Сююмбике и ее односельчане. Глава 170.
Путеводитель по каналу здесь
Рашид с сыном посоветовались и решили сооружать пристрой из красного кирпича. Считали, прикидывали так и эдак. Деревянный-то выходит дешевле, зато кирпичный дольше простоит. София только охала, стонала, да денежки пересчитывала
- Что вы, мужики, делаете? Без штанов же останемся. Последние деньги изведем, еще на свадьбу сколько надо. На что жить будем?
- Мать, ну, ты кому рассказываешь? Не знает она на что будем жить? У нас все свое, кроме сахара и хлеба. На хлебушек мы вдвоем с сыном заработаем как-нибудь.
- Втроем, отец, Минзиле ведь тоже работать будет.
София рассмеялась от всей души, аж слезы на глазах выступили
- Знаешь, сын, что я тебе скажу, мы уже ученые. Была у нас такая работница. Сразу скажи своей будущей жене, она не будет отдавать нам свою зарплату. Это деньги вашей семьи, а ты будешь отдавать мне все до копеечки.
- Ладно, мам, как скажешь.
Короче говоря, пристрой получился большой и красивый. Долго не думая, обили дом изнутри оструганной и ошкуренной доской, покрасили стены и потолок в белый цвет, а верхние и нижние плинтуса и откосы окон - в зеленый. Очень нарядно получилось.
Муслим не сказал родителям, что так захотела невеста. Она нарисовала картину комнаты, какую хотела и прислала ему по почте. София чуть из платья не выпрыгнула, когда увидела, что натворили отец с сыном
- Вы что наделали? Кто красит откосы в зеленый цвет, а плинтуса? О, Аллах, дай мне не сойти с ума этими неразумными. Перекрашивайте, немедленно перекрашивайте, я сказала!
- Постой, мать! Мы в своем доме откосы покрасим в белый цвет. Это дом Муслима. Как ему нравится, пусть так и делает
- Что он понимает? Что скажет его Минзиле, когда увидит это безобразие?
- Мама, она будет рада. Моя невеста соглашается со всем, что я скажу или сделаю.
- Ну, уж на то пошло, красьте и пол в зеленый цвет, я и печку вымажу не белой побелкой, а зеленкой ее подкрашу.
Мужчины рассмеялись. Рашид приобнял жену за плечи
- Красавица, моя, умеешь ты раздувать из мухи слона. Пол мы покрасим в коричневый цвет, и нижние плинтуса тоже в коричневый перекрасим, а то и вправду диковато будет выглядеть.
Свадьбу справляли в середине ноября. Молодые решили праздновать не дома, а в новой колхозной столовой. София уже поняла, что бесполезно что-то говорить, советовать, махнула на все рукой, дескать делайте, что хотите. Успевала только денежки на расходы выдавать.
Свадьба, прямо скажем, была необычная. С утра, часам к десяти, к воротам подкатил колхозный газик, с приданым невесты и кучей молодежи в кузове.
Во двор, навстречу им вышли дети Софии и Рашида, Мадания, Рузиля и Наиль. Они приехали на свадьбу брата. Вслед за ними накинув на плечи плюшевую жакетку, на крыльцо вышла сама София. Гармонист растянул меха, заиграла любимую мелодия Софии «Урам кое» (Мелодия моей улицы).
Вперед выступила Гузалия, подруга Минзиле
- София-апа! Мы привезли приданое невесты твоего сына. Разреши нам повесить шторы и брачную постель застелить!
- Добро в дом, это хорошо, заходите, стелите, украшайте половину молодых.
- Апай, с нами приехала Василя-апа, тетя Минзиле. Она сама хочет постелить постель своей любимой племяннице.
- Так, где она? Василя, подруга, проходи! Добро пожаловать в наш дом, мы с тобой поди лет пять не виделись.
София приобняла свою подругу юности, с которой вместе еще гусей у ручья пасли.
- Иди, одногодка моя, стели постель своей племяннице, моей будущей снохе.
Парни принесли сундуки и узлы невесты, вышли во двор и зашли за сарай покурить, пока старшие не видят.
Подруги Минзиле вошли в комнату и ахнули. Как красиво, как светло. Окна большие, потолки непривычно высокие. Столько воздуха! Первым делом заправили постели. Василя-апа сама постелила белоснежную простыню, положила под подушку еще одну, запасную.
