15 декабря (продолжение)
Во дает девчонка! Я оглянулся, проверяя, не засекут ли меня патроллеры — вроде чисто — и нырнул под веревку вслед за Бланкой, которая уже почти скрылась ниже по склону за перегибом. Ну что ж, катнулись в Сноулэнде, катнемся в Браунхилле.
Трасса выводит нас к нижней станции какого-то лифта. Это не самый низ, где парковка, а середина горы. Мы с Бланкой осторожно подкатываемся ко входу и наблюдаем несколько секунд. Похоже, правда, билеты не проверяют. Перед нами очередь четыре человека… здесь механические турникеты… очевидно, Браунхилл быстрее осваивает новые технологии, чем Сноулэнд, зато тут нас никто особо не приветствует. Просто проходишь и ждешь, пока подъедет кресло. Наконец мы с Бланкой плюхаемся рядышком на мягкое сиденье, смотрим друг на друга и оба хохочем, как школьники, надурившие учителя. Кресло уносит нас ввысь, через пять секунд даря уединение. Мне жутко хочется обнять ее, но я сдерживаюсь, и мы снова болтаем. За предыдущие подъемы мы с ней, беспрестанно разговаривая, уже довольно много узнали друг о друге, но темы не иссякают. «Со мною вот что происходит» — я снова вспоминаю «Иронию судьбы», со мной в самом деле что-то происходит, чего я давно не испытывал. Какой-то щенячий восторг. Смешно, Денис.
Прокатившись несколько раз по верхним трассам Браунхилла, мы решаем, что пора что-нибудь перекусить. А потом двигать назад через границу, так как если мы не успеем вернуться до закрытия, то рискуем быть пойманными ски-патроллерами, которые проверяют все склоны Сноулэнда в конце дня. В средней части Браунхилла есть шале с рестораном, который нам подходит — оттуда мы попадем на тот лифт, который ведет к трассе, проходящей по границе со Сноулэндом. И мы прошмыгнем назад тем же способом, что попали сюда.
Шале большое, здесь два ресторана и еще какие-то просторные служебные помещения, прокат, магазины. Однако, в отличие от Сноулэнда, ни ресторан, ни все остальное ничем особенным не блещут. Ни тебе больших каминов с настоящими дровами, ни мягких кресел, ни подборок свежих газет для тех, кому надоело кататься. Довольно унылая архитектура, еда неплохая, но далеко не такая изысканная, как в Сноулэнде. Народу, впрочем, много. Полно молодежи со сноубордами.
Мы с Бланкой берем чили и по кофе с десертом.
— Денис, а я слышала, что русская кухня какая-то особенная, это правда?
— Пельмени пробовала?
— Нет, никогда не слышала даже! Что это?
— А борщ?
— Про борщт слышала, но никогда не пробовала…
— Ладно, на Рождество обедаем у вас, а в следующий раз у нас. Мы с Борей сделаем борщ и пельмени.
— Классно, договорились!
— А как тебе местная еда?
— Десерты вкусные, а кофе ужасный.
— Правда! — Я удерживаю себя за язык, чтобы не сказать что-нибудь слишком личное.
Мы слопали свои десерты. Я смотрю на часы, еще полчаса, и надо стартовать в обратный путь.
— Денис, давай посмотрим, что тут у них интересного есть?
— Давай, но не очень долго.
— Хорошо, хорошо, босс! — Бланка подтрунивает надо мной. Никакого почтения к старшим. — Давай сходим на второй этаж? Оттуда должен быть шикарный вид.
Мы поднимаемся по лестнице и неожиданно оказываемся в совершенно пустом коридоре. Здесь никого. В коридоре несколько дверей, на них надписи «Директор», «Отдел маркетинга», «Конференц-зал».
— Ну что такое… никакого вида… — Бланка осторожно толкает дверь конференц-зала, она оказывается открыта. Через дверь видны огромные панорамные окна. — Давай зайдем?
Вот неугомонная. Мы заходим внутрь, тут сцена с трибуной, занавес, экран и ряды пустых кресел. Бланка подходит к окну.
