Почему некоторые люди испытывают симпатию к тем, кто плохо к ним относится? Возможно ли разорвать деструктивные отношения? И как синдром связан со Стокгольмом?
Героиню сериала «Игра престолов» Дейенерис родной брат насильно выдал замуж за человека, с которым они во всех смыслах говорили на разных языках, — кхала Дрого. Кхал насиловал свою жену, она была вынуждена подчиняться. Но по мере развития отношений Дейенерис научилась с ним общаться, полюбила его, радовалась его военным победам и казни брата, попыталась спасти Дрого жизнь ценой своей собственной. Это яркий пример стокгольмского синдрома, о причинах и проявлениях которого мы поговорили с гештальт-консультантом, врачом-психиатром Алексеем Фламиновым.
Суть и этапы стокгольмского синдрома
Энциклопедия Britannica описывает стокгольмский синдром как психологическую реакцию, при которой заложники начинают отождествлять себя с похитителями, их ценностями и требованиями, перестают оказывать сопротивление, подчиняются и даже могут привязываться.
Синдром получил такое название после ограбления стокгольмского банка в 1973 году. Четверо сотрудников несколько дней находились в заложниках, причем некоторые из них начали сочувствовать и доверять похитителям, не были готовы давать показания и даже стали собирать деньги на адвоката.
Как объяснил Фламинов, стокгольмский синдром — это частный случай синдрома жертвы (для него характерны чувство беспомощности и неспособность брать на себя ответственность за ситуацию), результат психологической защиты, которая называется реактивным образованием. О нем говорят, когда во взаимоотношениях небезопасно, ситуация кажется безвыходной, — и чтобы сохранить психику и жизнь, человек не может проявлять ответную агрессию. Более выгодной становится другая стратегия — примкнуть к агрессору, встать на его сторону.
«Находиться по другую сторону баррикад становится невозможно, страшно, небезопасно, очень травматично, энергозатратно, и психика ищет какой-то способ снизить градус напряжения. А поскольку эта защита критически важна для выживания, она закрепляется достаточно прочно и быстро, и на изменения требуется время».
Этапы развития:
- Эмоциональное потрясение. При контакте с агрессией возникает стресс или даже шок.
- Депривация. Потенциальная жертва проводит с агрессором много времени или даже какое-то время пребывает в изоляции.
- Импринтинг. По такому принципу живут новорожденные дети: в незнакомом, враждебном мире они прежде всего знакомятся с мамой и быстро начинают испытывать безусловную любовь. После сильного стресса взрослые люди могут точно так же почувствовать привязанность к первому человеку, который проявит по отношению к ним заботу.
- Жесткие правила игры и внешняя угроза. Жизнь жертвы зависит от действий и решений агрессора, поэтому человек вынужден подчиняться. А также над агрессором висит дамоклов меч — близкое окружение, правозащитные организации, правоохранительные органы. И поскольку жертва со временем начинает идентифицировать проблемы агрессора с собой, такая внешняя угроза становится врагом и катализатором для возникновения сочувствия.
- Незавершенный гештальт — даже после выхода из деструктивных взаимоотношений пострадавшие могут испытывать симпатию к агрессорам.
Основная причина возникновения стокгольмского синдрома — творческая адаптация психики к некомфортным условиям. Причем это происходит как в ситуации с захватом заложников, так и в результате воспитания. Например, если ребенок рождается в семье, где коммуникация выстроена через насилие, ему приходится привыкать к такой модели поведения.
Абьюз дома и на работе
Стокгольмский синдром проявляется не только во взаимоотношениях «заложник — похититель», но и в случае абьюзивных отношений, особенно если жертву похитили и насильно внедрили в какие-либо отношения (например, при краже невесты — распространенном обычае на Ближнем Востоке).
По словам Фламинова, в абьюзивных отношениях «люди могут жить вместе добровольно, но единственный язык, который они знают и на котором они умеют разговаривать, — это насилие, это быть жертвой и быть агрессором. Это уже некоторый „хронический“ стокгольмский синдром, ведь такие люди не знают, как выстраивать отношения иначе, быстро адаптируются к агрессорам, умеют с ними общаться».
Однако выйти из токсичных отношений не всегда возможно. «У ребенка вообще нет возможности поменять условия вокруг себя, он полностью зависим от родителей, поэтому он перенимает родительские ценности и в целях сохранения безопасности начинает с ними ассоциироваться. У ребенка в таком случае даже нет шанса отказаться следовать родительскому паттерну, ведь на другом языке с ним никто не разговаривает».
Бытовой стокгольмский синдром возникает на фоне жесткого обращения, разницы в силе и возможностях сторон, других обстоятельств. Причем агрессор приносит не только страдания, но и позитивные подкрепления (именно «хорошей стороной» так дорожат пострадавшие) — это покупка сладостей и игрушек детям, похвала или премия от руководства, фаза медового месяца в любовных отношениях.
Может развиваться стокгольмский синдром и в профессиональной сфере. Например, когда начальник унижает подчиненных, но кто-то из коллектива оправдывает его поведение большой нагрузкой и усталостью и вообще тем, что он хороший человек. Другой пример — профессиональный спорт, когда жестокость и эмоциональное насилие со стороны тренера воспринимается как эффективная тренировка, которую нужно вытерпеть.
Как распознать стокгольмский синдром
Некоторые «симптомы» синдрома напоминают посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР):
- недоверие;
- ощущение нереальности;
- флешбэки;
- утрата способности получать удовольствие от привычных вещей и событий;
- раздражительность;
- ночные кошмары;
- нарушения концентрации.
А также у стокгольмского синдрома есть характерные признаки:
- отказ от освобождения;
- отрицательные переживания по отношению к друзьям, семье или властям, которые пытаются «изъять» человека из ситуации;
- возникновение привязанности к агрессору и поддержка его поведения.
Поскольку ответная агрессия опасна, а чувство страха невыносимо, человек в зависимой позиции подавляет эти эмоции, смещает их на «более безопасных» людей. Например, в семье, где младшему ребенку уделяют значительно больше внимания и любви, старший может выражать раздражение и обиду в форме гипертрофированной заботы. Главная задача человека — убедить других в том, что его чувства настоящие, что все хорошо, как можно ярче это демонстрировать. Это попытка получить безопасность. При этом агрессия все равно может вырываться на поверхность — чересчур сильные объятия, «случайные» травмы, «не вовремя» закончившиеся сладости или поломанные игрушки.
О потенциальной опасности стокгольмского синдрома и о том, как выйти из декструктивных абьюзивных отношений, читайте в продолжении статьи вот здесь.