Первый ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела.
Второй ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью, и умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла.
Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде «Полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.
Четвертый ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была - так как и ночи.
Пятый ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на Землю… И из дыма вышла саранча на Землю, и дана была ей власть какую имеют земные скорпионы… И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев.
Шестой ангел вострубил, и я услышал один голос… И освобождены были четыре ангела,… для того чтобы умертвить третью часть людей. Видел я в видении коней и на них всадников, которые имели на себе брони огненные, гиацинтовые и серные; головы у коней как головы у львов, изо рта их выходил огонь, дым и сера… Умерла третья часть людей.
И вдруг перед гласом последней седьмой трубы опять, обманывая все ожидания, Господь будто ставит на паузу апокалипсис. В этой повисшей паузе Иоанн снова переносится на небо, чтобы услышать страшный анонс:
Но в те дни, когда возгласит седьмой ангел, когда он вострубит, совершится тайна Божия, как он благовествовал рабам свои пророкам.
И видел я другого ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его как столпы огненные.
Некоторые считают, что этот ангел сам Иисус Христос, но Андрей Кесарийский придерживается другого мнения. Он утверждает, что это ангел, мстящий грабителям. Поэтому он поставил одну ногу на море, а другую на сушу. В руках этого ангела возникает новый предмет - маленький свиток (книга).
…поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю, и воскликнул громким голосом, как рыкает лев; и когда он воскликнул, тогда семь громов проговорили голосами своими.
Эти семь громов трактовали как семь вселенских соборов, где утвердились основные догматы нашей церкви и были изобличены ключевые ереси. Первый вселенский собор прошел в 325 г. в Никее, где был принят символ веры, осудили Ореанство и определили время празднования Пасхи. Второй – в 381 г. в Константинополе. Он сформулировал учение о святой Троице, дополнил догмат о человеческой и божественной природах Христа. Третий собор прошел в 431 г. в Эфесе. Тогда осудили ересь Нестория и приняли запрет на изменение символа веры. Четвертый - Халкидонский собор в 451 г. На нем осудили монофизитство, излагающее божественную, но не человеческую природу Христа. Пятый собор в 553 г., в Константинополе признал Богородицу присно девой и осудил множество ересей. Спустя 130 лет шестой собор осудил ересь монофелитства, которая утверждало, что во Христе только одна Божественная воля, а человеческой нет. Седьмой собор в 788 г. осудил иконоборчество, от которого долгие годы страдала Византийская империя.
Так за несколько столетий на этих соборах, словно в жарком горниле, оформилось христианство, перемололо и выжгло из себя лжеучения и сформулировало с прозорливой точностью то, во что мы верим.
Все эти детали мы уже видели в первых главах Апокалипсиса, когда Иоанн описывал Господа. Там, вокруг престола, была и радуга, а теперь она явилась над головой ангела. Радуга напоминает нам о спасении. Это знак Божьего благоволения. То, что ангел облечен облаком, возможно указание на присутствие Божье. По крайней мере, раньше в Библии облако всегда соотносилось с Богом.
Подобное облако Иоанн видел и раньше, когда поднялся с Христом на Фавор, где Спаситель преобразился. И тогда, в виде облака, на Фавор спустился Бог и сказал:
Сей есть Сын мой возлюбленный, в котором мое благоволение; его слушайте.
Это чудо и по сей повторяется ежегодно на праздник преображения: на гору Фавор опускается облако, и на людей сходит благодать. Благодать - это независтно подаваемая божественная помощь человеку, трудящемуся над исполнением заповедей:
Бога без Бога познать невозможно.
Эта сила, которая врачует, укрепляет волю, ум и вдохновляет человека. Если у вас ум светлый, а воли к добру нет, тогда ничего не получится: будут только страдания. Потому что творить правильно не получится, но вы будете осознавать вашу не правоту. Если воля сильная, но ум помрачен, то вы опасны. Вы прете, как паровоз, но не знаете, куда направиться. Благодать просвещает и исцеляет. Она восполняет наши недостатки. Благодать Божья – это жизнь по Евангелию. Счастлив человек, который сеет любовь и распространяет ее. Сам Христос – образ любви и милосердия и те, кто пребывают в любви, пребывает в Боге.
