Почему затронул эту тему? Потому, что кое-что интересное слышал от ребят, что ныряли когда-то и в бухте, и в других местах крушений.
Есть у нас такая особенность в Крыму чудная октябрьская солнечная погода сменяется ноябрьскими штормами, когда жестокий Бора треплет так, что даже в нашей Севастопольской бухте становится... неуютно.
Эту нашу особенность, видимо, не учел флот "Владычицы морей" в 1854-м году, ибо стихия нанесла оккупантам такие потери, что даже всей армии Российской Империи не удавалось.
Еще до того, как ветер засвежел корабли перестали пускать в бухту Балаклавы, которая и без того была опасно переполнена. Балаклавская бухта была набита кораблями как бочка с селедками. Корабли были ошвартованы друг к другу, но места всем не хватало. Бухта. кончно, уникальная, со всех сторон закрыта горами. но...
Хуже всего пришлось тем, кто был вне бухты. Первым стал американский транспорт «Progress» (да, американский, бизнес есть бизнес), с которого спастись удалось только двум морякам. Следующим на дно ушёл родственник "Принца" по прежнему хозяину, «Resolute», тоже выкупленный у частника, унеся с собой всех, кроме 9 человек. Третьим утащил на дно поголовно весь свой экипаж американский парусник «Wanderer». Четвёртой жертвой стал транспорт «Kenilworth».
Перед гибелью он налетел на пароход «Avon», потеряв все свои мачты. Спаслось всего трое. Беда в том, что войти в бухту сложно, а берега, при входе в бухту круто обрываются в моге, и спастись шансков почти нет.
Вскоре вместе со всем экипажем погиб быстроходный американский клипер «Rip Van Winkle». Корабли «Peltoma» и «Maltese» также были разбиты о скалы и затонули со всем грузом и экипажем .
Весьма показательна участь транспорта «Wild Wave». Его сорвало с якорей и понесло прямиком на скалы. Не имеющий паровой машины и потерявший мачты, «Wild Wave» был обречён. Корпус транспорта напоролся на камни, а волны, словно стальным молотом, раскалывали борта. Экипаж спасался как мог. Некоторым повезло укрыться на камнях, в небольших гротах и расселинах, но всемогущее море выискивало своими волнами каждого выжившего и утягивало на дно. В итоге к утру 15-го ноября спасательная команда с британского линейного корабля 2-го ранга «Sans Pareil» смогла извлечь из узкой расселины всего двух моряков с «Wild Wave» — юнгу и матроса.
Даже в самой бухте корабли начали дрейфовать, и наваливаться друг на друга. Фрегат «Retribution» лишился руля и сорвался с якорей. Капитан корабля Джеймс Драмонд приказал срубить все мачты и сбросить за борт все орудия до единого и всё снаряжение. На «Vesuvius» также срубили мачты, потеряв часть экипажа. В итоге на берегу от корабля остался только полуразрушенный корпус. Корабли «Mercia», «Caducens», «Pride of the Ocean», «Medora» и «Sir Robert Sale», несмотря на большое число спасённых, были полностью уничтожены. Чуть более повезло кораблям «Niger» и «Melbourn», которым удалось почти уцелеть, но они лишились всех мачт и получили тяжёлые повреждения паровых труб.
Гибель парусно-винтового корабля HMS «Prince» (Корабль Её Величества «Принс») стала следующей. Корабль так и не получил разрешения укрыться в Балаклаве, поэтому капитан, понадеявшись на паровую машину, остался недалеко от берега. А, зря...
Корабль упорно несло на скалы, мощности паровой машины явно не хватало. Капитан Гудель отдал приказ срубить все мачты. Зачем? Ну, чтобы снизить парусность. То ли вышел капитан в рейс в понедельник, то, ли распятие на борту держал, то ли еще чем прогневал море, но ванты бизань-мачты намотались на винт. Все. Корабль был обречен.
