24 декабря (продолжение)
Без пяти восемь мы с Борей погрузились в «субару» и через десять минут подрулили к знакомой квартирке. Было ветрено, фонарь на столбе раскачивался, и тень от столба танцевала в такт завывающим порывам. Набросив на голову капюшон пуховки, я сделал несколько шагов по расчищенной от снега дорожке и постучал в дверь… Боря следовал за мной. Дверь открыла Андреа, и мы ввалились внутрь. О-о-о, как вкусно пахнет! В углу малюсенькой гостиной букет елочных веток, наряженный мигающей гирляндой, рядом стол с тарелками и двумя горящими свечками. Ну и красота! Молодцы девчонки. За столом сидела Бланка с грустным видом, при виде нас она подошла поздороваться. Я на правах старого знакомого поцеловал в щечку Андреа, а потом Бланку… как близко ее губы! Я держу себя в ежовых рукавицах. Чмокнул в щечку, и отодвинься. Пора Борю представить.
— Андреа, Бланка, это Борис, знакомьтесь. Лучший инструктор на курорте.
— Привет, Андреа… Привет, Бланка… постой, я тебя знаю! — Боря, как всегда, был уверен в себе и громогласен. — Ты мне помогала с детьми управиться на посадке! Помнишь меня?
Бланка улыбнулась.
— Помню! Один чуть из кресла не вывалился.
— Спасибо большое за помощь! Я все хотел разыскать тебя, поблагодарить, и вот, пожалуйста, судьба сама к тебе привела!
— Пустяки. Это же наша работа.
— А это вам! — Боря достал из пакета шляпы и вручил девушкам. Они их немедленно нахлобучили, кокетничая, и подскочили к маленькому зеркалу. Бланка была бесподобна. Она выглядела почти так, как я воображал — за исключением клетчатой рубашки, вместо которой на ней была светло-голубая джинсовая. Вдвоем они смотрелись как героини вестерна. Оператор, снимай скорее.
— Спасибо, ребята, проходите и садитесь. Сейчас мы Луиса позовем, а Рико сбежал в последний момент, его куда-то пригласили.
Андреа вытащила из соседней комнаты маленького скромного Луиса, и возникла суета с рассаживанием. В комнате было тесно, стол со стульями еле влез между софой и кухней, поэтому без толчеи никак, но это только добавило веселья. Я протиснулся на место рядом с Бланкой, а Андреа оказалась между Борей и Луисом.
— Луис, вот тебе сувенир из России. — Я вручил Луису деревянную ложку с росписью.
— Спасибо, классная… — Луис застеснялся, видно было, что ему приятно.
— Послушайте, русские мужчины, мы с Бланкой приготовили, что умеем — салат и касуэлу, это чилийское блюдо. Надеемся, вам понравится! Должно быть повкуснее, чем в фастфуде, это же домашняя кухня. — Андреа вскочила с места, она была возбуждена и размахивала руками. — Есть предложение налить вина, и я положу вам салат.
В плане было только шампанское: завтра всем рано вставать на работу. Боря залихватски с бабахом открыл бутылку и разлил сверкающий напиток по стаканам, которые играли роль бокалов.
— У нас принято выпивать одновременно и с тостом, а у вас как?
— А у нас по-разному… но с тостом здорово, давайте!
— Тогда с наступающим Рождеством и спасибо, что позвали!
Мы с Борей были голодные как собаки, поэтому нам все казалось необыкновенно вкусным. Салат слопали за десять минут, и через некоторое время Андреа вскочила с места и вытащила откуда-то из недр кухни большой горячий котелок, в котором было что-то среднее между густым супом и тушеным мясом, вместе с картошкой. Блюдо вызвало всеобщий восторг. Трапеза проходила весело, с болтовней, вспоминанием смешных случаев на горе, рассказами о том, что и как делается у каждого на родине и обсуждением Америки. Иногда нам не хватало английских слов, и тогда русский язык перемешивался с испанским, и мы со смехом пытались объяснить друг другу жестами, что именно хотим сказать. Громче всех был Боря, а тише всех Луис, который все время скромно улыбался и говорил, только когда его о чем-то спрашивали. Бланка вначале тоже была довольно тихой и не очень активно участвовала в разговорах, и это беспокоило меня, как заноза, засевшая где-то в глубине мозга, хотя я не подавал виду. Иногда я касался ее руки, предлагая вина или обращаясь с каким-нибудь вопросом, и постепенно она оттаяла. Ее взгляд больше не ускользал от моего, губы чаще складывались в улыбку, она сама стала периодически касаться рукой моего локтя, перебивая мои неуклюжие шутки веселыми комментариями. В конце концов я не выдержал и, улучив момент, поймал и удержал ее руку под столом… и почувствовал, как она вздрогнула и чуть сжала мою ладонь. Это привело меня в восторг, будто школьника, впервые взявшего за руку одноклассницу… и в то же время я слышал, как моя разумная половина бубнит: ну что? Продолжаешь с ума сходить? Охмуряешь девчонку? А потом свалишь назад в Россию, и адьос? Не стыдно?
