Конечно же властелин мира не поверил, что персидская гастролерша попала в Топкапы совершенно случайно и никому не желала зла. Он всего лишь сделал вид, что поверил, поскольку был привязан к девушке и не горел желанием ее убивать, несмотря на наличие у той татуировки вражьей династии. Положение султана Сулеймана было уникальном в том плане, что он легко мог позволить себе выстроить альтернативную реальность, в которой — не пойман, не вор — Фирузе действительно была несчастной гонимой и безобидной "седьмой водой на киселе" в клане шаха Тахмаспа.
Доказательств, подтверждающих тот факт, что Фирузе была персидской шпионкой султану не предоставили. Как и опровержений. Проще говоря, девице с красноречивой татуировкой султан "поверил на слово" — а мог ли пойти на такое человек, которому подозрительность была необходима как главное условие выживания? Конечно, нет.
Как бы хорошо Фирузе не умела рассказывать сказки, ее должны были казнить — просто для порядка. Уж если в Османостане спокойно и даже положительно относились к закону Фатиха, то придушить девку с татуировкой заклятых врагов империи вообще должны были с особым энтузиазмом, а потом раздать в гареме сладости и щербет.
Но Сулейман, как обычно, решил соригинальничать. В итоге мнимая Фирузе, а на деле шпионка Хюмейра, уехав в Амасию, попала прямиком на родину, где рассказала много интересного шаху Тахмаспу и настоящей Фирузе Бегум-хан. И они дружно посмеялись над дураком-султаном, которого легко обвели вокруг пальца.
Да только султану Сулейману мало было дела до наложницы, оказавшейся вражьим агентом. Во время хальветов он читал ей не государственные документы, а стихи собственного сочинения. Если бы было не так, то отправилась бы она в ссылку под более усиленной охраной и ускользнуть в Персию не смогла бы.
Султана беспокоило другое — впрочем, все тоже самое. Связь Фирузе с персами была не самой большой проблемой для падишаха. Куда хуже было то, что вокруг шпионки консолидировались все близкие ему люди, за исключением Хюррем: Хатидже, Махидевран, Гюльфем, Афифе... Ибрагим, уже успевший унизить династию своими любовными похождениями и провозгласить себя султаном в непонятном порыве чувств.
В свою последнюю встречу с персиянкой в свойственной ему иносказательной манере, Сулейман обтекаемо заметил, что узнал о ней все, что "должен был знать". Фирузе, обрадовавшаяся было, что сможет довести начатое дело до конца и отравить падишаха, узнала о немедленной депортации. Что характерно — после тщательного расследования ее дела... Ибрагимом.
Да, дело Фирузе было темным и запутанным, поэтому если бы султан предъявил все косяки участникам пиара шпионки, картина вышла бы весьма мрачной. Как минимум, ее не осмотрели, как следует, когда приняли во дворец. Крайним бы в любом случае вышел любимый брат и друг Паргали, который и так висел на волоске.
Уставший от предательств и разочарований (а Фирузе, как ни крути, оставила след в душе повелителя), Сулейман решил подыграть красивой легенде о чудесном спасении несчастной персидской принцессы, без ума его полюбившей.
Именно поэтому она не рассталась с головой. Сохраняя ей жизнь, султан лишь пытался сохранить свою, на глазах рассыпающуюся на осколки... среди которых Фирузе была самым малозначимым.
Кстати, о том, что девушка была не больше, чем увлечением, свидетельствует тот факт, что Сулейман ни разу не прикоснулся к ней после того, как узнал о ее происхождении. (Что поднял с пола за плечи не в счет). Тем, кого он по-настоящему любил, он прощал их ложь. А в случае с Фирузе раскрывшийся обман моментально отрезвил падишаха.
