«Я родился в 1875 году, в Москве, на 4-й Мещанской улице, близ Садового кольца, где прожил первые пять лет своей жизни в типичном для 70-х годов двухэтажном доме с просторным садом из старых вязов, с цветочными клумбами и скамейками. Этот дом был написан масляными красками другом родителей, талантливым любителем живописи А. М. Солодовниковым в подарок моей матери. Я постоянно видел эту картину висящей на стене столовой комнаты нашей квартиры. Художник отлично передал колорит 70-х годов прошлого века в красках и стиле дома и сада на тихой московской уличке. Он изобразил миниатюрные фигурки моего отца, беседующего в саду, за столом, со своим знакомым, матери, спускающейся в сад с лестницы балкона первого этажа, сестренки и меня – в окне, на руках у кормилицы в кокошнике. Можно заключить, что мне довелось на первом году жизни увидеть палитру живописца с выложенными на ней цветистыми красками и прельститься ею на всю свою жизнь. Когда мне было семь лет, я стал уже рисовать, и тот же любитель научил меня основному закону перспективы.
Первые впечатления, воспринятые мной от Москвы и московской жизни в самые ранние годы, были уютные московские переулочки на Мещанских улицах с обилием садов и церквей. Тишина нарушалась здесь лишь изредка проезжавшим извозчиком или голосом разносчика, громыхавшей по булыжной мостовой телегой или ассенизационным обозом, который оглушал своим нестерпимым грохотом...
Отроческие годы моей жизни пришлось прожить на Лефортовской окраине Москвы… Вместе с увлечением памятниками русской архитектуры, естественно, углублялся интерес к историческому прошлому родной страны, к исконному быту и укладу жизни русского народа, к народным традициям, к поэтическому национальному колориту всей русской жизни.
Углублению моего интереса к Москве и ее историческим богатствам в значительной мере способствовали прочитанные в школьном возрасте замечательные исторические романы Загоскина, Лажечникова, А. К. Толстого и других авторов… Мои первые рисунки и этюды маслом были сделаны в Лефортовском парке; дома же я писал предметы домашнего обихода. Заниматься композицией тогда не решался, для этого еще не хватало уменья и опыта. Однако все воспринятое с детства от древней Москвы и Кремля впоследствии мне сильно пригодилось и получило свое творческое претворение в ряде моих картин и декораций театральных постановок.
После окончания реального училища я поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, намереваясь стать архитектором. Начальный курс был общим для всех трех отделений: там только рисовали. Находясь в училище, я имел возможность видеть работы учеников старших курсов живописного факультета, которые так меня пленили, что я, уже не задумываясь над выбором профессии, твердо решил стать живописцем». Так начало своего творческого пути описал художник Константин Федорович Юон в очерке «Москва в моем творчестве». Отец художника, так любившего русскую старину, был уроженцем Швейцарии, директором страховой компании.
Уже учась, Юон зарабатывал продажей картин. Писал преимущественно пейзажи и виды городов. Первый же пейзаж «У Новодевичьего монастыря весной», выставленный на выставке передвижникоов, приобрел Третьяков.
В основном Юон изображал виды городов, ярмарки, праздники.
Основные сельские праздники - те же, что и городские, то есть церковные, из них главный - Пасха, а из тех, что летом - Троица. Также праздновали дни рождения и именины императора, императрицы и цесаревича. Но были и локальные праздники. Например дни поминовения местных святых, а также тех святых, в честь которых названы церкви местных приходов. Устраивались народные гуляния, куда стекались люди со всей округи. Кто-то встречался с друзьями, кто-то кто-то участвовал в народных играх и забавах. При этом многие игры были рассчитаны не на детей, а на взрослых, особенно молодежь. Это помогало знакомиться и в некоторых случаях находить спутников жизни. Судя по всему, подобная игра изображена в правой части картины.
Красным товаром называли ткани, швейные принадлежности, иногда мелкие галантерейные товары. Чаще всего торговали красным товаром выходцы из Ярославской губернии.
Москворецкий мост был важнейшей транспортной артерией Москвы, так как вел в сторону центра города к многочисленным торговым рядам. По нему ехали и торговцы, и покупатели. Если присмотреться, видно: движение не хаотичное, видны четкие полосы. Если в случае с конкой (красный вагон), это рельсы, то в остальных случаях, это уже утрамбованные санные пути, снег специально до конца не счищали с проезжей части, чистили тротуары.
Ночью многие бульвары заполнялись любителями развлечений. В ресторанах сидели те, кто хотел провести время с друзьями, продолжить вечер, начавшийся в гостях или театрах. При некоторых заведениях были сады, где также было немало праздной публики. А еще на бульвары выходили дамы с пониженной социальной ответственностью. Вероятно, они и стоят на переднем плане.
Юон редко изображал интерьеры, а когда изображал, часто добавлял в композицию распахнутые окна. На картине есть интересная деталь. Если присмотреться, на столе можно увидеть чашку и стакан. До революции мужчины обычно пили из стаканов, а женщины из чашек (речь об обычных посиделках, а не торжественных мероприятиях, когда всем гостям подавали одинаковую посуду из сервизов). Значит, чаевничают мужчина и женщина.
Юон также был известным театральным художником. При этом это был редкий случай, когда художник был успешен и во времена Российской империи, и при советской власти. Юон создавал декорации к спектаклям знаменитых Дягилевских сезонов. После революции он продолжил работу, стал Академиком Академии Художеств СССР (1947), народным художником СССР (1950), лауреатом Сталинской премии первой степени (1943).
Самая известная картина советского периода – «Рождение новой планеты». Первоначально изображение создавалась для занавеса Большого театра, но руководство сочло его неподходящим. Тогда художник по эскизам создал картину. Считается, что она посвящена революции. А вот что именно хотел сказать художник, мнения диаметрально противоположные. Одни считают, что это рождение чего-то нового и давно ожидаемого, другие – что изображена катастрофа вселенского масштаба.
В 1900 году Юон отправился в гости к друзьям в имении Середниково. Во время написания этюдов у реки он случайно увидел местную крестьянку и влюбился с первого взгляда. Его родители брак не одобрили и позже несколько лет с художником не общались. Супруги Константин и Клавдия Юон прожили душа в душу почти 60 лет. Позже кто-то из художников вспоминал такой эпизод. Уже пожилой художник пригласил его в гости, а лифт в подъезде оказался сломан, и им пришлось подниматься пешком. Рядом с квартирой стояло железное ведро, которое художник пнул прежде, чем зайти в квартиру. Позже гость узнал причину этого странного поступка. Художник боялся, что жена узнает, что лифт не работает, и будет переживать, что ему пришлось подниматься пешком. А Клавдия боялась, что сам художник будет переживать, что мог заставить ее беспокоиться. Зная его характер, она специально оставила ведро, которое он мог пнуть, сымитировав открывающийся лифт. Художник много раз писал портреты жены. У супругов было двое сыновей, но увы, один прожил всего 15 лет, другой 28.
Некоторые другие картины автора
Этот материал также можно увидеть на моем канале тут
#картина #живопись #искусство #художник #биография
