В последние несколько месяцев у меня складывается впечатление, что политика захватывает все больше и больше умов. Я даже стал замечать это за людьми, которые ранее были очень далеки от подобных тем. Что касается меня, то я немного интересуюсь, но абсолютно не разбираюсь. Для меня архитектура куда важнее и понятнее политики и что не маловажно честнее. По архитектурным объектам можно прочитать историю города, страны, цивилизации. Архитектура может рассказать очень много, и это всегда искренний и правдивый рассказ. Намного объективнее любого учебника истории.
Скажем по архитектуре можно легко прочитать историю России в двадцатом веке. Послереволюционный авангард, молодой, динамичный, целеустремленный. Или другое дело Сталинский ампир, монументальный и тоталитарный, как отец народов.
Архитекторы всегда стремятся соответствовать духу времени. Когда осознанно, а в другой раз, интуитивно. Соответствовать получается у всех по-разному, но от этого только интереснее потомкам. Строения остаются надолго, как исторические метки в пространстве. Правда иногда и архитектурные памятники можно переделать как историю под нужную идеологию или просто уничтожить.
Современная российская архитектура, в подавляющем своем большинстве, на мой взгляд демонстрирует отсутствие всякой идеологии, если не сказать отсутствие всякой идеи. С другой стороны, не берусь судить о современниках, думаю наши потомки сделают это объективнее чем я.
Это может показаться странным, но мне всегда ближе архитекторы, которые стоят немного в стороне от мейнстрима. Их объекты не так заметны и амбициозны. Они не проектируют города, музеи современного искусства или стадионы. Их творчество почти никогда не превращается в бизнес. Их диалог с властью и обществом минимален. Это скорее не диалог, а манифест. Послание современникам и потомкам. Не все это послание способны разглядеть и прочесть. Да и, как правило, эти здания не так известны, и в путеводителях не являются местами обязательного посещения. Не редко эти строения вообще закрыты для посетителей. Те кому посчастливилось побывать и увидеть, мне кажется, сохраняют эти чувства, этот свет на всю жизнь.
Одним из таких зданий является дом архитектора Мельникова в Москве. Уникальный случай в истории архитектуры России. Дом в центре Москвы, построенный архитектором в тридцатые годы для себя и своей семьи. Как-то я познакомился с внучкой великого архитектора, и она любезно пригласила меня в гости. По началу, я даже не придал большого значения этому событию. Много раз я видел фотографии этого дома в учебниках, однажды проходил мимо, ненадолго задержавшись возле него, а мои сокурсники на первом курсе клеили макет этого удивительного сооружения. Вот собственно и все, что мне было известно.
Удивительная ирония, живя в Москве почти десять лет, я толком и не знал, где именно он находится, а вернувшись в Казань, получил приглашение его посетить. И вот настал день посещения, я прихватил с собой товарища, тоже архитектора и коробку пончиков из Dunkin` Donats. Подойдя к дому, я испытал странное чувство. Я нажал на звонок, и через мгновение дверь открылась и вышла хозяйка. Она открыла нам калитку, и впустила во двор. Мне не терпелось попасть внутрь дома, но она неторопливо достала сигарету, зажгла и стала расспрашивать, как наши дела.
Недолго поболтав на крыльце, она пригласила нас внутрь дома, поинтересовавшись, что это у меня в коробке. Мы вошли и я сразу стал прислушиваться к себе. Но ничего особенного в первые минуты не почувствовал. Екатерина Викторовна, так звали хозяйку дома, предложила начать экскурсию с подвала. Мы не стали спорить, хотя мне не очень хотелось в подвал. Спустившись, она стала рассказывать о системе отопления. Оказалось, что в доме нет ни одной батареи, а весь дом отапливается теплым воздухом, который нагревается в специальной камере в подвале и по воздушным каналам, поднимается вверх, обогревая, таким образом, все помещения. А еще она рассказывала о том, как они жили в подвале во время войны, опасаясь воздушных налетов. С этого момента до меня стало немного доходить, где собственно я нахожусь.
Затем мы прошли по первому этажу, поднялись на второй, потом на третий в мастерскую, и тут я почувствовал, то, что не забуду никогда. Чувства, которые я испытал, ни разу в жизни я не испытывал от архитектурных объектов. При абсолютном минимуме отделочных материалов и отсутствии декора, пространство обладало совершенно невероятной силой воздействия на абсолютно все органы. Если попробовать описать эти ощущения словами, то можно сказать так: «свет проник в мое тело и полностью его заполнил».
Екатерина Викторовна пригласила нас на веранду на крыше выкурить очередную сигарету, а я стоял и думал, хватит ли мне сил все это пережить. Все чувства, которые разом на меня обрушились.
Позже я стоял на крыше, глядя на современную Москву, наблюдая за тем, как солнце медленно заползает за высотки Сити. Я хотел сделать много фотографий, но понимал, что нет такого фотоаппарата, который мог бы передать то, что я почувствовал. За всю жизнь со мной, пожалуй, не случалось подобных откровений. Я совершенно не понимаю, как Константину Мельникову удалось создать это удивительное пространство, но точно знаю, что это то, к чему нужно стремиться архитектору.
Для меня этот дом - образец самой честной и доброй архитектуры. В ней нет ни капли снобизма или амбициозности. Такая архитектура воспитывает в человеке добродетель. И конечно, я желаю всем жить в таких домах.