Боря пытался поухаживать за Андреа, но она все время отвлекалась, то чтобы подложить кому-нибудь еще порцию вкуснятины из котелка, то чтобы убрать лишние тарелки, то чтобы достать что-то из холодильника. В конце концов Боря подскочил и громко объявил:
— Дорогие южноамериканские друзья! Через пять минут будет полночь. У нас в России Новый год отмечается почти так же, как у вас Рождество. В двенадцать ночи положено залпом выпить шампанское и поцеловать свою любимую и любимого, ну или хотя бы соседа, и пожелать всем счастья. Все готовы?
Я был готов. Нестройный хор подтвердил, что остальные тоже не против этого замечательного русского обычая. Все вскочили с мест и, держа стаканы с шампанским в руках, воззрились в бубнивший в углу телевизор. Поздравления президента там не было, но были какие-то снежно-праздничные репортажи, а в углу светились часы. Все замерли… 57… 58… 59… Урааа!
Я выпил шампанское и повернулся к Бланке. Она поставила стакан на стол и положила руки мне на плечи… большие глаза блестели, то ли от шампанского, то ли от чего-то другого… я наклонился к ее лицу, и мои губы коснулись ее теплых губ, посылая горячий импульс в спинной мозг и по всему телу… Ох… А насколько долгим должен быть этот праздничный поцелуй, что на эту тему говорит русский обычай? Мне кажется, мы немного увлеклись. Во всяком случае, я вдруг очнулся и услышал голоса Бори и Андреа… А где же Луис?
— А он сбежал к себе в комнату, звонит своей девушке в Сантьяго! — Андреа, на правах хозяйки, все держала под контролем.
— Бланка, — шепнул я на ухо девушке, — у меня есть для тебя небольшой сувенир… так, ерунда.
И достал из кармана маленькую матрешку. Бланка просияла и, схватив игрушку, принялась вертеть ее в руках. На дне было написано «Para Blanca de Denis en el día de Navidad» — Гугл помог мне с испанским.
— Открывай, там внутри еще одна. И еще одна!
— Какая прелесть… Я слышала про такие, но не держала в руках. Спасибо тебе!
— Да не за что, пустяки.
— А у меня нет ничего для тебя…
— Ты уже подарила мне подарок… и очень даже щедрый.
Внезапно что-то бабахнуло на улице… и еще раз… и еще.
— Фейерверки! Пошли посмотрим!
— Пошли!
Мы все выскочили на улицу, накинув куртки. Завывал ветер, елки качали ветками и огоньками, окна во всех соседних домах светились уютным желтым светом сквозь взлетавшие время от времени клубы снежной пыли. Около некоторых домов стояли компании, вроде нашей, и, задрав головы, приветствовали воплями вспыхивающие с грохотом в небе разноцветные шары и брызги.
Мы все развернулись спинами к ветру и так же, как и прочие, орали вслед каждому залпу. Я закрыл Бланку от ветра, обняв ее сзади, а она, прижавшись затылком к моему подбородку, смотрела вместе со мной в черное небо. Минут через пять канонада прекратилась. Бланка развернулась ко мне лицом, в слабом свете болтающегося на столбе фонаря были видны только выбивающиеся из-под капюшона волосы. Но мне не сложно было найти ее губы. Еще один дооооолгий рождественский поцелуй оставил нас обоих без дыхания на некоторое время… и в этот момент закурлыкал мой телефон. Я не реагировал, но телефон не унимался и противно вибрировал в кармане. Бланка чуть отстранилась. Я заметил, что остальные уже вернулись в дом.
— Тебе кто-то звонит?
— Да… не хочу разговаривать…
— Из России?
— Наверно…
— Посмотри, вдруг что-то важное… Сколько там у вас времени?
— Около десяти утра. Ну, хорошо, подожди секунду.
Я достал не перестававший трезвонить телефон, не отпуская руки Бланки… Черт побери, что за фокусы — это Ирина. Да что это их прорвало сегодня? Что там случилось у нее? Последний раз мы разговаривали месяца два назад, если не больше. Я уставился в светившийся телефон, не зная, что делать. Бланка внимательно смотрела на меня.
