Танька, ослепительно улыбнулась и протянула руку моему парню. Только она могла так ослепительно улыбаться, имея при этом желтоватые зубы. Только она могла одним взглядом источать вязкую, окутывающую окружающих радость.
- Татьяна, - с наигранной серьезностью в голосе представилась она. – А вы, я так понимаю, Вадик?
Парень удивленно захлопал ресницами и, не говоря ни слова, уставился на подругу. Да, Танька такая – внешне вроде ничего особенного, и ростом невысока, и фигура скорей мальчишеская, но как заговорит, так собеседник мгновенно расслабляется под лучами ее обаяния.
- Кхм, - хрипло ответил Вадим, бросив на меня виноватый взгляд. – Я действительно Вадик…
Ха! И этот попал. Хотя в подобном исходе и сомневаться было глупо. Проверять парней Танькой стало моим хобби. Даже йоги, ступающие по углям и стеклу, не испытывают такую боль, как я в такие моменты. И когда мне казалось, что вот оно – ТО САМОЕ, я сразу же брала молодого человека под белы рученьки и тащила на знакомство с лучшей подругой. После этого большинство парней без объяснений пропадали из моей жизни. Другие, глядя куда-то в потолок, сообщали, что нам следует расстаться. Третьи поступали хитрее - старались выведать у меня подробности о ее жизни, пытаясь, по-видимому, втереться к подруге в доверие. Зря. Танька не верила никому. Никому, кроме меня.
Хотя не скрою, иногда я пользовалась ее обаянием в корыстных целях. Как только очередной молодой человек мне надоедал, достаточно было просто свистнуть подруге и договориться об их знакомстве. В таких случаях не приходилось придумывать тысячу и одну причину для расставания.
Как к подобному относилась Танька? Никак. Думаю, она даже не догадывалась о том, что я ее иногда использую. А если бы догадывалась, то перестала бы со мной общаться. Ей почему-то важна была идея доверять хотя бы одному человеку на свете, а мне иногда хотелось мщения, пусть и таким детским способом.
Все ее улыбки, томные взгляды и грудной глубокий голос с тонкой ноткой насмешки были ничем иным, как хорошей актерской партией. Игрой, которую она вела фактически с самого детства. Думаю, именно так у нее проявлялся комплекс недолюбленного ребенка.
«Посмотрите, какая я классная, заметьте меня, очаруйтесь!» - все уловки подруги я знала слишком хорошо, хотя сама Танька давно перестала замечать за собой подобное. Она так свыклась с собственной ролью, что уже не придавала ей никакого значения. Наверняка даже вопросом не задавалась, куда пропадают мои многочисленные ухажеры после знакомства с ней.
А с Вадимом у нас все было серьезно. По крайней мере, так мне казалось до сегодняшнего дня. Высокого медлительного мальчика с серыми глазами я встретила в книжном магазине. У полки с Максом Фраем. Он задумчиво водил по ярким корешкам указательным пальцем и беззвучно шевелил губами, проговаривая названия. Тогда я остановилась как вкопанная. Словно муха, увязшая в клейкой ленте.
Спрятав на соседнюю полку несколько эротических романчиков с полуголыми девицами на обложке, я подошла к парню и процитировала Фрай, словно была знакома со всем его творчеством назубок. Хотя на самом деле буквально недавно наткнулась на эту цитату, нацарапанную ключом в лифте.
«Когда знаешь, о чем поговорить с человеком, это - признак взаимной симпатии. Когда вам есть, о чем вместе помолчать, это - начало настоящей дружбы».
Сероглазый мальчик-мечта замер, остановил палец на одной из книг и поднял на меня взгляд. Тогда мне показалось, что именно это – ТО САМОЕ. Единственный человек, способный противиться чарам Таньки, способный продолжать любить именно меня даже после знакомства с ней.
Глупо и наивно, знаю. Но когда иные барышни строят планы на свадьбу еще перед первым свиданием, я желаю одного – парня, способного между мной и Танькой, выбрать меня.
