Никогда не будем забывать, что сад - это драматургия, правда? Хмурый Всеволжск, шоссе, накрапывает дождь. Мы в гостях у Виктора и Дины.
Скромный фасад дома в японском стиле. Клен, сухой ручей. Буйство газона сдерживает гибкая шина.
Виктор встречает нас в хлопковом кимоно пыльно-синего цвета. Оттенки кимоно максимально близки к природным.
С самого начала становится понятно, что здесь живет перфекционист. Я останавливаюсь чтобы полюбоваться цоколем, который сложен из булыжников, припудренных мхом.
Природа создала их не идеально ровными, но они безупречны в команде. Отмостка завидной геометрии. Ливневка. Дорожка из плитняка и гранита.
Огибая дом слева, выходим к пруду с водопадом - и здесь открывается первый японский сад.
В нем псевдо-хаотическая гармония булыжников, мягкое журчание водопада и красавец-вяз ниваки, узловатый, укрощенный обрезкой. Он стоит как метафора, как символ человеческой воли над природой; разума, укротившего стихию.
Хвойники справа вздымаются тремя волнами и остриями пятиметровых туй взлетают наверх, к проводам. Прием явно не японский - такими волнами, превращающими сад в чашу, уже несколько столетий грешат регулярные европейские сады.
Сразу за первым японским отделением пергола делит все оставшееся пространство на три части: проем-арка-проем.
По камням, расположенным на газоне, зачем-то иду направо. Я как Алиса, падающая в нору - сюжет пространства завладел мной.
Дальше появятся запахи, разбуженные дождем. И я неосознаваемо бреду на них как на приманку сквозь крошечный и очень аккуратный огород в несколько грядок. И оказываюсь в правой, женской половине сада.
О японии здесь напоминают причудливые листья кленов, дымка черной бузины. Дальше - вращение по кругу: лаванда, желтый бузульник, розы. Розы. Чайно-гибридная Джулия, которая обещала быть компактной, но вот это куст почти человеческого роста и несколько соцветий, каждое из которых почти с ладонь.
Внутренний круг, потом внешний плавный контур. Розы, припудренные дымкой василисника, мордовника и еще десятков растений.
Лилии цвета запекшейся крови, будто врастающие в кленовые листья. Сначала смотришь как на дурман. Потом отряхиваешься и начинаешь различать: рифма по цвету. Рифма по форме. Акценты. Потом снова сбиваешься и идешь на запах лаванды, присаживаешься на корточки и нюхаешь соцветья.
Но в ладонях они обманчиво пусты. Запах лаванды настигает внезапно как преступник с платочком, пропитанным хлороформом.
Новый круг. Потом еще один.
Мне хочется стать механическим дроном чтобы взлететь над садом и впитать все линии его дорожек - вот так я до него жадна (я бы выпила, съела его до дна).
За стеной из лип - крошечная аллея. Сразу за ней - мужская, японская комната сада. Она больше и минималистичнее. Стянутые веревками ветви молодых сосен: еще не обузданных, но уже управляемых. Гравий. Садовая скульптура. Чайный домик.
После мы сидим внутри, пьем чай и слушаем дождь. Виктор провел для нас церемонию. Сначала все напряженно молчат, будто мы все - офисные сотрудники, которые присутствуют на Дне рождения начальника отдела. Потом завязывается беседа. Маша говорит, что доставшаяся мне чашка с горами и летящим журавлем это предвестник карьеры. Я уточняю, что журавль, похоже, стремительно откуда-то валит.
Потом она говорит, что помимо прочего гадает на кофейной гуще. Показываю ей дно чашки с застывшими узорами матчи, и Маша говорит, что видит мужчину из силовых структур, который посылает в мою сторону лучи бабла. "Точно посылает в мою, не наоборот?"
Все расслабляются от нашего хихиканья. Я говорю Виктору, что этот пространство похоже на домик для ретрита буддистского монастыря Шедруб Линг на вершине уральской горы Качканар, в котором я однажды жила зимой. Монастыря, которого больше не существует. Виктор говорит, что я все понимаю очень правильно.
Потом он рассказывает, что мог бы остаться в Японии до конца дней, что эстетически для него эта страна идеальна. "Но я не знаю, чем бы я мог заниматься там, - задумчиво говорит он. - Иностранцев там не любят: корпорации нанимают их, выжимают как тряпку и выбрасывают". Потом рассказывает, что в японском языке слова "русский" и "глупый" звучат одинаково.
Далее мы с Натальей стоим на крыльце и разговариваем о культуре и внешней политике. Я говорю, что этот сад похож на прозу Юкио Мисима - японская эстетика, адаптированная для европейского сознания.
Прикрываясь японским веером, сад Фуку Рю дает нам понятный драматический маршрут, встречает объятиями знакомого русского усадебного сада. И настоящей теплотой чайной церемонии, в которой не фигурирует ни единого самовара - но единение за столом происходит вне зависимости от декораций. Его диктует сюжет: заблудившегося странника встречают добрые хозяева и предлагают ему отдых и беседу. А потом и рюмочку сакэ, похожего на мягчайший самогон с легкой кислинкой.
Дождь усиливается; он выливается из водосточной трубы в цепь дождя. Она журчит как ручей. "Понимаете, я создал этот сад не для того, чтобы зарабатывать на нем - а наоборот: чтобы тратить на него деньги с максимальным для себя удовольствием", - говорит Виктор в ответ на одну из реплик собеседника.
Из женской части сада снова потянуло тонкой и острой, как лезвие ножа, лавандой. Привлеченные ей путники снова как заколдованные отправились в путь по камням, выступающим из газона.
Я покорена. Как и остальные, я тяну время, мне не хочется уходить отсюда.
Виктор проводит нас, нескольких любопытных, в дом. Показывает нам искусно отделанную прихожую в японском стиле. Антикварные сокровища: чашу для чайной церемонии, ароматницу. Я боюсь брать эти предметы в руки - такими ценными они представляются мне.
Перед уходом я бросаю взгляд в окно, и на какое-то мгновение...
СТАВЬТЕ 👍🏻 ЕСЛИ ПОНРАВИЛОСЬ ПУТЕШЕСТВИЕ В ЯПОНСКИЙ САД
#женшина строит дом #garden tour #как создать сад в японском стиле #сад в японском стиле #японский сад #жсд сад #русский сад #сад в санкт-петербурге #сад в ленинградской области #ландшафтный дизайн
