12 ИЮЛЯ 2022 ГОДА
Когда Мэнселл одержал свою домашнюю победу в 92–м году на глазах у обожающих болельщиков, мало кто мог предположить, что это будет его последняя победа - с тех пор многое изменилось в Формуле-1, но легенда «Красной пятёрки» жива.
Автор: Дэмиен Смит
Сегодня, тридцать лет назад, Найджел Мэнселл выиграл Гран-при Великобритании 1992 года, одержав одну из своих самых ярких побед на легендарном Williams-Renault FW14B. Он был на 1,919 секунды быстрее напарника по команде Риккардо Патрезе в пятничной сухой квалификации и на 2,741 секунды опередил "МакЛарен" Айртона Сенны, потерял лидерство из-за пробуксовки на старте, быстро обогнал Патрезе и помчал галопом, создав 39-секундное преимущество на финише – и это с пит-стопом на всякий случай для замены шин, который ему особо и не был нужен.
Никто из тех, кто был свидетелем того дня, включая его самого, не мог предположить, что он больше никогда не будет участвовать в домашнем гран-при. Первая победа на Гран-при Европы в Брандс-Хатч в 1985 году, победа над Нельсоном Пике на той же трассе в 1986 году, самая знаменитая победа, также, в Силверстоне в 1987 году, затем доминирование в первом Williams FW14 в 1991 году… Это была адская гонка – это были дикие и головокружительные времена для британского Большого Приза. Затем, в 92-м, феномен ‘Мэнселл-мании’ достиг своего пика. «Красная пятёрка» летела к неоспоримому титулу чемпиона мира – и вдохновила новый поток фанатов-патриотов выйти и подбодрить его у себя дома.
Но меньшинство всё же переборщило. Это была гонка, в которой один идиот выбежал на трассу сразу после того, как Мэнселл взял флаг, а перед финишем была ещё большая часть круга. Последующее вторжение на трассу, которое в течение многих лет было доброй традицией в Силверстоне, вышло из-под контроля, и еще одному болельщику повезло избежать травмы, когда его сбило один из задних колёс GoodyearМэнселла. Преданные энтузиасты со стажем задрали носы, в то время как Motor Sport осудили такое “грубое” поведение, предположив, что Мэнселл стал “фигурой ксенофобского поклонения на фоне патриотического пыла, который был подогрет таблоидами”. Футбольный трайбализм в автоспорте? Это вам не крикет.
Тридцать лет спустя многое изменилось – и многое к лучшему. Формула-1 стала ближе к соревнованиям, чем тогда, и гонки стали, в основном, зрелищнее. Хамская власть таблоидов значительно уменьшилась, что неплохо, но на смену ей пришла темная сила – социальные сети, которые, с одной стороны, сделали звезд Формулы-1 более доступными, а с другой - открыли стремительный поток токсичности, которая была немыслима в те относительно невинные дни 1992 года. Идиотское вторжение на трассу вызывало тревогу; дискриминационное насилие, у которого были свидетели и о котором сообщалось среди зрителей на Red Bull Ring в прошлые выходные, - это уже что-то другое. В каком мире мы сейчас живем. Неудивительно, что мы иногда выбираем комфорт, оглядываясь назад на более простые времена…
Так была ли "Мэнселл-мания" такой возмутительной? По большей части, не совсем. В тот год я был в повороте Stowe, мне не было еще и 18 лет, и я помню радость и чистое веселье от развязанного патриотизма среди счастливой толпы. Я не помню ничего зловещего или неприятного. Уменьшился ли приток интереса, вызванный успехами Мэнселла, со стороны Британского Большого Приза? Не в том месте, где я стоял. Одиннадцатью годами ранее, будучи маленьким мальчиком, мне посчастливилось стать свидетелем знаменательной победы Джона Уотсона, и я присоединился к послегоночному вторжению на трек в повороте Club (с небольшой помощью прыгая с тех высоких шпал, которые считались неумолимыми барьерами). Пыл, как у Тифози, был (и остается) одним из лучших аспектов британского гран-при. Идиотское меньшинство никогда не лишало счастливого большинства блеска – как они не должны этого делать и сейчас.
