Сегодня хотелось бы рассказать вам о действительно редко упоминаемой подробности губернской реформы Екатерины II 1775 года, хотя - казалось бы - всё более чем понятно. Да, реформа охватывает почти всю империю и регламентирует жизнь на всех уровнях административной и судебной деятельности. Губернатор со своими широкими полномочиями и подчинённым губернским правлением, вице-губернатор, занимающийся финансовыми вопросами – все обязанности в «Учреждениях о губерниях» расписаны более чем точно, равно как и судебная система. Существовавшее на уровне губернии разделение судебных органов по сословиям позже выходило в единые для губернии Палаты гражданских и уголовных дел. Вся эта серьезная судебная машина подчинялась высшему судебному органу – Сенату. И каждый вышестоящий орган, как можно догадаться, выступал апелляционным по отношению к более низкому. В этой крупной реформаторской схеме теряется, как можно подумать, незначительный Совестный суд. Что там говорить, если даже в большинстве вузовских учебников, в лучшем случае, лишь мельком и более чем скромно отмечено, что в его функции «входило лишь примирение сторон, контроль за арестами». Складывается представление, что это вовсе незначительная подробность, которую даже можно опустить. Но так обманываться не стоит.
В чём же заключались его функции? Говоря современным языком, он должен был следить за соблюдением процессуальных норм, нарушение которых могло бы вести к угрозе личной безопасности обвиняемого, которая «весьма драгоценна есть человеколюбивому Монаршему сердцу». Звучит несколько фальшиво, но что-то в этом есть. Совестный суд обладал реальными рычагами давления в, казалось бы, неразрешимых ситуациях для простого жителя провинциальной России. Если человека не обвинили в четко прописанном перечне тяжких преступлений (оскорбление монарха, убийство, разбой, воровство и измена), при этом не объявили, за что его задержали, и даже не опросили, то он имеет полное право обратиться в Совестный суд. Последний же потребует прислать дело просителя на своё рассмотрение, и к исполнению этого требования необходимо приступить в течение часа после получения письма (в зависимости от дальности определено и время, за которое должны доставить обвиняемого), иначе с председателя суда, который расследовал это дело, будет взыскиваться штраф в 300 рублей, а с заседателей, которые должны были контролировать этот процесс – 100 рублей. Суммы, скажем так, немаленькие. В дальнейшем, если условия подтвердятся, то Совестный суд должен приказать отпустить обвиняемого и направить его дело в любой суд любой губернии, «который он [обвиняемый] сам изберет», и впредь до завершения этого дела его не могут посадить в тюрьму.
Такие полномочия Совестного суда в значительной мере позволяют защитить базовые права человека сообразно принципам новых судов, хотя эта функция, безусловно, ограничена освобождением именно «на поруки», то есть под ответственность другого человека. Всё же мы должны относиться к этим ограничениям более снисходительно, ведь подобная практика вводилась при Екатерине впервые.
Главным, против чего направлены эти функции Совестного суда, является конечно коррупция и злоупотребления на местах, на которых благодаря бессословному Совестному суду у простых людей появилась управа. Для понимания масштаба деятельности подобных судов, стоит упомянуть об успехах, которые они достигли. В 1780 году, как известно, Екатерина II совершила путешествие в Могилёв, во время которого она останавливалась в разных городах и инспектировала процесс реализации всех главных императорских указов, в том числе осматривали и результаты губернской реформы. В деле реализации Совестных судов особо отличился смоленский совестный суд, который успел за столь недолгий срок уже рассмотреть 18 уголовных и 700 гражданских дел (данные взяты из Дневной записки путешествия Екатерины II в Могилёв), что не может не восхищать.
Правда, необходимо отметить и то, что в число этих дел попали и, скажем так, «досудебные» разбирательства. Ещё одной функцией Совестного суда было «примирять тех спорящихся, кои просьбой прибегают в разбирательству Совестного Суда». Процедура решения подобных дел через этот суд была намного более простой, чем в обычных сословных, что и объясняло частое обращение в Совестный суд. Изначально Совестный суд выступал одновременно посредником и утвердителем решений подобных споров. Если истец и ответчик придут к согласию, то «Совестный Суд укрепит их согласие печатью». Если же нет, то от каждой стороны необходимо будет выбрать посредника, они-то и будут договариваться вновь об условиях досудебного соглашения. Эта роль Совестного суда позволяла ослабевать тому натиску различных дел, который падал на обычные сословные суды, тем самым определённым образом разгружая их, что в условиях роста бюрократических процедур становилось всё более значимым.
Итак, созданные Екатериной II Совестные суды обладали достаточными полномочиями для помощи тем людям, личные права которых (в понимании, конечно, XVIII века) были нарушены в ходе их обвинения сословными судами. Учитывая бессословность суда и, как представляется, незначительность требования об определенном поручительстве за обвиняемого, можно говорить о наличии всех условий для продуктивной работы этого органа. Как мы увидели по данным того же смоленского Сословного суда, его деятельность по защите обвиненных и помощи в «досудебном» разрешении споров могла быть практически реализована. Во многом, это первый подобный государственный орган России.
А сейчас поговорим немного о скучных подробностях. Из кого же состоял Совестный суд? В каждой губернии находился свой подобный суд, и в нём был, что логично, один судья, подконтрольный только генерал-губернатору. При нём находились выборные представители от 3 социальных слоёв, избираемые на 3 года. По 2 дворянина для решения дворянских дел (избирались уездным дворянством, утверждались губернатором), по 2 «гражданина» (горожан – подробнее об этом см. Е.Марасинова «Закон и Гражданин в России…») и 2 представителя (заседателей) от государственных крестьян из Нижней расправы. Эти самые «сельские заседатели» Совестного суда, в отличие от своих дворянских и городских коллег, не обладали чиновничьим классом по Табели о рангах, но при этом закон предусматривал их защиту, прописывая, что «без суда да не коснётся до них наказание ни от кого». Судья же во время занимания своей должности получает VI класс, чин коллежского советника.
Автор - Егор Мусихин Клиотика
#мусихинкат