— Ответь, я подожду…
Я нажал на кнопку.
— Да, Ира, что случилось?
— Привет, извини, что потревожила. Мне сказали, ты в Америке, не знаю, сколько там у вас времени, но я подумала, если ты спишь, то выключишь телефон, как всегда, поэтому решила позвонить, думаю, ничего страшного…
Ирина тараторила без остановки. Похоже, она не в своей тарелке.
— Я не сплю. Что случилось?
— Ммм… Да ты знаешь, ничего особенно срочного, но я подумала, ты приедешь только через три месяца, дай позвоню и спрошу… Там у нас дома беговая дорожка… ты не будешь против, если я ее заберу? Я хочу позаниматься, а тебе она все равно не нужна, пока тебя нет…
Что за бред. Могла бы и письмом спросить, как она всегда раньше делала… чего вдруг звонить? Я почувствовал, что Бланка потихоньку высвободила свою руку.
— Возьми, конечно, нет проблем.
— Спасибо. — Возникла пауза. — Как там у тебя дела в Америке? Говорят, работу бросил и сбежал на всю зиму… Правда, что ли?
— В общем, да.
— Скучно стало?
— Сонная болезнь напала. Да ты же знаешь. На воздух захотелось.
Что это за беседа «за жизнь»? Я с трудом удерживался, чтобы не оборвать разговор, сославшись на занятость. Но это было бы грубо, хотя и было правдой. Я видел, что Бланка, отстранившись, чтобы не мешать мне, переминается с ноги на ногу. Ей, наверно, холодно… Я сделал шаг к ней, но она отступила.
— Слушай, хотела сказать тебе… Я знаю, у нас все плохо было последние месяцы… Но я вдруг подумала… когда мне сказали, что ты уехал… было же и хорошо раньше… до того, как ты… в общем, я что-то скучать по тебе стала.
Елки-палки, ну что за новости. Что с ней случилось, скажите на милость? Полгода мы ругались и еще полгода, как расстались. Можно было бы спокойно переворачивать страницу и думать о том, как жить дальше, но нет, здрасте вам, накатило.
— Послушай, Ира, столько времени прошло…
— У тебя кто-то есть?
— Можно, мы не будем об этом сейчас?
— Ну конечно, есть. Я понимаю.
Бланка сделала мне знак глазами, что возвращается в дом, и чуть помахала рукой. Я мог только молча развести руками, мол, ничего не могу сделать. Она повернулась и исчезла за дверью. Я почувствовал злость.
— Ира, правда, прошло полгода уже. Ты в Москве, я в Америке, как-то не очень подходящий момент обсуждать нашу жизнь, согласись. И, честно говоря, мне надо идти.
— Да-да, прости. Понимаю. Просто хотела сказать тебе, чтобы ты знал…
— Хорошо, спасибо, я тронут, правда. Но я не могу сейчас об этом… Забирай тренажер, когда хочешь, и занимайся на здоровье.
— Да, спасибо. Пока.
— Пока.
Нет, ну надо же было ей позвонить первый раз за два месяца именно тогда, когда Бланка была в моих объятиях! Воистину, женская интуиция не знает расстояний. Тренажер ей нужен, как же. На самом деле ей нужен хозяин тренажера.
Мы познакомились с Ириной восемь лет назад, когда каждому уже было по тридцатнику. Высокая, привлекательная, обеспеченная женщина, она знала себе цену. Но, очевидно, я ей понравился, да и она мне тоже, и пошло-поехало, закрутился роман. Нам было хорошо вдвоем, хотя, конечно, того сумасшествия, которое бывает в двадцать лет, уже не было. Мы оба знали, что клево смотримся вместе, нам было хорошо в постели и было о чем поговорить вне ее. В конце концов нам обоим надоели неудобства, связанные с жизнью порознь, и как-то сама собой случилась свадьба. Семейная жизнь потекла своим чередом, года через три Ирина стала подумывать о детях, но отказ от противозачаточных средств ни к чему не привел. Походы к врачам не выявили никаких проблем ни у нее, ни у меня. Мы решили, что как будет, так будет, и не очень переживали по этому поводу, тем более что оба были с головой заняты делами — я бизнесом, она своей карьерой в риэлтерской фирме ее отца. Мы привыкли друг к другу, все было вроде бы хорошо. У меня случались короткие случайные романы, которые мне не казались большим грехом. Ну почему, в конце концов, в современном обществе супруги должны быть до смерти обречены спать только друг с другом? Я считал это устаревшей догмой, и при этом совсем не собирался уходить от жены — мне было с ней вполне нормально. Я бы даже и не хотел ее обманывать и, будь моя воля, мог бы спокойно обсуждать мои, да и ее увлечения с ней, как с хорошим, умным товарищем. Но эта идея была, естественно, абсурдна. Как только дело касалось других женщин, так или иначе связанных со мной, Ирина совершенно слетала с катушек. Ее мозг, в обычных условиях очень даже неплохо работавший, отключался напрочь, и все разговоры оканчивались криками и скандалами. Эти скандалы оставляли шрамы, и постепенно гармония разладилась. Алена оказалась последней каплей, и Ирина в конце концов ушла, что в общем-то уже ожидалось и не принесло мне серьезных переживаний, тем более что к этому моменту я уже был во власти моей сонной болезни и реагировал на все события весьма вяло.
