиться желаемого результата. Зря останавливали - всем было бы спокойней жить.
О детях эта тетенька мало думала даже в периоды просветления между попытками попасть на тот свет.
В отличие от нее Хюррем не баловалась запрещенными напитками и холодным оружием. Она держала при себя яд во время болезни Сулеймана. В этом случае Хюррем хотела избавить себя и детей от мучительной смерти в руках палачей.
Это было осознанное и разумное решение, учитывая обстановку и угрозы Махидевран султан.
Когда все закончилось, Сулейман лично вылил яд с балкона и, как всегда, пообещал жене личную защиту от всех врагов.
Настоящая попытка суицида у Хюррем султан была во время длительной депрессии, которая приравнивается к нарушению психики. В этот момент Хюррем была не в состоянии контролировать свое поведение.
Заключив пари с Фирузе, султанша держала пузырек при себе, но надеялась, что ей самой он не пригодится, хотя определенный риск все же был. До этого события и после него она долго и сильно переживала о том, что может потерять любовь Сулеймана.
Поддержки, или хотя бы возможности выговориться у Хюррем не было, а это единственные факторы, способные смягчить депрессию. Состояние султанши ухудшалось тем, что ей приходилось выдерживать нападки и насмешки со стороны окружающих.
Даже вопившая о чуткости и сердечности Гюльфем не сочла нужным проявить заявленное понимание и человечность.
Афифе хатун тоже была настроена против Хюррем и лишь после разговора о справедливости начала приходить в себя.
Но в момент пребывания на балконе с пузырьком яда в руке Хюррем не думала о защите со стороны Афифе, ей вообще все было безразлично. Это крайняя степень отчаяния, состояние аффекта, когда человек не понимает, что делает и не может думать о последствиях своего поступка, каким бы страшным он не был.
Хюррем настолько устала от продолжительного пребывания в негативе, что хотела остановить это состояние, избавиться от страданий. На это сильно повлияло ощущение проигрыша пари, потери всего самого дорогого в жизни.
Ее мысли уже давно были заняты бесконечными внутренними диалогами с Сулейманом, в которых она пыталась что-то исправить и достучаться до его сердца.
Еще одно важное отличие от поведения Хатидже заключалось в том, что последняя никогда не жалела о своих попытках уйти из жизни.
Сестра повелителя страдала стойким нарушением психики. Она с самого первого раза жалела о том, что не дали умереть и избавиться от каких-то неведомых мучений. В таких случаях, кстати, хорошо помогает трудотерапия, комментарии о том что неплохо бы ей корову, а лучше двух, не лишены смысла.
Хатидже всякий раз после оживления надо было еще и уговаривать пожить. Хюррем же пришла в ужас от своего поступка сразу после того как выплакалась Афифе и облегчила душу.
Хюррем султан любила своих детей и думала о них, но на первом месте в жизни у нее все таки был Сулейман. Причиной тому была сильная любовь к этому человеку, а не угроза собственному благополучию.
Как раз благополучию султанши в это время ничто не угрожало. Повелитель уважал ее и даже испытывал некоторую неловкость за свой роман с Фирузе, поэтому вполне мог одарить супругу новыми материальными благами.
Но смысл жизни Хюррем заключался именно в том, чтобы быть любимой Сулейманом. Она не пренебрегала благополучием и не ходила в ветоши, но все это было вторично, не из-за потери золота и власти она страдала, а из-за потери любви.
