Михаил уже изрядно выпил и нёс какую-то околесицу. Сергей слушал в пол-уха, высматривая официанта. Он устал после работы и хотел домой. Зря он согласился выпить с молчаливым и до этого не замеченным в дебоше коллегой. Надо было сразу домой идти, а сейчас придётся выслушивать этого забулдыгу.
– А ты слышал про персо... перси... Персеиды?
– Чего? – нехотя, повернулся к нему Сергей.
– Персеиды. Это название звёздопада. Каждый год в августе бывает.
«На кой чёрт мне твои Персеиды?» – подумал про себя Сергей. А вслух сказал:
– Нет... Простите! Рассчитайте нас пожалуйста.
Пока Сергей расплачивался, Миха продолжал бубнить:
– Пик на двенадцатое приходится. Это сёдня! Бушь смотреть?
– Извини, я устал. Надеюсь, ты не за рулём? Обратно дойдёшь?
– Ты не понима-а-аешь, – Миха треснул по столу кулаком, – сегодня можно желание загадать, и оно обязательно сбудется... Ик.
– Не говори ерунды. Мне не двенадцать лет, – Сергей встал из-за стола.
– Ну почему-у ты не веришь, – обиженно протянул Михаил.
Сергей наклонился, опёршись руками на стол. Он разозлился, хотя не понимал, почему.
– Да потому, что если бы эта чепуха правдой была, если бы сбывались желания, загаданные в полночь на новый год, на день рожденья и на падающие звёзды – у меня бы сейчас всё было. Понимаешь, пьянь?
Михаил смотрел на него осоловелыми глазами и молчал. Сергей развернулся и пошёл к выходу. В спину ему донеслось:
– Никогда не сбывалось, а сегодня сбудется. Возьмёт и сбудется! Вот увидишь!
Сергей покачал головой на ходу. Взрослый мужик, а верит в сказки.
Он забыл о случившемся уже через пять минут. Все его силы уходили на то, чтобы не уснуть за рулём. Дорога до дома была не близкая. Тут он увидел странную надпись на заборе по правому боку машины: «Проснись!». Ничего необычного в этой надписи не было. Странным было совпадение по времени, словно кто-то обратился именно к нему.
Дурацкие мысли! Сергей потянулся к приборной доске, включил радио. В эфире был Розенбаум, песня «По снегу, летящему с неба...». Когда Сергей повернул тумблер, песня почти закончилась:
Снова с неба падают звёзды,
Снова загадать не успею,
Жить мне вроде бы и не поздно,
Только просто так не сумею...
Да что же это в самом деле! Он случайно попал именно на эти строки? Сергей не верил в знаки судьбы. Он крепче сжал руль и попытался выкинуть из головы ерунду, но было поздно, – падающие звёзды прочно засели в его мыслях.
В голове то всплывали строки из песни Розенбаума, то слова Михаила: «Никогда не сбывалось, а сегодня сбудется!». Михаил ведь нормальным был. То есть Сергей его толком не знал, но на работу коллега не опаздывал, с бодуна не являлся, даже больничные брал редко. Ответственный, исполнительный сотрудник. Тоже ведь совпадение, что именно сегодня тот решил показать свою буйную сторону...
Никогда не пил, а сегодня загулял... Никогда не сбывалось, а сегодня сбудется... Потому что сегодня магический день? Так, хватит! Что за чушь!
...Но ведь бывают такие дни, когда невозможное или маловероятное сбывается. Что, если сегодня один из тех дней, и он его упустит?
Дорога до дома заняла полчаса – благо, машин в столь поздний час было немного. Спать больше не хотелось. Сергей криво припарковался, вылез из машины. Тусклые звёзды и круглобокая луна будто наблюдали за тем, как он идёт до подъезда.
Перед дверями с кодовым замком распласталась кошка. В темноте Сергей едва не наступил на неё. Кошка зашипела.
– Пройти дай! – грозно велел Сергей.
Кошка не шелохнулась. Сергей поднял взгляд к чёрным небесам, усеянным алмазной крошкой. Чего он ждёт? Падающей звезды?
Слишком много совпадений: Персеиды, надпись «проснись», Розенбаум... Вот теперь кошка не пускает домой... Некоторые люди верят, что судьба посылает «дорожные» знаки, которые показывают умеющему их видеть, в какой момент и куда свернуть, когда поостеречься, а когда нужно вдавить педаль газа и ничего не бояться...
А, ладно! Раз сегодня такой день, что невероятное происходит, почему бы и ему всего лишь на один день не поверить в чудо? А если даже сегодня не случится чуда, тогда уж точно и совершенно определённо никогда не случится. И Сергей заживёт спокойно без этого наивного детского ожидания внутри. И так, и эдак он выигрывает!
