В одной из своих предыдущих статей я называл декабристов первопроходцами в русском революционном движении. Это действительно так, но я также не забывал отметить, что они не были революционерами в классическом смысле – они не жили идеями перемен в стране, их деятельность была, скорее, временным порывом группки образованных дворян. Поистине первым человеком, который со студенчества жил либеральными, а затем социалистическими идеями, был Александр Иванович Герцен – человек, которого почитали Ленин и компания, но которого ни в коем случае нельзя приравнивать к кучке беспринципных заграничных революционеров и террористов. Он находится куда выше них.
Александр Иванович Герцен родился в 1812 году, в эту непростую эпоху войны с Наполеоном, в семье помещика Яковлева. Он был внебрачным ребенком, оттого отец и не желал давать ему свою фамилию. Яковлев интересен тем, что именно он встречался с Наполеоном в подожжённой Москве и доставил от него Александру I письмо с предложением о мире. Изначально отец прочил сыну военную карьеру, но тому это было неинтересно. У отца Герцена была большая библиотека на французском языке, в которой мальчик часто долго засиживался. Это стало его первым проявлением тяги к литературе. Еще в детстве он знакомится со своим будущим соратником – Николаем Огарёвым. Вообще Герцен, помимо революционной деятельности, интересен и своей жизнью в целом. Читая его «Былое и думы», ты будто погружаешься в какой-то роман с образцовой личной и бурной общественной жизнью. Их дружба с Огарёвым – настоящий памятник преданности и верности, они даже давали друг другу клятву бороться за свободу. С возрастом Герцен поступил в Московский Университет, с которого и началась активная фаза его жизни. Там он вместе со своими соратниками активно изучает немецкую философию и организовывают кружки по обсуждению прочитанного. Кружок Герцена можно назвать неким началом революционного интереса в России. Если декабристы стали заниматься своей деятельностью лишь только после впечатлений от увиденного в Европе, то Герцен и его товарищи поступили в Университет, будучи под впечатлением от восстания декабристов, когда в Российские Университеты уже закрались идеи немецких и французских философов. Их с уверенностью можно назвать первооткрывателями в своём деле.
Изначально кружок Герцена был лишь пристанищем молодых интеллектуалов, он не нёс в себе идеи революции, восстания или свержения монарха. Но, как мы знаем, в те времена уже активно работало известное Третье Отделение – тайная полиция, выискивавшая революционеров-заговорщиков внутри страны. Герцен с товарищами были арестованы по сфабрикованному делу, из-за маниакальной боязни Николая и его чиновников перед молодыми, прозападными интеллектуалами. Следствие тянулось очень долго. И тогда Герцен впервые знакомиться с бюрократической машиной Николаевской России. В своём великом произведении «Былое и думы» он в моментах показывает нам этих наглых, пресмыкающихся и лживых бюрократов, без культуры и принципов, которые заражали страну своей алчностью и праздностью. Герцена сначала отправляют в ссылку в Вятку, а в последующих своих ссылках он побывает во Владимире и в Новгороде. Это стало по-настоящему важным жизненным опытом для молодого выпускника МГУ. Он увидел, как живёт русская провинция, все её недостатки и особенности. Во многом это было ошибкой самого Николая, которую часто повторяют близкие ему по духу правители. Герцен и его друзья были всего лишь мальчишками, обсуждавшими западную философию, а Николай дал им возможность ознакомиться со всей порочностью системы, с её бюрократизмом и отсталостью. Такой шаг только и мог, что закрепить революционные настроения в молодых ссыльных ребятах.
Во время ссылок Герцен женится, у него рождаются дети. В «Былое и думы» Герцен описывал свою жену с большой любовью, их отношения всегда были очень тёплые, их личная история – большой роман о любви и превзойденных преградах. Жена Герцена всегда была с мужем, воспитывала его детей, а когда она срывалась от тягости жизни, он её успокаивал. Читая его мемуары, невольно осознаёшь, что такой человек никак не мог стать тем кровавым революционером, которые будут безостановочно плодиться после проведения Александром II Великих реформ. Он им и не был. Поэтому он – главный русский революционер, искренне желавший не кровопролития, а реальных реформ. Последующие революционеры будут лишь только кучкой маргиналов без совести и чести. За границей Герцен впервые увидел, что та Европа, о которой он читал в книгах, которую мечтал увидеть, на деле не имеет ничего общего с тем, что он повидал. Эпоха разгульной черни и мещан в Париже напрягала его, но он верил в нового царя Александра, в то, что тот проведёт необходимые стране реформы. В Лондоне он начинает печатать свою известную газету - «Колокол». Её читает огромное количество людей в России, в том числе сам император Александр II, а Герцен становится кумиром молодых интеллектуалов.
Герцен был принципиален и считал, что нация, угнетающая другую нацию, не может быть свободной. Поэтому он решительно осуждал подавление польского восстания в 1863 году. И здесь мы видим, как интеллектуальный кумир молодёжи в одночасье теряет свою популярность и влияние. Это свидетельство очень частой практики, особенно в России – когда сверху вам кинули «кусок хлеба» в виде недоделанной крестьянской реформы, а вы за это продали все свои принципы и приверженность идеалам свободы. Герцена начинают обвинять в «продажности полякам» - классическая история! В результате Герцен изобретает свою социалистическую теорию, начинаются хождения в народ, абсолютно бессмысленные по своей сути, ибо рабы вас продадут за лишний кусок хлеба, рисковать жизнью за них – глупость и заблуждение! Герцен становится больше не нужен как революционер, ведь в стране приобретает популярность революционный террор – страшный и бессмысленный, начинает зарождаться новая прослойка революционеров, которые были готовы на любое кровопролитие, для которых самая революция была самоцелью.
Чувственный интеллектуал Герцен, желавший реальных преобразований, но не готовый переходить черту, никак не вписывался в новую революционную модель. Последние годы своей жизни он писал мемуары, по возможности помогая русским революционерам. Мне думается, что Герцена не стоит ставить в один ряд с большевиками, ибо те были фанатиками, желавшими провести Великий эксперимент, не жалея миллионы жизней. Герцен же был блестящим публицистом, писателем, хорошим семьянином, оставившим нам памятник-описание Николаевской России и революционной Европы – произведение «Былое и думы». Его социалистические идеи были, скорее, мечтой, которую он был готов принять только после осознания того, что Александр II не станет тем человеком, который всецело реформирует страну. Его резкое падение популярности – лишь свидетельство предательства чернью идеалов свободы, Герцен же оставался им верен до конца своих дней. Он слыл настоящим образцом идеального революционера – того, кто не сомневается, как декабристы, и всю жизнь отдаёт борьбе, но при этом не готов, как большевики, переиначить реальность и разрушить всё до основания. Он был человеком Просвещения.