— Смотри, какой вид!
Вид и правда великолепный — на горизонте снежные горы, складки породы под углом к горизонту и синее небо с легкими облачками.
Бланка, шутливо подтолкнув меня локтем, срывается с места и, забравшись на сцену, подбегает к трибуне.
— Леди и джентльмены! Разрешите представить вам уникальный экземпляр русского медведя по имени Денис. Мы точно не знаем, по какой причине и какими судьбами он оказался здесь, в Парквилле. Это науке еще предстоит выяснить. Но мы уже убедились, что он обладает необыкновенной силой и благородным характером. А еще он веселый и добрый и хорошо говорит на английском языке! Вам представилась удивительная возможность с ним познакомиться! Денис, прошу вас. — И она делает приглашающий жест.
Придется подчиниться. Я забираюсь на сцену по ступенькам и подхожу к трибуне.
— Уважаемая Бланка, благодарю вас за столь пышное представление. Это точно, я сильный, добрый и веселый. А еще я скромный, и поэтому мне пора покинуть этот гостеприимный курорт. А теперь разрешите напомнить вам, Бланка, что вас, так же как и меня, очень ждет родной Сноулэнд.
Я беру ее за руку и мягко увлекаю к выходу со сцены. Бланка вздыхает и послушно идет за мной. На ступеньках я поворачиваюсь, чтобы помочь ей спуститься, и оказываюсь близко к ней. Слишком близко. Ее лицо на одном уровне с моим, потому что я стою на ступеньку ниже. Она без шапки и без куртки, которая небрежно завязана вокруг пояса, на ней тонкий свитер, не скрывающий округлостей, волнистая грива касается моего лица, пухлые губы в сантиметрах от моих, рука в моей руке. Это выше моих сил.
И в этот момент щелкает дверь. Мы с Бланкой находимся за занавесом, поэтому мы не видим дверь, но слышим, что кто-то вошел. Вошедший, очевидно, тоже нас не видит. Бланка кладет палец на мои губы, делая знак не шевелиться, и замирает.
— Заходите, Мартин, здесь мы сможем поговорить без помех.
— О’кей, спасибо.
Черт, их двое. Бланка делает круглые глаза и не убирает палец с моих губ. Сейчас с ума сойду.
— Спасибо, что согласились побеседовать со мной. Я пригласил вас, чтобы обсудить одно деликатное дело, которое может оказаться довольно выгодным.
— О’кей, Зак, чем я могу помочь?
Я тихонько целую ее палец и беру ее руку в свою. Еще раз касаюсь губами ее руки. Бланка наклоняется чуть ниже, и ее волосы касаются моей щеки. Я чувствую все тот же аромат фиалки и ощущаю какое-то необыкновенное возбуждение. Бланка наклонилась ко мне совсем близко. Мои губы легко переходят с ее руки на ее щеку, чуть касаясь ее нежными поцелуями. При этом я не могу издать ни звука, иначе мы будем мгновенно обнаружены, и дело кончится большим скандалом.
— Мартин, насколько я знаю, ваша племянница Мэгги работает помощником сенатора, это правда?
— Эээ… да, это правда. С ней что-нибудь не так?
— Нет-нет, не волнуйтесь. Я знаю, что это ответственная и хорошо оплачиваемая работа. Она на этой позиции около полугода, так?
— Да, точно.
— Насколько я знаю, в ее обязанности входит, в том числе, и организация его поездок? Покупка билетов, трансферы, отели, и так далее.
— Насколько я знаю, да.
— Как частных поездок, так и деловых, связанных с его сенаторской деятельностью?
— Думаю, да.
Бланка чуть поворачивает голову, и я чувствую, как ее полуоткрытые губы касаются моих. Боже мой, она целует меня, тихонько, беззвучно, а я чуть прикусываю ее губы. Мой мозг сейчас взорвется. Ее руки перемещаются на мои плечи, при этом она старается не шуршать одеждой, двигаясь очень плавно. Я тоже стараюсь не издавать ни звука. Это делает наши поцелуи очень, очень нежными. При этом мои горящие уши отчетливо слышат каждую реплику невидимых Зака и Мартина, и каким-то краем сознания я отмечаю для себя: если нас застукают, это кончится очень плохо.
