или Кино — это секта
Фильм Андрея Тарковского «Ностальгия» — это продолжение тем предыдущих фильмов режиссера, но вместе с тем и их синергия, их объединение воедино с привнесением одного нового элемента: идеи создания нового кино «без границ».
В Ностальгии режиссёр окончательно сформулировал идеологию своей, не побоюсь этого слова, секты: художник — это жертва, которая должна сгореть и она приносится для того, чтобы спасти человечество от конца света.
Я называю искусство Андрея Тарковского сектантским потому, что он под видом Христианского художника несёт далеко не Христианскую проповедь.
Его фильм «Ностальгия» это обращение к зрителю. Фильм призывает все множество зрителей быть таким как Доменико — поджечь себя и уничтожить. Своего рода странная, но глобальная (!!) гуманитарная акция. I’m going to hell and you’re going with me. Только ни в какой ад и рай он не призывает верить. Однако сам знает что они есть. Знакомая политика… на языке вертится слово «империализм».
Но не будем отвлекаться. «Они хотят жить вечно» — осуждает Доменико плавающих в бассейне людей (если для них, для Итальянцев, вода — символ крещения, для Доменико вода — символ потопа). А зачем жить вечно, если детства уже не вернёшь, а все попытки приводят к безумию? Никто не спорит что мы тонем. Вопрос: каким образом спасаться? Самодурство — не решение проблемы. Но дальше человеческих попыток режиссёр смотреть не хочет. Искусство для Тарковского — апогей духовности: духовность без Бога, без Христианства.
Все очень красиво, не спорю. Само название «Ностальгия» получает прекрасное развитие и раскрытие в фильме. Эта кинокартина действительно вызывает ностальгию у зрителя, чтобы ему захотелось домой, на родину: Италия, хоть и красива до безумия, изображена в фильме довольно неприглядным образом — одна большая лужа, т.е. явно не так, как зритель ожидал бы ее увидеть.
Для Тарковского, и я в этом нисколько не сомневаюсь, Италия — небо, Россия — земля (надо учитывать политический контекст на тот момент). Главного героя фильма хоть и тянет обратно на родину, но умереть он все же решает на чужбине. И опять — здесь акт, как выразились в самом фильме, «разрушения государственных границ», гибридизация своей национальности, своей судьбы (якобы родился в России, умер в Италии). Красиво! Но умозрительно…
Конечно же в этом фильме не ушли и от темы детства. Ностальгия по детству. Главный посыл в фильме: «человек счастлив только в детстве, но детство мимолетно». Возьмём к примеру сцену с девочкой которая приходит в затопленную церковь, в то время как главный герой там культурно выпивает. «Ты счастлива в плане жизни?» — спрашивает он. «В плане жизни - да,» — отвечает она. «Bravo!» — Заканчивает он, намекая на то, что сам несчастен.
Весь фильм о том, что в прошлом было лучше. Весь фильм — оглядка назад, но одновременно со странным умозрительным взглядом в то будущее где каждый будет такой как Доменико… очень странно и впрямь.
Каждый из второстепенных героев хочет помочь главному герою обрести счастье. Но его переводчица, Эуджения, своими стараниями все же отвлекает его от стремлений и предлагает ему то решение проблемы, которое он прекрасно понимает что не даст ему желаемого (незабываем что он оставил свою беременную жену в России и что-то не очень к ней стремиться). Когда он с ней, из окна вид на стену, когда он с Доменико — вид на природу. К тому же Эуджения явно хочет его соблазнить и подставить, так как в одной из последних сцен фильма мы видим ее в обществе людей, которые всем видом напоминают гангстеров мафии (не даром ему виделся сон, где она изображена с косматой лапой, словно бес).
Искусство непереводимо, значит нужен гибрид. Нужно сделать новое искусство которое вберёт в себя лучшее с обоих сторон. Такая, скажем, глобалистическая агенда…
Последний фильм Андрея Тарковского «Жертвоприношение», который сразу следует за «Ностальгией» — всего лишь раскрытие персонажа Доменико из «Ностальгии» и объяснение его странного акта самоубийства.
Ещё пару слов о политическом контексте картины. Имея славу измученного непонятого советского художника, стремящегося вырваться за железный занавес, Тарковский, думаю, не был бы рад современному возрождению Христианства в России потому, что это бы обессмыслило его идеологию. Дало бы ему тот ответ, которым он скорее всего не был бы доволен.
Завершая, хочу сказать, что на ум приходит приходит стихотворение Марины Цветаевой:
Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам, —
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,
И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох…—
И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох.
1913 г.
Кстати, в "Сталкере" ясно сформулировано что Сталкер — убийца и ведёт людей на смерть, сам однажды чуть не покончив с собой. Ведь сам Сталкер — Дикобраз о котором он рассказывал, об этом свидетельствует повязка на шее Сталкера…