То, как к самому Мэнселлу относились тогда и сегодня, безусловно, остается неизменным. Несколько недель назад "Мэнселл-мания" возродилась на фестивале скорости в Гудвуде, где его окружила толпа, как и в прежние времена. Удивительно, насколько популярным он остается, особенно когда он лишь изредка появляется на публике. Возможно, именно поэтому. Какова бы ни была причина, он, вероятно, заслуживает большего уважения со стороны нас, типов из СМИ. Но опять же, это сложные отношения.
Еще в Сильверстоуне 92-го года Мэнселл получил по носу от нескольких постоянных автоспортивных обозревателей, которые, по его мнению, слишком высоко оценили его успех благодаря его невероятному Williams-Renault и недостаточно старательному парню в кокпите. Ранее приличные профессиональные отношения были серьезно нарушены, что привело к расколу между общественным мнением о "Нашем Найдже" и мнением инсайдеров. Превозносимый с одной стороны, он был предметом насмешек среди некоторых людей с другой. Затем ситуация ухудшилась еще больше, поскольку набирали обороты слухи о том, что Williams, Renault и Elf собираются вернуть Алена Проста из его творческого отпуска в 1993 году, и на фоне ярости таблоидов – “Убирайся, Прост”, – ревело The Sun - некоторые комментаторы даже не пытались скрыть своего удовольствия от того, как это подорвало Мэнселла.
Подумайте об этом с нашим Денисом Дженкинсоном:
“Мэнселл может быть быстрым и может выигрывать гонки, но он ни в коем случае не сравнится с Простом или Сенной в мастерстве вождения. В мире музыки Саймон Рэттл может дирижировать оркестром и создавать симфонию, но Герберт фон Караян создает нечто совершенно иное; Кенни Болл может играть на трубе, но Банни Берриган играл джаз; Акер Билк может играть на кларнете, но Джонни Доддс играл джазовую музыку.
Я мог бы продолжить с подобными примерами, но смотрите со стороны трассы, а не через телеобъектив, и вы увидите, что Мэнселл ведет машину очень быстро и выигрывает гонки, но для мастерства в скоростном вождении вам нужно наблюдать за Сенной или Простом, каким он был и, надеюсь, будет снова в следующем году.”
Черт возьми, Дженкс… С таким снобизмом неудивительно, что Мэнселл поссорился со столькими людьми в пресс–центре - хотя его собственная напыщенность, отсутствие изящества и знаменитое дерзкое отношение более, чем сыграли свою роль. Давайте назовем это ничьей. Идеальная буря.
На что указывает пример Мэнселла – довольно неприятно для нас! – устоявшаяся точка зрения, созданная средствами массовой информации, не всегда является наследием, которое остается в центре внимания. Я видел его как фаната гонок в детстве и как профессионала во взрослом возрасте – и давайте просто скажем, что я предпочел бы помнить его с детства. Но кого волнует, что я думаю? Или что Дженкс сделал из него, если уж на то пошло. У тех болельщиков на трибунах в Силверстоне в 1992 году был свой взгляд на этого человека и гонщика в то время – и они решили любить его таким, какой он был. Сегодня у таких фанатов теперь есть голос, который проникает индивидуально и напрямую, и, по большому счету, это признак прогресса. На самом деле это удивительно, особенно если вы перенесетесь на 30 лет назад. Мы и представить себе не могли.
К сожалению, как слишком многие видели и испытали на себе в Австрии в выходные, у ‘прогресса’ есть и темная сторона. Да, многое стало лучше, чем было три десятилетия назад, но, боже, как мы регрессировали во многих отношениях. Некоторые голоса просто не заслуживают того, чтобы их услышали.
