Белый и пушистый тёмный герой в наше непростое время скорее норма, чем исключение.
Поначалу он ведь из себя грозный и опасный, героиня содрогается от ужаса, стокгольмский синдром цветёт во всей красе... как вдруг выясняется, что грозный и опасный на самом деле лишился в младенчестве родителей, одного или обоих. Или не лишился, но любили его мало. Или героя лупили дети постарше. Или у него украли (убили, не купили) любимого питомца. В общем, у героя стр-р-р-рашная тр-р-р-равма!!! Но, познакомившись с героиней, он осознал всю глубину своих проблем (бывают героини-психологи, это вообще треш) – и больше никого не обижает.
Особо тяжёлый случай, когда и раньше не обижал, просто репутация у мага нехорошая, а он, придавленный детскими комплексами и необходимостью, даже не пытался её исправить. И вот, значит, героиня является и начинает восстанавливать истину. Добрым словом и нетрадиционным поведением... ну то есть постоянным хамством и выходками уровня детсада. В лучшем случае – школы. И, ясное дело, восстанавливает.
Знакомо? Читали?
Вот и мне доводилось. Вообще, герой-который-не-то-чем-кажется-а-гораздо-лучше придуман не в наше время, будем справедливы. Как следует эта тема развернулась в эпоху романтизма.
В общем-то, и Офелия, пытающаяся вести себя с Гамлетом нежно (и получающая безумие и страстный монолог над своим телом) из той же оперы.
Загадочный герой с травмой и героиня с сочувствием – эта парочка прям-таки красной нитью проходит через конец 18 – начало 19 века. И у героя всенепременно возникают какие-нибудь светлые порывы. Ну, скажем... о, например, Буан де Буагильбер не стал чинить насилие над Ревеккой! А мог бы, ещё как. И погиб подозрительно – может, даже от конфликта в душе!
Опять же справедливости ради – загадочные травмированные герои романтизма заканчивали плохо, как бы там ни старались героини. Иногда и собственно героинь за собой утаскивали. А иногда плохо приходилось только героиням – вспомним «Бахчисарайский фонтан» Пушкина и «Корсара» Байрона. Или ещё лучше – лермонтовского «Демона». Тамара ушла в мир иной с одного поцелуя. А всё потому, что поверила в исправление Демона...
Ну да, конечно. Демон к свету обернулся. Конечно-конечно.
Лермонтов одновременно романтичен до предела – и правдив. Его поэма, по сути, иллюстрирует известную истину: не поддаются мужчины исправлению. И барышни, считающие, что «он не такой» и «со мной он изменится», вновь и вновь обновляют рекорды в отличном виде спорта «Бег по граблям».
Но ведь мечтать не запретишь? И современные авторы мечтают... С чувством. С толком. На сотнях страниц. Тёмные эльфы, демоны, вампиры, тёмные маги – все они проходят через цепкие лапки героинь и становятся белыми и пушистыми.
За редкими исключениями.
Вот сейчас я как раз на втором томе трилогии о таком редком исключении. Причём как в плане героя, так и в плане героини. Наслаждаюсь. Дочитаю – расскажу.))
Если тебе, мимопробегающий читатель, понравилось написанное, не забудь оценить лайком ;-) А если захочешь, подписывайся на мой канал. Поболтаем ;-)