И вот на тебе, прошлое вдруг выползло из укрытия, проткнуло земной шар и влезло обратно в мою жизнь в момент объятий с чудесной иноземной девушкой. Какого черта? Или это знак?
Тряхнув головой, чтобы отогнать воспоминания, я поспешил обратно в дом. Там уже шли приготовления к десерту, на столе появились мороженое и пирог. Андреа и Бланка расставляли новые тарелки, Луис и Боря гордо восседали на своих местах. У Луиса вид был отрешенный и счастливый, а Боря, как всегда, что-то громко рассказывал.
— Денис, садись. — Андреа показала мне на мое место. — Десерт, правда, из магазина, как ты знаешь, но пироги тут у них вкусные, надеюсь, не разочаруют!
Бланка села рядом со мной, не глядя на меня. Она молчала и только время от времени вежливо улыбалась. Она больше не касалась моего плеча и на мои прикосновения тоже не реагировала. Пирог и мороженое вскоре были уничтожены, и пришло время испаряться, тем более что было уже далеко за полночь, а утром всем на работу. Это у туристов выходной, а у работников — работа. Мы с Борей вылезли из-за стола и оделись, настал момент прощания. Бланка была все так же молчалива.
— Девушки, огромное спасибо, все было очень круто! В следующий раз едим русскую еду у нас, договорились? Мы сами приготовим. — Боря смело брал на себя обязательства. Впрочем, я тоже, помню, Бланку приглашал на пельмени.
— Договорились! — Андреа согласилась с радостью, она выглядела довольной.
Пора было прощаться. Мы с Борей по очереди пожали руку Луису и расцеловали девушек, создав толчею в тесном пространстве маленькой гостиной. Бланка вежливо подставила мне щеку, вид у нее был по-прежнему отсутствующий. Мы вышли в черноту, все так же раскрашенную цветными фонариками, но я придержал дверь и протянул Боре ключи.
— Боря, иди заводи, хорошо? И стекла можешь почистить. Я на секунду задержусь.
— Хорошо, начальник!
— Бланка, ты не проводишь меня? На минуту, буквально.
Бланка посмотрела мне в глаза, накинула куртку и вышла на улицу.
— Тебя расстроил мой телефон?
Она снова посмотрела мне в глаза. Капюшон скрывал половину ее лица, но все равно было видно, какое оно красивое. Даже когда грустное!
— Тебе ведь твоя женщина звонила, да?
— Бывшая. Бывшая, Бланка.
Она покачала головой.
— Денис, у тебя своя жизнь, ведь правда? Я в нее не вписываюсь…
— Почему ты так считаешь?
— Не знаю… мне так кажется.
— Бланка, ты мне очень нравишься. Конечно, я намного старше, я понимаю…
— Не в этом дело.
— А в чем?
— Не знаю… Мы такие разные. У тебя своя жизнь. Ты здесь временно.
— Но нам ведь хорошо вдвоем? Было…
— Да. И я боюсь этого.
— Понимаю.
— Не сердись, пожалуйста.
— Я не сержусь. Но я огорчен.
— Да, я знаю.
Возникла пауза. Я не знал, что сказать. Может быть, она и права. Моя разумная половина сообщила: тебе было сразу сказано, не морочь голову девушке и себе.
— Денис, иди, уже поздно, и тебя Борис ждет.
Я взял ее за плечи и чуть наклонился, чтобы еще раз поцеловать, и Бланка снова подставила щеку. Потом она повернулась и скрылась за дверью. Я почувствовал опустошение, особенно болезненное на фоне столь недавнего ощущения счастья, когда мой подбородок касался затылка Бланки, задравшей голову в небо в ожидании очередного праздничного залпа.
— Начальник! Давай за руль, ехать пора, чего ты там один торчишь?
Да, пора. Боря прав.
----
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Продолжение следует>
---
Игорь Метальский
2621