Дав подобное рациональное объяснение своим действиям, Михаил вернулся к машине и поехал за город смотреть на звёздопад.
На выезде из города была развилка. Сергей притормозил: прямо, направо или налево? Вспомнилась легенда об Илье Муромце. Жаль, не виднелось камней с разъяснением...
Ну «прямо» он знает, ездил по этой дороге неоднократно. Там мест примечательных, где остановиться можно, нет. Трасса и поля засеянные. Перелесок. А вот направо, если верить навигатору, через два километра озеро будет.
Сергей проехал полтора километра, когда дорогу ему перегородил грузовик. Фура застряла прямо посередине дороги, наискосок. Сергей посигналил. Ноль реакции. Опять знак судьбы? Мол, не к озеру тебе надо? А если случилось чего? Мало ли, человеку помощь требуется, кому-то плохо стало...
Худшие опасения подтвердились – за рулём находился мужчина в полуобморочном состоянии. Спиртным от него не пахло. Сергей собрался звонить в скорую, уже достал телефон, как вдруг на его запястье сомкнулась потная рука.
– Не надо, – прохрипел водитель. – Не звони. Не надо... суеты.
– Что вы глупости говорите? У вас инфаркт или инсульт, вам срочно нужна помощь! – вспылил Сергей, пытаясь освободить руку. Это было трудно сделать в тесном пространстве кабины.
– Не надо. Приедут, шуметь будут. А меня всё равно не спасут.
– Откуда вы знаете? Ну откуда?!
– Я... просто... знаю.
Сергей сдался. Хочет мужик спокойно умереть, глядя на звёзды. Его право. Смерть – дело личное.
– Ты ехал на звёзды смотреть? – просипел водитель.
Сергей хотел спросить, откуда он знает, но вместо этого просто кивнул. Он уже ничему не удивлялся.
– Небось, желание хотел загадать?
– Хотел.
В других обстоятельствах, в другое время ни за что не признался бы Сергей, что в сказки верит.
– А ты слыхал народное поверье, что звёзды – это души людей? Человек умирает, и его звезда падает.
Мужик снова говорил отчётливо, взгляд его прояснился. Впрочем, это ничего ещё не значило. Сергей знал, что перед самой смертью такое иногда случается. Его брат раньше врачом работал и рассказывал.
– Нет, не слыхал, – просто ответил ему Сергей. Само собой, он не станет втолковывать умирающему про мелкие частицы пыли, сгорающие в атмосфере и ошибочно принимаемые древними людьми за звёзды. Перед смертью всем хочется верить... хотя бы во что-то.
– А знаешь, почему желания не всегда сбываются?
– Почему?
И вновь прозвучали в сознании брошенные Михаилом слова: «Никогда не сбывалось, а сегодня сбудется!».
– Так души как раз желания и доставляют на небеса. Им-то в любом случае наверх... Раньше люди добрее были, и желания попадали куда надо. А теперь каждый о себе думает, до других ему дела нет... Тем более, при смерти. Не до того им. О своей судьбинушке горюют.
– Звёзды вниз падают, а не вверх, – зачем-то сказал Сергей.
– Так ведь и не звёзды это... Пыль в атмосфере. Но всё это неважно. Материальный мир – только символ. Самое важное в ином мире происходит, а здесь отражение, вот как луна в воде отражается... – глаза водителя начали закрываться, – пора мне, отходит душа. На небо смотри, я твоё желание до...
Сергей сидел рядом с мертвецом и смотрел в небо. Сейчас он вспомнил, что когда-то давно слышал о том, что древние народы связывали падающие звёзды со смертью. Мрачные выходят чудеса... И всё же чудеса!
У него полно желаний: социальный статус, деньги, новая машина, квартира... В эту минуту всё казалось мелким, несущественным. Но если не этого всего, то чего тогда желать? Что – по-настоящему важно?
Даже любовь казалась мелкой. Именно человеческая любовь – цветы, рестораны, страсти-мордасти, затем свадьба, семейный быт, путёвки на двоих... Как скучно, как заурядно!
Должно же быть в жизни что-то ещё!
На ночном небе, видимом через лобовое стекло, вспыхнула звезда. Пара секунд и будет поздно. А он всё ещё не понял, чего душа его жаждет. Понял только, что прежде не понимал ничего...
«Я хочу ещё один шанс, чтобы всё понять. Я раньше жил просто так. Я думал, что можно жить просто так. Дай мне ещё один шанс, дай мне время, и я обязательно, непременно всё пойму...» .
* * *
Серёжа проснулся от того, что бабушка на кухне гремела посудой. Пора было вставать, умываться и собираться в школу, но он не спешил выскальзывать из-под одеяла. Ему снилось что-то очень важное. Сон бледнел, распадался, как и все сны... Что же там было?