Хрена с два! Сейчас этот безропотный баран Вадик чуть ли не в рот подруге заглядывал. Все уверения в бесконечной любви рассыпались в прах лишь от одной улыбки и протянутой руки. Все бессонные ночи позабыты только от наивно-детского обращения «Вадик», когда для всех остальных подобная форма имени была неприемлемой. От злости и безысходности я с силой ударила по мусорке, являя миру ее нутро. Две пустых бутылки «Короны», пачка из-под луковых чипсов, пара фантиков от конфет «Мечта» и гнутый гвоздь.
- Ты чего? – высоко вскинув четко очерченные брови, спросила подруга.
- Совершенно забыла! – притворно охнув, ответила я. – Мне срочно надо бежать!
«Вадик» расстроенно вздохнул. Еще бы, ему явно не хотелось расставаться с Танькой сразу после того, как она произвела на него такое яркое впечатление.
- Куда?! – удивленно поинтересовалась Танька.
- В строительный магазин, - пробормотала в ответ, подхватывая сумку. – Дома закончились… гвозди!
- Но?.. – начал было Вадим, переводя взгляд с меня на подругу.
- Ну, вы знакомьтесь тут, а я побежала, - произнесла как можно более легкомысленно.
Чмокнув растерянного Вадима в левую щеку, а Таньку в правую, я, более не говоря ни слова, быстрым шагом направилась к метро. С каждой секундой на душе становилось все тяжелее – словно огромный бурый медведь берет мое сердце железной хваткой и с каждым моим шагом только сильнее сжимает, впиваясь в ничего не понимающий нежный орган плотными длинными когтями. Пресловутую, возможно несуществующую, душу будто облизывает кошка острым языком-наждачкой, оставляя на эфемерной поверхности крохотные царапины. Они при каждом движении расползались в бездонные раны, а их не сшить, не залечить. Да и жить с такими тяжело, никакая перекись водорода не избавит бугристую поверхность от бактерий, играющих роли чувства вины, сомнений, ощущения того, что тебя предали, предают и предавать будут.
«Предавший единожды, предаст и дважды», так говорится? Ха! Предают все. Сотню. Тысячи раз. Хотя, пожалуй, есть одно средство, способное заглушить боль и излечить от инфекции.
Строительные гвозди.
Домофон недовольно тренькает, пропуская меня внутрь подъезда. Прохладный сырой воздух, отдающий плесенью и мочой, врывается в легкие. Лифт с дребезжанием раскрывает дверцы, выплевывая наружу женщину с ребенком. Скрывшись в недрах кабины, я уверенно нажимаю подпаленную цифру восемь.
В коробке метр на метр мигает единственная лампочка. Лифт закрывает створки и начинает свое медленное восхождение по тросам, заключенным в железобетонной шахте.
Я считаю секунды: десять, двадцать, тридцать… Пора выходить.
Танька уже стоит на пороге и гневно переминается с пятки на носок, с носка на пятку… в домашних розовых тапочках с Багзом Банни.
- Ну, заходи, - спокойно произносит она и распахивает дверь. Похоже, сейчас будет допрос с пристрастием.
- Глянь, что купила! – тут же произношу я, проходя в длинный коридор и на ходу извлекая из пакета яркую большую коробку.
- Ну и зачем тебе дрель? – хмыкает подруга.
- Это не дрель! Это автоматический пистолет для гвоздей, - торжественно отвечаю я и водружаю коробку на столик в коридоре. – Сейчас покажу.
- На кой черт он тебе сдался? - нахмурившись, повторяет Танька. – Хотя если ты будешь вести себя с мужчинами так же, как и сегодня, то да, на старости лет эта хреновина – единственное, что поможет тебе вбить гвоздь.
- В хозяйстве все пригодится, - замечаю я, пропуская мимо ушей последнюю фразу. – Ты картину, кажется, хотела повесить.
Под ехидные комментарии подруги распаковываю коробку и достаю синий гвоздезабивной пистолет. Из того же пакета достаю бобину гвоздей и, как учил продавец, вставляю в «магазин». Нажимаю на кнопку – щелчок, но ничего не происходит. Молоденький парнишка-консультант говорил, что гвозди будут выбиваться только при полном нажатии на предварительный курок, расположенный в самом начале «ствола».
