Ричард с тоской смотрит на отчёты о протестах и выявленных фактах саботажа. Трое инженеров решили вывести из строя основное орудие. Сержант предлагал расстрелять по закону военного времени, но Симонов приказал запереть в каютах и отключить от сети. Теперь жалеет о проявленной мягкости.
Смертная казнь, это не наказание преступников, а предупреждение для малодушных. Сейчас все колеблющиеся получили ясный сигнал о допустимости саботажа. Подумаешь, заключение в каюте.
Пришлось усиливать охрану жизненно важных узлов корабля. Однако и казнить заумных идиотов, тоже перебор... Ричард застонал в кулак, прикусив указательный палец. Если всё так продолжится, то ему придётся казнить зарвавшихся членов экипажа. Причём показательно, с трансляцией в общую сеть.
Дверь издала мелодичный сигнал, пришёл посетитель. Капитан торопливо откинулся в кресле и спрятал руки. Лишь бы гость не увидел следы зубов на пальцах.
Дверь отворилась, и в кабинет вошёл Деян. Парень прихрамывает на левую и держится за бок, будто боится, что почка выпадет.
— По вашему приказу прибыл. — Пробормотал инженер, берясь за спинку гостевого кресла.
— Присаживайся, мальчик. — Сказал Ричард, дождался пока Деян опустится и добавил. — Ты догадываешься, зачем я тебя вызвал?
— Это из-за психолога?
— Отчасти. Доктор Наоми перепугана и не может понять, откуда у тебя такие... желания. Но меня больше интересует тот Голос.
— Больше не появлялся. — Пробормотал Деян, глядя в пол. — Но я чую его присутствие... это сложно описать, но похоже на дыхание над ухом.
— Вот как... ладно, а теперь о твоём состоянии. — Говоря Ричард мазнул пальцем по экрану в столешнице и вывел несколько текстовых файлов. — Это жалобы на тебя, народ боится. Некоторые думают, что ты скоро начнёшь бросаться на всех. Процитирую, «кровожадное чудовище! Только и ждёт, чтобы кого-то убить!»
— Я... я даже не думал об этом.
— Но тебе понравилось убивать чужих?
— Да. Это... несравнимое блаженство. — В голосе Деяна явственно проступили нотки блаженства. — Хруст костей врага — лучшая музыка.
— Это, по-твоему, нормально?
— Нет...
Парень сгорбился, накрыл лицо ладонями и шумно всхлипнул.
— Я... я сам себя боюсь! Это ужасно!
— Да уж...
Ричард вперил взгляд в Деяна, стараясь разглядеть лицо за ладонями. Вздохнул и откинулся в кресле. Постучал пальцем по столешнице.
— Честно говоря, я не знаю, что с тобой делать. — Наконец сказал Ричард. — Ты хороший инженер, я бы сказал лучший, но сравнительных тестов не проводил. Запереть в каюте? Но ты не сделал ничего угрожающего экипажу.
— Но могу!
— Презумпция виновности не действует. Так что возможность не является предлогом для... заключения. Пока что, пусть та девица от тебя не отходит. Думаю, её компетенции хватит, чтобы угомонить тебя.
— Она и так всегда рядом... — Пробормотал Деян.
— Вот и отлично. Просто продолжай ходить к психологу...
— Она меня боится!
— Это её проблемы. Не переживай, мальчик, и это пройдёт.
***
В столовой оживлённо, но за столик с Деяном и Ланой никто не садится. Инженер сгорбился, спиной чувствуя взгляды, полные страха и ненависти. Лана бойко орудует вилкой, накалывая куски мяса, запивает рубиновым соком.
— Ты чего такой подавленный? — Спросила она, поглядывая, как парень перемешивает бататовое пюре. — Аппетит пропал?
— Мне тяжело быть в такой роли.
— Какой?
— Объекта ненависти.
— Тю... подумаешь.
— Легко тебе говорить.
— Это вообще легко. Дей. Мнение других о тебе вообще не играет никакой роли. Главное, это то, что ты сам думаешь о себе. Твои поступки.