— Мартин, как вы полагаете, Мэгги ведь не робот и может допустить техническую ошибку? Например, перепутать расходы на частную поездку с расходами на деловую?
— Хм… Будет скандал. Ее уволят.
— Да, риск есть. Но ведь она может не признаваться в этой ошибке, а сказать, что она сделала это по указанию босса. К тому же вы и ваша племянница получите такое вознаграждение, что оба сможете после этого не беспокоиться о работе и о хлебе насущном еще долгое время.
Пауза. Наши беззвучные поцелуи продолжаются, мои губы спускаются к ее шее. Волнистая грива накрывает мое лицо. Я чувствую ее руки у себя на затылке, они ласково теребят мои волосы. Наши губы снова встречаются. Бланка начинает дышать чуть громче. Ее глаза закрываются. Черт побери, я слышу, как поскрипывают мои тяжелые ботинки, стоит мне чуть-чуть перенести вес с одной ноги на другую. К счастью, кроме меня, это поскрипывание, видимо, никто не слышит.
— Мартин, еще один нюанс. Мэгги ведь привлекательная девушка, не так ли? Она вполне может стать объектом домогательств своего босса, так?
— Говорят, он примерный семьянин.
— Хм… Это не важно. В общем, если она сделает то, о чем мы просим, и — при необходимости — даст интервью, которое мы организуем, вы получите очень хорошее вознаграждение. Кроме того, мы позаботимся о том, чтобы не было никаких судебных преследований.
— О’кей. Какова сумма? Пауза.
— Миллион долларов, Мартин. — Еще пауза. — Если дело выгорит.
Покашливание.
— А если не выгорит?
— Тогда триста тысяч и высокооплачиваемая работа у нас.
— Зак, я поговорю с Мэгги. Надеюсь, мы с ней поймем друг друга.
— Отлично, Мартин. Буду ждать от вас хороших вестей. Вам хватит недели?
— Я поговорю с ней завтра.
— Я бы на вашем месте не обсуждал это дело по телефону. Она сейчас в Калифорнии?
— Да.
— Слетайте туда, мы компенсируем вам расходы на поездку.
— О’кей, Зак, я понял вас.
Бланка чуть поднимает голову, открывает глаза и снова кладет палец на мои губы. Мы замираем. Слышен скрип кресла, очевидно, собеседники встают и сейчас покинут помещение. Я немного поворачиваю голову и вытягиваю шею, чтоб из-за занавеса увидеть, когда закроется дверь. Успеваю заметить коротко стриженный затылок одного из участников разговора, и дверь закрывается. Фууу…
Мы осторожно выглядываем из-за занавеса — никого — и прыскаем, глядя друг на друга.
— Вот так разговор мы подслушали, на миллион долларов! — В глазах Бланки и опасение, и возбуждение.
— Бланка, лучше нам, я думаю, про него забыть. И вообще, нам пора возвращаться, бегом!
И мы с ней неуклюже сбегаем по лестнице, взявшись за руки, и торопимся к нашим лыжам, оставленным у порога шале. Скорее к лифту, наверх, наверх. Наши руки не разнимаются, и мы украдкой от соседей по шестиместному креслу воруем еще несколько поцелуев. Для этого приходится временно содрать с физиономии громоздкие очки.
Уже почти четыре часа, лифты вот-вот выключат. Сейчас в Сноулэнде ски-патроллеры уже неторопливо соскальзывают со всех склонов, зачищая гору, проверяя, нет ли где застрявших туристов, забытых вещей, крупного мусора. Мы с Бланкой подкатываемся к тому месту, где прошмыгнули в Браунхилл, теперь нам надо выполнить такой же маневр в обратном направлении. Мы оглядываемся — вроде никого, — ныряем под веревку и, уже не торопясь, едем вниз… и неожиданно утыкаемся в группу ски-патроллеров. Они смотрят на нас в изумлении. Еще бы, они только что спустились по этому склону и были уверены, что они последние… а тут мы катим сверху.
