Самым любимым занятием Екатерины Михайловны было чаепитие. Нет, не просто потребление горячего напитка в прикуску с конфетами или вареньем, а именно сама церемония. На чаепитии в доме Екатерина Михайловны Сачко ради этого мероприятия собирались целые компании.
Больше всего пожилая женщина любила пить чай в окружении внучек. У нее были две внучки-близняшки, которым недавно исполнилось пятнадцать лет, и Екатерина Михайловна обожала пить чай, грызть бублик и слушать то, о чем болтали милые ее сердцу девчонки.
- Ба, ты почему не пользуешься планшетом? – спрашивала одна из внучек, оглядываясь по сторонам в поисках современного гаджета.
- Бабуле нельзя портить зрение, - возражала ей вторая внучка и делала строгое лицо. – Бабушке недавно операцию сделали, лучше пусть глаза пока отдыхают.
- Ага, отдыхают! – хмыкнула первая. – Сама ей сообщения куда отправляешь? На мобильник! Как будто он зрение не портит.
- Девчоночки мои дорогие, не ссорьтесь, - миролюбиво говорила Екатерина Михайловна, - планшетом я пользуюсь, но только по вечерам, когда уже в кровать ложусь. Смотрю новости, рецепты новые изучаю. А на сообщения от вас не могу не ответить, это же настоящее преступление.
Внучки хихикали, потом хватали бабушкин планшет, потом мобильник, что-то там настраивали и перенастраивали, а Екатерина Михайловна с любовью смотрела на своих рыжеволосых внучек, а сердце радовалось тому, что они выросли такими умницами и красавицами несмотря на непростой характер их матери.
Дочку Екатерина Михайловны не зря в детстве прозвали «рыжеволосой бестией». Карина была такой дерзкой, самолюбивой и строптивой, что могла заткнуть за пояс хоть молодого, хоть уже взрослого человека.
- Каринке палец в рот не клади, - говорили про нее. А вот девочки выросли у нее на редкость добрыми и отзывчивыми, и это не могло не радовать их бабушку.
Еще любила Екатерина Михайловна пить чай со своими зятьями. Так вышло, что у нее было три дочери: старшая Виктория, средняя Анжела и младшая Карина. Все были рождены от одного мужчины, с которым впоследствии женщина развелась, а он скончался в возрасте шестидесяти лет, находясь уже в другом браке. И, если младшая из дочерей имела сложный и неуживчивый характер, то старшая и средняя отличались добротой и покладистостью. С их-то мужьями Екатерина Михайловна и любила чаевничать, хотя такое было нечасто. Иногда мужчины вдвоем наведывались к теще, чтобы сделать очередную перестановку, переклеить обои или починить что-нибудь по хозяйству, и тогда заботливая Екатерина Михайловна обязательно угощала своих любимых зятьев чаем с самолично приготовленным вареньем.
- У нас с тобой, Колян, просто мировая теща, - говорил муж старшей дочери Игорь, - ни слова упрека, всегда на нашей стороне, а какое варенье варит – просто отпад.
- Отпад – это хорошо? – удивлялась Екатерина Михайловна.
- Не то слово, - хохотал Николай, глядя на Игоря, поглощавшего варенье столовыми ложками и счастливо прикрывавшего глаза от удовольствия, - вы у нас и вправду мировая. И мать хорошая, и бабушка, и теща.
Такие слова были словно бальзам на душу. Екатерине Михайловне несколько месяцев назад исполнилось семьдесят восемь, и у нее до сих пор имелись подруги, с которыми женщина пила чай чаще всего. Оставались подруги, живущие по соседству, которые чаще всего заходили к Екатерине Михайловне, чтобы разогнать тоску и поделиться последними новостями. Были подруги, с которым пожилая женщина когда-то вместо работала, такие приходили реже, потому что жили в разных частях города, да и возрастом были постарше.
Была и очень близкая подруга, которую Екатерина Михайловна любила больше всего. Ею была сестра ее покойного бывшего мужа, которая несмотря на то, что муж с женой развелись много лет назад, а ее брат уже успел жениться на другой и даже умереть, продолжала состоять в крепчайшей дружбе с Екатериной Михайловной. Причем в самом начале знакомства тогда еще молодые женщины между собой вечно что-то делили, ссорились по пустякам и ревновали общего мужчину, для одной из которых он был мужем, а для другой – родным и единственным братом.
- Ты меня еще жизни поучи! – кричала на Марию Анатольевну Екатерина Михайловна. – Если ты старше меня на два года, это не значит, что ты тут главная.
- Я за главенство не собираюсь с тобой биться, - отвечала ей молодая золовка, - ты все равно в нашем доме чужая пока еще, не смей свой рот разевать и правила свои устанавливать.
Пару раз молодые женщины даже сцеплялись между собой так, что требовалась мужская помощь, чтобы их разнять. Со временем золовка и невестка подружились, нашли общий язык, а через пять лет после того, как Екатерина Михайловна стала женой брата Марии Анатольевны, они уже были неразлейвода. Их общение продолжалось десятилетиями, женщины обменивались всеми новостями, даже, когда жили в разных городах, созванивались каждый день. Потом Мария Анатольевна овдовела, перебралась в родной город, и день ее возвращения Екатерина Михайловна могла назвать одним из самых счастливых дней в своей жизни. Никогда у нее не было более близкой и преданной подруги.