И когда семь громов проговорили голосами своими, я хотел было писать; но услышал голос с неба, говорящий мне: скрой, что говорили семь громов, и не пиши сего.
Некоторые современные проповедники считают, что версия с семью вселенскими соборами отпадает. Гром возвещает некую тайну, которую Иоанн понял, но ему было запрещено записывать. Может быть это сделано потому, что мы не сможем этого вместить или эта тайна должна быть открыта со временем. Человечество должно опытным путем, без подсказок понять ее. А может это то, что невозможно описать словами, а апостол Иоанн попытался и хотел записать. По истолкованию Андрея Кесарийского семь громов – это семь ангелов, или один ангел, который семь раз произносит то, что от нас скрывается, но должно открыться со временем.
И вот, в повисшей между казнями паузе, ангел готовит нас к дальнейшим событиям. Он поднимает руку к небу и клянется:
Времени уже не будет; но в те дни, когда возгласит седьмой ангел, когда он вострубит, совершится тайна Божия, когда Он благовествовал рабам своим пророкам.
«Времени уже не будет». Возможно, речь идет о вечности, где только настоящее, не будет изменений и покаяния. Текучесть времени – это некое физическое условие нравственного совершенства. Пока время течет, у нас есть возможность перемены к благому. А когда его течение прекращается, останавливается восхождение к Богу.
В чем застану, в том и сужу.
Вся красота, которая есть во времени, дана нам для нравственного совершенствования. Природная перемена, которая заключается во времени, ведет нас к славословию Бога. Все это должно быть дорогой к благодарной молитве.
Тайна Божия, по обещанию ангела, которая должна произойти по звуку седьмой трубы, это то, к чему Господь вел нас всю историю мира. Тайна Божия – это тайна конца мира, т.к. мы ничего не знаем о грядущем мире. Сказано:
Мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно.
Тайне Божьей противопоставляют тайну беззакония. Это дух антихриста, который сможет выдавать себя за Бога. Понимают это и как действие темных сил.
И голос, который я слышал с неба, опять стал говорить со мною, и сказал: пойди, возьми раскрытую книжку из руки ангела, стоящего на море и на земле. И я пошел к ангелу сказал ему: дай мне книжку и он сказал мне: возьми и съешь ее; она будет горька во чреве твоем, но в устах твоих будет сладка, как мед.
Раньше это было уже у Иезикииля. Это все то, что касается Божьего слова. Оно сладкое в устах и люди часто насыщаются этой сладостью и на этом останавливаются. Слово должно пройти внутрь, а там оно уже действует, как горькое лекарство. Оно устраивает «революцию» в человеке и растворяет греховные залежи, а это болезненный процесс. Лев Толстой однажды сказал:
Евангелие приятно читать, но невозможно исполнять.
Однако на святых видно, что они и сладко читали и правильно исполняли. Иоанн, в виде горькой чаши, получает знание о сокровенном, а это всегда очень тяжело. Когда Бог раскрывает шторки перед человеком и показывает ему нечто глубокое, нежели видят все, то это сладко, как откровение, и горько по содержанию или по степени усвоения. Иоанн через себя показывает всем нам, как действует грех: сначала сладостно и приятно, но потом в сердце все это приносит пустоту и горечь.
Потрясающая параллель прослеживается в этом месте Апокалипсиса с книгой Иезикииля. Удивляет то, каким странным образом, через принуждение съесть одновременно сладкую и горькую книгу, Господь отправляет и Иезикииля и Иоанна пророчествовать.
И он развернул его передо мною, и вот, свиток исписан был внутри и снаружи, и написано на нем: «Плач и стон, и горе». И сказал мне: сын человеческий! Съешь, что пред тобою, съешь этот свиток, и иди, говори дому Израилеву. Тогда я открыл уста мои, и он дал мне съесть этот свиток; и сказал мне: сын человеческий! Напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком, который я даю тебе; и я съел, и было в устах моих сладко, как мед. И он сказал мне: сын человеческий: встань и иди к дому Израилеву. И говори им моими словами.