- Между прочим, Вадик неплохой парень, лучше всех, с кем ты меня знакомила! И с твоей стороны очень неправильно было бросать его со мной. Он выглядел очень растерянно, по началу и двух слов связать не смог.
- Вадик, - пустым голосом повторяю я и поворачиваюсь к подруге. Танька смотрит на меня медовыми глазами, наматывая длинный светлый локон на палец. Второй рукой приобнимает себя за талию, вдобавок по-детски скрестив ноги. Кажется, о чем-то она рассказывать не хочет.
- Почему ты на самом деле ушла? – спрашивает подруга.
Интересно, она действительно не понимает и строит из себя дурочку, или ей нравится меня изводить? Долгих двадцать лет мы с ней были не разлей вода, еще с детского сада. Она заменила мне всех: и отца, вечно пропадающего в командировках, и постоянно работающую в больнице мать. Долгие годы тесного общения научили меня мириться с ее недостатками, принимать Таньку такой, какая она есть – без оглядки, без мыслей о том, что откажись я от нее, было бы все иначе. Впрочем, так было раньше, а сейчас уже нет сил. Нет сил бороться с ней, с собой и с окружающими.
Я медленно поднимаю гвоздезабивной пистолет. Танька даже не дергается, она лишь спокойно и внимательно смотрит на меня, не говоря ни слова. Подхожу ближе и прислоняю предварительный курок прямо к ее лбу. Подруга хмыкает и улыбается одними уголками рта, словно безмолвно говорит: «Сделай это, ну же!». Хотя вслух произносит ехидное:
- Тебе не хватит смелости.
Я, не задумываясь, нажимаю на спусковой крючок. А потом, зажмурившись, еще и еще, прислоняя пистолет ко лбу Таньки плотнее, чтобы сработал механизм. По щекам текут горячие слезы, но на душе тут же становится легче. Словно я все эти двадцать лет тащила на себе слона, а тут вдруг ношу у меня забрали. Будто все эти двадцать лет я была атлантом, а теперь небосвод рассыпался мириадами крохотных осколков, освобождая меня от тяжести.
Открыв глаза, вижу, что подруга уже на полу - лежит и смотрит на меня пустыми безжизненными глазами. Во лбу у нее торчат четыре строительных гвоздя. Алые ручейки сливаются в озерца у глазниц, медленно стекая на кафель витиеватыми узорами.
Темнота помешала задуматься о том, что же я натворила, и незаметно накрыла меня вязким липким одеялом, погружая в свою иную реальность.
Когда я проснулась, Таньки нигде не было. Я несколько часов блуждала по квартире в поисках подруги или следов ее пребывания. Ни тела, ни крови, ни вещей только гвозди – четыре шляпки, торчащие из стены.
Было ужасно страшно, и меня разрывали желания позвонить Таньке на сотовый или сразу же в полицию. А еще пройтись по соседям, может быть, она у них? И каким-то чудом осталась жива?
Отчаявшись, я решила набрать Вадиму. Он ответил лишь после седьмого гудка.
- Привет, Танька не у тебя? – тут же спросила я, понимая, что ответ будет отрицательным. Зачем я вообще ему набрала?
- Алиса, - серьезно произнес он сонным голосом. – Мне надоело играть в твои игры. Нет, твоя воображаемая подруга не у меня.
- В смысле воображаемая? – холодок мелкой поступью прошелся по моему позвоночнику.
- Спокойной ночи, - со злостью буркнул Вадим и положил трубку. Еще несколько минут я слушала частые гудки.
В тот самый вечер мое альтер-эго, раздвоение личности, преследовавшее меня с самого детства, были убиты четырьмя строительными гвоздями.
Автор: Катя Верхова
Источник: https://litclubbs.ru/articles/4278-tanka.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#ужасы #подруга #танька #тень #доверие #воображение
Понравился рассказ? У вас есть возможность поддержать клуб.