Ему грезилось, что он взрослый, при этом несчастный (Почему? Ведь быть взрослым здорово!). Ещё там было про звёзды и смерть... Нет, бесполезно, забыл.
– Серёжа! Пора вставать! – в коридоре послышались шаркающие шаги.
– Да-да, уже иду!
Сон всплыл в памяти, пока Серёжа уплетал кашу. Он отложил ложку, посмотрел на бабушку не по-детски серьёзно.
– Что такое, Серёженька? Невкусно? – испугалась та.
– Вкусно, вкусно... Я просто подумал... Бабуль, скажи, а что в жизни самое важное?
---
Автор рассказа: Илья Шевченко
Плоды сада твоего...
Галина Петровна проснулась с утра с головной болью. Затылок пекло так, что сил никаких. Понятно: вчера деревья трещали от мороза, и печка сожрала несколько охапок дров. А сегодня идет дождь. Петровна глянула на термометр: плюс три. Немудрено, такой перепад – здоровым-то людям тошно, что тут говорить о пожилых гипертониках?
Галина Петровна решила сегодня не «кормить» обжору-печку. Как-нибудь перебьется. Дровишки надо экономить. Летом всю пенсию потратила на тракторную телегу горбыля. Да еще пришлось в долг залезть в автомагазине, чтобы расплатиться натурой с Вовчиком. За распил он брал три бутылки водки. Твердая цена. И, Слава Богу, что хоть тут у него все было стабильно, без изменений.
Она достала с полки объемную аптечку, нашла упаковку «Энаприла»: всего четыре таблетки осталось. Да и вообще, аптечку бы надо обновить: кроме старых, еще советского производства, пачек аспирина и активированного угля, в коробке не осталось ничего. Придется ехать в город, никуда не денешься.
Ее шумные соседки-дачницы сейчас, наверное, полеживают на диванах в своих теплых квартирах с новенькими стеклопакетами, газом и комфортным туалетом с ванной. Кто-нибудь вызвал врача: зачем страдать? Некоторых навестили дети, привезли необходимые лекарства, измерили давление, сокрушаясь и поругиваясь на «температурные качели», на бессовестную «небесную канцелярию»: совсем погода с ума свернулась!
А что ей, Галине Петровне, делать? Лежать на диване некогда: надо как-то выгребаться на улицу. Воды в доме нет. Вся вода в колодце. А колодец на другом конце села, куда нужно добираться, утопая в снежной каше по колено. Может, подставить ведра под крышу? Оттаявший снег стекает с шифера сплошными потоками воды. За день ведра четыре наберется: хватит и самой умыться, и посуду помыть, и на чай. Пускай говорят, что в наше время талая вода – чистый яд, но путешествие на «водопой» с таким давлением – верная смерть.
Умрет Галина в одиночестве – никто до весны и не хватится. Наплевать. Да вот только собаку Мышку, единственное живое существо, оставшееся с Галиной, жалко. Будет бедная Мышка умирать от голода долго и мучительно. В чем виновата Божья тварь? Нет, нет, Петровна Мышку не оставит. Не Мышка бы, так давно бы Галина Богу душу отдала с превеликим удовольствием! Жить ей порой просто не хотелось.
Галина Петровна вспоминала свои юные годы, и ей казалось, что они были сотканы из солнечного света. Если и были грустные дни, то память Галины искусно стерла, размыла воспоминания о них, как художник размывает акварель на картоне, изображая лес в дождевой дымке. Как было хорошо и спокойно тогда, в юности. До рокового дня. Или начала рокового отсчета?
Галинке все говорили, что она очень похожа на актрису, блистательно сыгравшую Оленьку в фильме «Мой ласковый и нежный зверь». Столько трепета и живой непосредственности в порывистых движениях юного, хрупкого тела Гали, столько нежности и наивности в ланьих Галиных глазах… Андрей все время твердил:
- Ты не Галя. Ты не можешь быть Галей. Галя – это мужеподобная хабалка, торгующая пикшой в рыбном отделе гастронома. Галя носит халу на голове и орет кассиру: мойву не пробивай! Галя шлепает вонючую селедку на весы, заворачивает ее в бумагу и зыркает волком на покупателя. Галя тащит домой сумки с продуктами и собачится с алкоголиком мужем по вечерам. У Гали визгливый голос и варикозные вены! Ты не Галя. Ты – Одри! Маленький, нежный и ранимый олененок с огромными испуганными глазами. Тебя хочется любить и оберегать от всех. Я буду звать тебя Одри, моя маленькая, моя единственная на свете девочка!
И он любил Галину. Любил так, что голова кружилась, и все мысли улетали куда-то. Каждый пальчик маленьких Галиных ручек Андрей одаривал поцелуем. Он обожал целовать ее, придумывать смешные, ласковые прозвища, носить Галинку на руках. Он слушал серебристый смех любимой и таял от нежности к ней.