— Привет, ребята, вы откуда взялись?
— Привет, мы были в елках вон там. — Бланка, как ни в чем не бывало, показывает куда-то вверх. Патроллер смотрит на нее с недоверием.
— Вы работаете в Сноулэнде? — На нас фирменные шапки с эмблемой.
— Да!
— Выходной?
— Да, накатались до упаду. — Бланка улыбается патроллеру самой очаровательной улыбкой.
— Ну, хорошо, счастливо. Лифты уже выключены, так что это ваш последний спуск сегодня. Удачи.
— Спасибо, сэр, и вам тоже!
Мы наконец скатываемся вниз, сбрасываем лыжи и, не сговариваясь, заключаем друг друга в объятия. Ну и денек!
***
Три недели, последовавшие после того ужасного «дрринь, дрриннь», были настоящим кошмаром в семье Сэма. С момента, когда он молча положил на стол перед Лорен найденный телефон и ее лицо пошло красными пятнами, начались беспрестанные скандалы, взаимные упреки, которые сменялись днями тягостного молчания. Сэм уезжал на уик-энды к своим родителям в соседний городок, Лорен сбегала к своим. Дженни оставалась то с папой, то с мамой. В конце концов Сэм не выдержал, пошел к шефу и спросил, нет ли для него работы в любом филиале, подальше от Калифорнии… по причине… эээ, по личной причине. Шеф, уже заметивший, что с Сэмом творится что-то неладное, отнесся с пониманием к заявке и через три дня нашел для него проект в их филиале, где требовался специалист на несколько месяцев. Парквилл, Юта.
Сэм собрался за полчаса, бросил вещи в трак, попрощался с Дженни, договорился с Лорен, что она отпустит Дженни к нему через некоторое время на неделю или две, сел за руль и покинул дом, в котором провел семь беззаботных лет. Он не строил долгосрочных планов, решив, что жизнь подскажет, как жить дальше.
Парквилл так Парквилл. Снег? Холодно? Ему все равно.
***
Хай-стрит, пятнадцать ноль шесть… Сэм подрулил к невзрачному домику, покрытому серым сайдингом, вылез из машины и постучал в дверь. Дверь открыл невысокий круглый мужичок бодрого вида.
— Вы Сэм? — Голос был тот самый, с акцентом.
— Точно. Приютите?
— Конечно! Заходите, я покажу вам вашу комнату. Меня зовут Борис.
Сэм чувствовал, что ему становится лучше. Новый город, новые люди. Новая жизнь.
Он вошел внутрь и обнаружил там еще одного мужчину, небритого мачо, валявшегося на софе в гостиной с ноутбуком. Мужчина встал и пожал руку Сэму.
— Денис. Добро пожаловать, устраивайтесь. — Тот же акцент, хотя и менее ярко выраженный.
— Откуда вы, ребята?
— Россия. Я здесь на сезон, работаю в Сноулэнде.
— А я тоже из России, но живу в Пенсильвании уже двадцать лет, инструктор по лыжам. — Коротышка Борис говорил громко и уверенно.
— Россия? Круто. Ну что, пойду устраиваться. Я сюда на несколько месяцев, в командировку.
— Чем занимаешься, Сэм?
— Я инженер. Здесь, в Парквилле, филиал нашей фирмы, буду у них работать.
Сэму понравились его новые соседи. Не прыщавые юнцы, а нормальные серьезные мужики. Интересно, что их привело в Парквилл? Сэм разобрал вещи и решил, что завтра с утра двинет на работу, а сегодня прогуляется по городку. Он чувствовал, что ледяная глыба внутри оттаяла, и он может воспринимать людей и окружающий мир почти нормально.
— Сэм, мы собираемся пойти поужинать, хочешь присоединиться? — Он услышал громкий голос Бориса и вышел из комнаты.
— Да, с удовольствием.
И компания двинулась на улицу.
Продолжение в следующей публикации>
---
Игорь Метальский
2173