Подруги повесили шторы, которые подошли к окнам идеально по размеру и по цвету. Белая тюль и длинные белые шторы в зеленую полосу выглядели замечательно. Белая льняная скатерть, вышитая замысловатым узором зеленым мулине различных оттенков, легла на круглый стол. Удивительно, как все красиво получилось! Так просто и так восхитительно!
София пригласила всех к столу, выпить по чашке чая. Однако молодежь отказалась, сославшись на занятость. Им еще столовую украшать, невесту в Загс собирать.
Только одна лишь Василя осталась. Старинные подруги остались вдвоем. Долго, не торопясь, пили чай. Вспоминали свою молодость, пытались вспомнить из-за чего после поругались, но так и вспомнить не смогли.
Теперь это уже неважно, теперь они будут встречаться чаще, как ни говори, родня. Уходя, Василя сказала
- София, ты уж береги нашу Минзиле. Она без отца выросла, от матери грубого слова не слыхивала. Потом, ты уже истопи баню с вечера, невинная моя племянница.
- Истоплю, конечно, уже воды с утра натаскала. Положено топить молодым, значит не надо нарушать традиции. Невинна она или нет, мне дела нет. Я и у первой снохи постель не проверяла. Это дело их, молодых.
Такой чудесной пары в этом Сельсовете еще не расписывали. Жених – высокий, статный, широкоплечий, черты лица правильные. Он бы был даже красив, если не тяжелый взгляд исподлобья. Серый костюм сидел на его фигуре, как влитой.
Невеста, ах эта невеста! Платье на ней воздушное, белоснежное, с рукавами фонариком и пышной юбкой до колен. Тонюсенькая талия перетянута синим поясом. Такого же цвета маленький бантик прикреплен под круглым воротничком жемчужной бусинкой. Наряд дополняют голубые туфельки на высоких каблуках.
Подруги советовали завить кудри и сделать высокую прическу. Однако, Минзиле поступила по-своему. Она заплела косу, уложила на затылке и прикрепила короткую пышную фату. Подводить брови, красить губы она тоже не стала. Чуть, совсем чуточку подкрасила черной тушью длинные загнутые кверху ресницы.
В результате, как поется в песнях, рядом с серьезным женихом стояла, ослепительно молодая невеста, милая, как юная заря. Ее щеки горели алым цветом, синие глаза сияли, лучились счастьем, розовые губы улыбались.
В Загсе собралась вся родня Софии. Женщины были тронуты юностью и красотой невесты. Даже Зухра не сдержала слез, не говоря про Асию и других сестер.
Процедура записи короткая. Расписали, вручили Свидетельство о браке, поздравили и разошлись. Родители молодых и родственники поспешили в столовую. Нужно встретить жениха и невесту у входа.
Муслим не позволил своей молодой супруге встать туфельками на снег. Как взял на руки, так и донес до входа в столовую, где бережно поставил ее на коврик перед родителями.
Гости захлопали в ладоши, приветствуя молодых. София только вздохнула, понятно, как будет жить ее сын. Ну что же, это его выбор, хочет жену себе на шею посадить, его дело, пусть садит. И так люди живут. Она, по обычаю, угостила невестку маслом и медом.
Старалась не показать виду, но на душе у нее кошки скребут. Вся эта запись, эта свадьба, все не по-людски. На собственной свадьбе сына сидит, как гостья. Угощением командовала Наджия. Она старательно крутилась возле родителей
- Эни, еще балеш положить? Эти, вот, копченое мясо, ты любишь, возьми кусочек.
Знает София цену этим «эни», «эти». Изображает из себя хорошую сноху. Все для виду, чтобы народ видел, какие у нее добрые отношения со свекрами. А народу собралось много. В основном, все родня Софии, да друзья и подруги молодых.
Со стороны невесты - лишь мать, которая постоянно прикладывает к глазам вышитый платочек, словно дочь отдает не замуж, а отправляет на заклание. Да еще две ее сестры. Не приживаются в этой семье мужчины.
Отец Минзиле скончался сразу после ее рождения, от Васили муж ушел через год, ибо она не рожала, другая тетушка тоже не рожала, может и замужем не была. Неизвестно это Софии, где-то далече эта женщина живет, где-то в другой области.
Продолжение читайте здесь: Глава 171.