О том, что Екатерине изменял ее брат, сообщила ей именно Мария. Она не стала прикрывать брата, тем более, что ее дружба с женой брата была е намного дороже родственных отношений с братом Аркадием.
- Я тебе скажу как на духу, - сразу призналась Мария Екатерине, - твой муж наставляет тебе рога, а ты будешь полной дурой, если спустишь ему это с рук.
В тот момент на руках у Екатерины Михайловны были три дочки, самой младшей из которых было всего три года, но она решилась на развод. Не столько даже из-за того, что не могла простить Аркадия или из-за ревности, а потому, что ее застыдила собственная золовка. Сама Мария Анатольевна к тому времени была вдовой, замуж больше не собиралась и не видела смысла жить Екатерине и Аркадию, если уж он полюбил другую женщину.
Никогда в будущем Екатерина Михайловна не жалела о сделанном шаге. Она много раз мысленно и вслух благодарила свою золовку, ставшую ее лучшей подругой и сумевшей дать ей возможность жить свободной и полноценной жизнью. Теперь, когда обеим женщинам было далеко за семьдесят, за чаем они часто обсуждали возможные развития событий, если бы тогда Екатерина не решилась на развод.
- Может быть, Аркашка бы жил до сих пор, - сетовала Екатерина Михайловна, а ее золовка только хмыкала.
- Ты все еще думаешь, что из-за того, что ты ушла от него, освободив от обязанностей отца и мужа, он помер раньше положенного? Он пил как не в себя, вот и весь сказ. Если бы печень берег, да меньше за бабами бегал, может быть, еще бы и пожил.
- Думаешь, что со мной ему бы лучше было? – спрашивала Екатерина Михайловна, а ее подруга резко мотала головой.
- Я уверена в том, что ему было бы лучше, а вот тебе было бы хуже! Подумай о себе в первую очередь. Ты таких дочек воспитала замечательных, у тебя зятья на загляденье, внуки радуют. И ты радуйся жизни вместе с ними!
Подруги долго могли разговаривать, а зачастую Мария Анатольевна оставалась у бывшей невестки с ночевкой.
Еще у Екатерины Михайловны был секрет. Была у нее тайная чайная церемония, которую посещал один человек из ее прошлого. Был этот человек мужского пола, и впервые в жизни женщины он появился через два года после того, как Екатерина Михайловна развелась с Аркадием Анатольевичем. Была ли это любовь или просто приступ страсти, но сорокалетняя Екатерина считала те два года в объятиях Дмитрия Петровича самыми счастливыми из всех своих женских годов.
Единственным минусом было то, что мужчина был женат, а оставлять жену не хотел. У них были тайные отношения, и в то время пара встречалась не для того, чтобы пить чай. Через два года, когда Екатерина Михайловна поняла, что хочет большего, а разлуку с Дмитрием переносит крайне тяжело, они решили расстаться.
А встретились два года назад в очереди в поликлинике. Не сразу узнали друг друга, долго всматривались в лица, пытаясь понять, откуда же они знакомы. Потом Дмитрий Петрович улыбнулся, и Екатерина Михайловна тут же узнала эту улыбку, от которой когда-то внутри все замирало.
Они не виделись почти тридцать лет, двадцать с лишним из которых Дмитрий Петрович прожил с семьей в столице. Потом он овдовел, дети уже разъехались по разным уголкам страны, а он остался один и решил вернуться на родину. Возраст диктовал свои правила: разыгрывались обострения болячек, поэтому мужчина часто бывал в поликлинике.
А потом Екатерина Михайловна пригласила его на чай. Сидели вечером в темноте, при свете одной горящей свечки, пили чай с баранками, молчали. Потом Дмитрий Петрович заговорил и много рассуждал о том, что долгие годы жалел о том, что когда-то расстался с Екатериной, решив остаться в семье. Жена ему изменяла, он знал об этом, из-за этого сменили место жительства, но там она продолжила свои измены.
- Я ее ни в чем не виню, сам не святой, - сказал Дмитрий Петрович, - только вот думаю, что сохранял с ней то, что не нужно было ни мне, ни ей. А с тобой было по-другому, с тобой было хорошо нам обоим. Но годы прошли.
- Годы прошли, Дима, - согласилась Екатерина Михайловна, - но мы с тобой еще остались. Да, нам с тобой уже под восемьдесят, но что нам мешает пожить еще немного рядом? Пить чай, гулять и разговаривать? Без постельных глупостей и страстей? Просто спокойная старость.
Он улыбнулся. Действительно, Екатерина Михайловна была права. Она приглашала его в счастливую старость, отказываться от которой он не хотел. Молодость уже упустил, а старость уж точно второго шанса не даст.
Автор; Юлия Б.
Подписывайтесь на канал и ставьте лайки!