Оставшиеся в живых шестеро членов экипажа «Prince» свидетельствовали, что в последний момент перед тем, как корабль понесло на скалы, капитан Гудель и капитан Байнтон (агент адмиралтейства), сняв с себя верхнюю одежду, объявили экипажу, что с их стороны ничего не было упущено для спасения корабля и что теперь каждый должен заботиться о себе. (это традиционная формула, типа: «Спасайся, кто может!»). Но это им мало помогло. Ни тот ни другой не выплыли.
В тот день гибли корабли не только у Балаклавы. Французский парусный, стоявший у Евпатории, фрегат «Fultan», не имеющий паровой машины, был обречён. Его выбросило на берег и разбило в щепки, спастись удалось только малой части экипажа. 100-пушечный линейный корабль «Henri IV», символ мощи французского флота, оказывавший артиллерийскую поддержку гарнизону Евпатории, разломило о скалы. Весь экипаж, кроме 17 счастливчиков, погиб. Турецкий 90-пушечный линейный корабль «Peiri Messeret» пошел ко дну со всеми, кто был на его борту. Единственным чудом уцелевшим судном оказался английский «Cyclops».
«Culloden» вооружённый четырьмя орудиями и использующийся в качестве транспорта, перевозил войска и в тот момент имел на борту груз боеприпасов в виде 30 тыс. ядер, 700 пудов пороха, не считая 32 лошадей. «Culloden» стихия подхватила и отнесла в район месторасположения Новоархангельского уланского полка, где корабль и потерпел крушение. Часть англичан спаслась, оставив остов разбитого судна невдалеке от берега в руках бури и волн, но на берегу они были взяты в плен. Вскоре выяснилось, что на разбитом корабле остались 25 турок — союзников англичан. Офицеры полка предложили британцам помочь туркам и даже предлагали за это деньги, но те отказались наотрез, заявив, что "не позволят подвергать опасности жизни для спасения каких-нибудь турок". В итоге на спасение турок, оставленных на верную смерть своими "союзниками", отправился отряд русских добровольцев. Спасательная операция длилась более двух часов.
В устье реки Качи затонули 12 купеческих судов. Военные корабли же практически поголовно лишились вооружения. Так, британский корабль «Queen» потерял в пучине до 116 орудий и часть такелажа. Линейный корабль «Trafalgar» лишился 120 орудий, не считая повреждений мачт. «London», кроме отправки на дно 90 орудий, ещё и потерял рули. Парусно-винтовые корабли «Aedent», «Terrible», «Spitfire» и «Sanson» все до единого получили пробоины в корпусе.
«Ville de Paris» отдал за борт 120 орудий, «Firland» 100 орудий, «Bayard» 90 орудий, а «Suffren» 90 орудий. К тому же почти все они потеряли рули, лишились мачт (когда невольно, когда срубив их по приказу капитана) и т. д. Турецкий фрегат «Arri Marseile», по сути, разделил судьбу своего соотечественника «Peiri Messeret». Сначала корабль лишился своей артиллерии и большей части экипажа, а позже был разбит волнами о берег. «Turone» выбросило на берег и размолотило волнами, «Pyrenees» сгорел уже находясь на прибрежной мели, «Ganges» разделил судьбу «Pyrenees», «Danube» также выбросило на мель, а «Arri Marseile» утонул прямо на якоре со всем имеющимся на борту имуществом.
21 ноября переждавший бурю вдалеке от опасных скал флагман «Agamemnon» вернулся к Балаклавской бухте, став на якоре напротив неё. На борту корабля находился английский путешественник Джордж Тейлор , который описал пейзаж следующим образом:
"Линия скал была выровнена останками кораблей, выброшенных на берег в день урагана; и в местах, где останки лежали большими кучами — от обломков мачт до кусков дерева не больше спичечного коробка — на маленьком расстоянии оказывалось, что это не что иное, как груды щепок. В самой бухте все корабли были в разной степени повреждены… На протяжении нескольких дней после урагана многочисленные тела плавали в бухте, почти все голые. На некоторых были спасательные жилеты, многие были сильно изорваны, и часто части тел плавали у кораблей".
