— А кто вам сказал, что я собираюсь делать это, делать то, а потом это, а?! – Кричу я в растерянности. Или в злости.
Мне не отвечают. Я принимаю это на свой счёт, ведь нельзя просто так брать и не отвечать человеку, воспитавшему не одно поколение сказочных персонажей.
За мной что-то трепещет зеркало. Что? А кто его знает, мне не важно. Важно найти бутылку. Срочно найти бутылку.
Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!
Телефон решил спутать мне карты. Хорошо, я буду играть по его правилам. Само собой я буду играть по его правилам, ведь больше правил, как мы знаем, нет!
— Что? — Спрашиваю я.
— Есть работа. — Отвечают мне.
— Какая? — Спрашиваю я.
— Надо кое с кем разобраться. – Отвечают мне.
— С кем? — Спрашиваю я.
— Скарлетт О'Хара. "Унесённые ветром". — Отвечают мне.
Я кладу трубку на место и прижимаюсь спиной к стене. Надо мной картина блудного сына, но на месте сына какой-то шутник распял лягушку, прибив её гвоздями к полотну.
Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!
Слава богу у меня нет рингтона. Так я хоть могу представить, что на улице толпа панков пинают банки энергетиков костылями.
Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!
— Что?! — Кричу я, взяв трубку.
— Скарлетт О'Хара. "Унесённые ветром". — Повторяют мне.
— Окей, в чем проблема? Очередная графомания, Мери Сью, изобилие постельных сцен?
— Хуже. Любовь публики. Мы можем на этом нажиться.
— Да, круто, но всему есть пределы, окей? Мой врач посоветовал мне не разговаривать с зеркалами. Да и мы с ней не в ладах.
— Это твоя проблема. Завтра в десять часов дня. Жду.
Телефон замолчал. Отвратительно, просто отвратительно! Хоть бы послал, как нормальный человек.
Я отлипаю от стены. Именно отлипаю, ибо за весь диалог я очень вспотел. Неплохо бы помыться.
Я шагаю в ванную, на пути задевая цветок, подаренный мне судьбой. Цветок падает и разбивает горшок. Горшок рассыпает землю, а она, в свою очередь, пачкает мне паркет. Кажется, чёртов грунт напрашивается на серьезный разговор.
— Пошел ТЫ! — Кричит мне зеркало.
Вот дура. Уже не актуально, пора бы, наконец, добавить к выражению третье, финальное словцо.
— Да-да, можешь говорить сколько хочешь, мне плевать. – Отмахиваюсь я.
— Мы могли пожениться! — Не сдается зеркало. — У нас мог бы быть ребенок! Мы могли бы работать на ферме, завести собаку и объездить всех лошадей в округе!
— Дура, ты – зеркало, а я – человек! Думай хоть немного стеклом, что говоришь!
— То есть ты считаешь, что вот так запросто и без каких-либо чувств входить в другой мир через меня это нормально?! Я тоже живая, Джей Хейтер, не смей так со мной обращаться!
Я не отвечаю. С каменным лицом открываю шторку. Пусть поймет, что это просто служебный роман и не более.
— Пошел ТЫ! — Говорит мне сдутый крокодил из ванны.
— Да заткните вы, наконец, свои рты! – Не сдерживаюсь я. — А ты вообще вали отсюда!
Усилием воли я хватаю крокодила за хвост и транспортирую в чулан. Я смеюсь. Потому что чулана у меня нет, так что я по ошибке выбросил его в окно. Ничего страшного, он вернётся.
Мыться я любил с детства, потому что мама говорила, будто все грехи смываются вместе с водой. Не знаю, что там с грехами, а вот пролитое за шиворот пиво смывается на ура.
Я вышел из ванной, обернувшись полотенцем. Так все делают, значит, в этом есть популярность. Однако зеркало напрочь отказывается это признавать.
— Мы не договорили! Не смей прятать своё эго за жалкой тряпкой, я вижу тебя насквозь!
Тоже мне новость. Я тоже её вижу насквозь. И, как ни странно, внутри у неё моё отражение. Что тут сказать, бедняжка думает обо мне денно и нощно. Особенно утренно, когда я сонный иду умываться.
Весь дальнейший день я провожу за телевизором. Нет, я не смотрю его, просто он лучше всех умеет слушать моё нытье. Чем-то даже напоминает моего врача.
Наступает ночь. Ну, пора заходить на следующий день.
В десять часов дня. Важная встреча. И зачем ему сдалась эта Скарлетт О'Хара?