Поедание книги означает, что не хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих. Как хлеб воспринимается нашим организмом, так и Божественное откровение, проникая через наш разум в сердце, требует времени, чтобы мы смогли «переварить», осознать те истины, которые нам передаются. На начальном этапе они могут казаться нам сладкими, а потом, когда мы вникнем во все это, становится горько.
Человеку не надо искать пророков и светоносных старцев. Ему надо найти Христа. Было бы только желание и Бог предоставит нам путь. Паисий святогорец говорил, что несколько лет его страданий (онкология) дали больше пользы, чем десятилетия, проведенные на Афоне. Старцем может быть кто угодно: мать для ребенка, жена для мужа или наоборот. Поэтому ничего специально искать не надо, только Христос, и Он всему вас научит.
И взял я книжку из руки ангела и съел ее; и она в устах моих была сладка, как мед; когда же съел ее, то горько стало во чреве моем.
Поедание книги – это символ полного усвоения божественной вести, полное соединение Бога и выбранного Им пророка. Сладость книги – сладость слова Божьего, знакомая многим. Одна из сладких книг – это молитвослов. Чтение молитв бывает сладким, а иногда тягостным. И дело не в книге, она не меняется. Она воспринимается нами по-разному, в зависимости от нашего состояния. Божественная пища имеет разный вкус в зависимости от состояния ядущего. Таким же свойством обладала когда-то манна. Она меняла свой вкус по желанию. И «живая» пища тоже может менять свой вкус.
Сладко потому, что человек интересуется будущим, он любопытен и удовлетворяет свое любопытство. А когда все то, что он узнал, ощутит на себе, это принесет только горечь. Потому что будут только Божьи суды, которые ужаснут человека и причиняют боль его сердцу. Так трактовал этот отрывок Андрей Кесарийский.
Апокалипсис начинался с того, что Иоанн получил поручение написать книгу о том, что он увидит, потом он был восхищен на небо в духе, чтобы увидеть, чему надлежит быть вскоре, а съедая книгу Иоанн, окончательно соединился с Богом, после чего он уже должен был пророчествовать.
А словом Иоанн владел как никто. К тому моменту, как он описывал Апокалипсис, на Патмосе практически не оставалось ни одного некрещенного. В середине его повествования рассказ как бы прерывается, чтобы произошло посвящение апостола в пророки через поедание свитка.
Здесь меняется последовательность: заканчивает говорить один и начинает говорить другой. То, что характерно первому, не характерно второму. Например, если учитель в классе хочет обратить на себя внимание, он начинает говорить тихо или повышает голос. Так и пророческий текст желает достучаться до нашего сознания. Ангел говорит Иоанну:
Тебе надлежит опять пророчествовать о народах, племенах, языках и царях многих.
Часто понимают слова «опять пророчествовать» так, как будто Иоанн до сих пор жив и сокрыт от наших глаз до времени. В Евангелии есть слова Христа Апостолу Петру:
Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока Я приду, что тебе…
Иисус, как бы выразил желание, чтобы Иоанн дождался Его второго пришествия. Однако Иоанна хоронили, закрыли лицо платком, засыпали его землей, а потом не нашли его там. В итоге, в могиле его нет. В отношении Иоанна может быть что угодно. Он усыновленный сын Богородицы, ее хранитель. В этом отношении он равен Иосифу обручнику. Он созерцатель крестных страданий Христа и ближайший родственник Спасителя.
Апокалипсис начинается на тайной вечери, когда Иоанн склоняет свою голову к груди Христа. Он слышит, как бьется сердце Богочеловека, который уже готов идти на страдания. Иоанн слышал и видел то, что никто не видел и не слышал. Он вполне может жить на Земле. У нас есть Апокалипсис, написанный его словами, но мощей нет, хотя известно место погребения.
И так, будто сделав апостола Иоанна другим человеком, подготовив его к тому, что произойдет после того, как протрубит седьмая труба, Господь уже в следующей главе начнет открывать ему и всем нам кульминацию Апокалипсиса, и окажется, что все, что было до этого, только пролог к страшным картинам переплавки вселенной.
Журналист Борис Корчевников
Протоиерей Андрей Ткачев
Протоиерей Олег Стеняев
Профессор, доктор Богословия, Алексей Осипов
Метрополит Павел (лебедь)
Кандидат Богословия, библеист, Вероника Андросова