— Разве?
— Да! Если бы не ты, ацтеки разнесли бы двигатель! Да и кто знает, что ещё они могли сделать? Ты натурально спас «Летний Полдень» и весь экипаж!
— Возможно...
На главном экране отображается тропический дождь. Динамики заполняют столовую мелодичным шелестом падающей воды и гулом полноводных ручьёв. Огромные листья покачиваются под ударами капель, а за серой пеленой облаков ворчит и тяжело прокатывается гром.
На столик перед Деяном легла чёрная тень. Парень медленно повернулся и воззрился на Колю. Гигант широко улыбается и держит огромный поднос, заставленный мясными блюдами и огромной тарелкой супа.
— Я могу присесть с вами?
— Д-да... конечно.
— Вот и отлично!
Под неодобрительные и злобные взгляды гигант опустился на лавку и принялся расставлять еду. При этом картинно причмокивая в предвкушении и потирая руки. Первым взялся за прожаренный стейк, политый соусом. Надрезал краешек, медленно, любуясь цветом мяса и источаемым ароматом.
— Тебе, должно быть, тяжко. — Сказал Коля, накалывая кусочек вилкой. — Такое молчаливое, а порой и громкое, давление.
— Да, — вздохнул Деян, — ещё немного и хребет треснет.
— Даже не представляю какого это. Амара, вон она сидит, наотрез отказалась есть рядом с тобой. Шипела, почти плевалась!
— А ты, значит не боишься? — Спросила Лана, сощурившись и глядя в глаза исполина.
Коля широко улыбнулся и отхлебнул из кружки, больше похожей на бочку. Покачал головой.
— Я биолог, а не моралист. Деян проявил нормальную реакцию. Мы ведь люди, а не пугливые газели.
— К чему это ты? — Осторожно спросил Деян, выпрямился и повернулся к другу.
— Мы люди. — Повторил Коля и ткнул вилкой за спину. — Даже вот эти вот. Мораль — это прекрасно, неописуемо чудесное изобретение нашего разума... Но даже с ней, мы остались людьми. Самыми жестокими и кровожадными тварями, порождёнными в аду дикой природы. Жестокость, это не ужасное нечто, несвойственное нам. Это инструмент выживания.
— Я не понимаю.
— Ах, я не мастак для речей. Но если обобщить, ты нормальный человек. Даже хороший. Просто у тебя сработала реакция «Бей или Беги». А поскольку мы в разы сильнее ацтеков физически, ты расправился с напавшими.
— А то что мне это понравилось?! Это тоже нормально?!
— Конечно. Тебе в голову шибанул такой коктейль гормонов, что никакой наркотик не сравнится. Скажи, ты видел, как собаки играются с игрушками-пищалками?
— Да, у меня была собака.
— Она была милой и хорошей?
— Она была лучшей во всём.
Деян сглотнул колючий ком от нахлынувших воспоминаний. Опустил взгляд, стараясь спрятать подступающие слёзы. Общая моральная подавленность наложилась на память об ушедшем друге и высекает из души искры. За спиной гудят люди за соседними столиками, голоса смешиваются с перекатами грома от экрана.
— Так вот, к чему я это. — Продолжил Коля, нарезая стейк. — Игрушки напоминают собакам мелкую добычу, которая верещит от ужаса и боли. Понимаешь? Им нравится убивать. Кошки... милые кошки, такие красивые и ласковые... эх... они просто упиваются смертью! Один домашний кот на свободном выгуле, убивает больше чем солдат за всю войну. Причём просто так, для веселья. И вот скажи, это делает их монстрами? Твоя собака стала хуже?
— Нет.
— Вот и ты, не стал чудовищем. Ты просто человек, осознавший, что он всё-таки человек.
***
Симонов глубоко вдохнул и медленно выдохнул через стиснутые зубы. «Летний Полдень» закончил перестройку в боевой режим. Все системы работают в штатном режиме, а экипажи укомплектованы. План действий согласован с Землёй.
Через два дня они покажут ацтекам, что бывает за нападение на Человечество.
